но всем не ограничились ими. Увидев ее в самый первый раз, я не почувствовал пресловутого связывания, потому что его просто не было. Может и на самом деле его и не существует вовсе. Будучи ребёнком, я забыл, что зверь тоже был им, как половина меня. Может он был даже меньше меня в некотором плане и увидев девочку которая его не испугалась он ее полюбил, привязался к ней. Не знаю, как можно сравнивать эти ощущения, любовь зверя и любовь человека, но факт остается фактом — он ее запомнил и привязался к ней крепче чем я. Время шло и не встреться мы снова, я бы и не вспомнил о Герде пообещавшей спасти меня, но зверь ее не забил. С его чувств взялось связывание, с него и появилось моё желание защищать, охранять и владеть. Ведь как часто дети в детстве говорят: это моя мама, этой мой папа. Он просто хотел, чтобы она была рядом и больше не покидала его. Вот только дальше в историю ввязались мои чувства и желания и получилось то, что получилось. Пожалуй, столько времени проводя с ним наедине впервые начал понимать его, и как говорит Юра принимать.

На северной границе опять охотники, знакомый Кристины исчез, и мы так и не смогли объяснить им, что произошло на самом деле. Обычно я держусь подальше от них, но в этот раз от чего-то решаю поступить иначе. Приближаюсь до расстояния, на котором они могут меня увидеть. Палатка, машина, костер — отдыхать что ли собрались? Подхожу ещё ближе и мне сносит крышу. Чувствую запах, такой сильный и такой знакомый и при этом же не знакомый, что странно. Он ведет меня, манит к землям охотников, и я подчиняюсь ему. Срываюсь с места, мчусь мимо удивленных людей, сношу чертову палатку и замираю, не веря своих глазам. Становлюсь человеком легко и быстро, даже без боли. Подхожу к дрожащему человеку, уголки губ подергиваются от попытки улыбнутся, так давно я этого не делал. Делаю ещё шаг, что-то отделяет меня, не дает приближаться ещё ближе. Просто поднимаю руку и качаюсь щеки, такой же гладкой как я помню.

— Даша, — выдыхаю ее имя и наконец улыбаюсь ей.

Звук выстрела ударяет по ушам, он отвлекает от быстрого биения ее сердца, хочу слышать только его. Где-то на уголке сознания чувствую сильную боль в груди, но все равно задвигаю ее на задний план.

— Я так тебя…

Договорить не успеваю ещё один выстрел заглушает мои слова. Да кто там стреляет, чёрт? Боль в груди становится сильнее, не замечать ее уже невозможно, наверное, потому подкашиваются ноги, и я падаю на колени. Она стоит перед мной, держа что-то в руках. Двустволка? Так это она стреляла? Куда? Зачем? Опускаю взгляд на свою грудь, криво улыбаюсь. Там одно кровавое месиво.

Снова смотрю на нее к своему удивлению даже не чувствую злости, пока какой-то урод не хватает ее своими грязными руками и не уводит от меня. В спину что-то ударяет, встречаюсь лицом с брезентом палатки.

— Поверь мне, — слышу ее голос перед тем как вырубится, — я не знаю кто он такой