его рук и давя тошноту и отвращение подставил рот к шее. Теплая кровь заполнила рот, даря вкус метала и увлажняя пересохшие губы. На много меня не хватило, протянул животное кудрявому, тот пил, не церемонясь и не кривясь, большую часть судя по всему оставив ребенку.

Вытер грязной рукой рот и отвернулся. Кудрявый сел рядом, опираясь со мной спиной на стену и толкнул меня плечом слегка улыбаясь. Мы смотрели как Ен умело снимает шкуру с убитого барашка и бросает ее в свою кучу, так вот из чего она состояла, со кур убитых нами животных.

— Они нас даже за людей не считают. — Проговорил, слегка не веря и провел рукой по лицу.

— Теперь мы просто редкие звери, брат, смирись с этим. Хотя бы пока не сможешь перегрызть их глотки. — Парень улыбнулся, снова слегка толкнув меня плечом.

— Брат? — Переспросил у него приподняв бровь.

— А кто мы с тобой, если не братья? Раз мелкий Ен старшими братьями нас называет, то почему бы нам друг друга просто братьями не называть? — Он широко улыбнулся, и я невольно улыбнулся в ответ.

***

Кровь на самом деле безвкусна, что кровь зверя, что оборотня, что человека, всегда чувствуешь одно и тоже — металлический привкус. Мне пришлось убивать людей, чтобы выжить. Но уж точно не в порыве гнева, просто потому что он попался под руку. Ваня корчится от боли, мой зверь не щадил его, вспаривая живот когтями, возможно даже перегрыз ему глотку, если бы сразу не рванул к телу девчонки. Моё сознание засунули на задний план, я мог всего лишь наблюдать и чувствовать то же самое что и зверь. Собственное сердце бешено стучало в висках, но мне и зверю больше всего хотелось услышать другое сердцебиение.

Она не дышала, сердце ее не билось. Я не понимал почему, мне показалось Ваня не так уж сильно ее толкнул, но факт оставался фактом, жизнь покинула ее тело. Зверь не понимал этого, он скулил как какая дворовая собака. Я чувствовал его нестерпимую боль и отчаянье, как будто тот потерял что-то весьма ему дорогое. Ткнул ее носом, опрокинув на спину и облизал языком лицо. Моя Герда само собой не отреагировала, приводя зверя в еще большее отчаянье, мне казалось он был готов разодрать всех и каждого настолько нестабилен он был в этот момент. Хотя такие сильнее чувства были не свойственны зверю, на долю мгновения мне показалось он ее… любил? Так я думал, пока зверь, раскрыв пасть не вонзился клыками в ее плечо, раздирая его почти до самой груди кожу вместе с одеждой.

— Да что ты творишь?! — Закричал Кирилл где-то сзади, заглушая истошный вопль Марго. Там сзади они что-то делали, что-то кричали, но мне было наплевать. Зверь водил языком по разодранной коже, отбирая кровь, сосредоточено и целенаправленно, как будто знал, что делает. Язык коснулся чего-то совсем непохожего на мягкую плоть, и зверь снова вдавил клыки в ее тело. Брызнула кровь разорванной артерии, стекала по всей морде, но ни я, ни зверь не обращали на это никакого внимания. Красный поток стекал с ее плеча, а зверь ждал, смотря только на рану.

— Что тут происходит? — Раздался крик Дмитрова старшего под громкие рыдания Марго, но мне было плевать, как и на нелепые версии произошедшего от Кирилла и Димы.

Кровь стекала, пока я наконец не увидел маленький гравий, размером с зернышко, после него кровь начала вытекать сильнее. Зверь несколько раз зализал грудь и плечо, убирая языком чёртов гравий подальше от ран, кровь перестала течь, но это не возвращало ее к жизни, сердце не билось. И тогда зверь уступил, вернул мне контроль над телом, зная, что дальше ей могу помочь только я. Так быстро я не превращался еще никогда, даже подумать не успел, стоит ли это делать, как уже делал ей искусственный массаж сердца.

— Давай помогу. — Услышал голос Дмитрова и то как он сделал шаг в нашу сторону, резко развернулся и зарычал, громко показывая всем, что стоит подойти ближе и любому шею перегрызу.

Мужчина застыл, он был врачом, и скорее всего сделал бы все намного лучше. Но я просто не мог подпустить к ней кого либо, даже его. Не сейчас, ни за что.

— Он не в себе… — Испуганно проговорил Дима, пока остальные опасливо отходили от меня подальше.

— Отойдите, отойдите! — Командовал Дмитров ими и так же отступил. Стоило ему сделать шаг назад, я о нем забыл.

Все мои ощущения перешли на слух, только бы не пропустить момент, когда сердце забьется. Да еще и силу надо было контролировать, чтобы не сломить ребра. Сосредоточившись на этом, я просто не замечал все вокруг себя, находящееся дальше двух метров.

Раз… Два… Три. Сердце бьется медленно, слабо, но мне этого хватает, что бы почувствовать облегчение и подхватив ее за плечи, прислонить ухо к сердцу и слушать, о как оно бьется. Не помню, как превратился обратно в волка, я даже не заметил этого. Понял это только когда залезав ее раны зверь снова поменялся со мной. Ее сердце громко билось в ушах, но она все еще была без сознания. Зверь постарался на славу, на коже остались только синяки, у меня бы никогда не получилось так бы хорошо залечить такие раны.

— Кай? — Где-то там позвали мен, но я ничего не замечал вокруг, сейчас это было не важным для меня.

Опустил взгляд ниже плеча на открытую грудь, зверь явно не пытался быть деликатным спасая ее жизнь. Натянул на грудь слегка порванную чашечку лифчика, сверху попытался прикрыть его порванной кофтой. Делал я все это думая о том, как бы она грудь не простудила на холодном осеннем воздухе, и в тот момент мне моё поведение логичным и правильным казалось. Как же это смотрелось со стороны не скажу. Через долгую долю секунды, понял, что сделал и почувствовал что-то отдаленно похожее на смущение. Не потому что я это делал, а потому что свидетели в этого действия были.

— Кхм… Кай? — Снова позвали меня, и я впервые оторвал взгляд от одной девушки и посмотрел на Дмитрова старшего. Желание зарычать на него подавил на долгое мгновение, но потом все еже не удержался.

— Кай, посмотри на ее руку. — Попытались донести до моего ведома что-то, ну я и посмотрел, почему-то сначала на чашку лифчика, только потом на руку, та неестественно весела, как кусок мяса.

— Это не вылечить вашей слюной, ее нужно вправить, Кай. Ты