– Вы хотите, чтобы и я достигла не менее головокружительных высот в обществе?

Граф обратил к ней взгляд серых глаз. Такого цвета бывает серебристый клен в разгар летней поры.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива. Неужели ты и в самом деле искренне веришь, будто можешь обрести счастье с лордом Бертоном?

Каролина поежилась. В ее памяти были еще слишком свежи неприятные воспоминания об их последнем с Гарри разговоре, после которого она почувствовала себя униженной.

– Н-не... не знаю, – увильнула она от прямого ответа.

– Тогда останься до конца сезона и позволь мне представить тебя моим друзьям. Кто знает, что может произойти...

Каролина вздохнула, признавшись себе, что ее перехитрили. Если уж говорить начистоту, она поняла, что проиграла, еще в тот момент, когда граф взял ее руки. Стоило ему к ней прикоснуться, как от ее воли и решимости не осталось и следа, и она готова была покорно выполнить любые его прихоти. Вероятно, она унаследовала от матери куда больше черт характера, чем предполагала раньше. Эмоции неизменно брали верх над ее разумом и отвлекали от главного всякий раз, когда она имела дело с красивым мужчиной.

От этой ужасной мысли ей отчаянно захотелось убежать куда-нибудь подальше. Но здравый смысл вовремя пришел на помощь. Сегодня Джеффри не взывал к ее эмоциям. Он не рассыпался в комплиментах и не демонстрировал открыто радости или восторга. Он был сдержан, последователен и приводил логичные доводы. Поэтому если она хочет удовлетворить свой научный интерес, то должна остаться в Лондоне. А остаться в Лондоне – значит продолжить вращение в светской толпе.

Но сама затея сделать ее популярной... Это просто нелепо. Каролина была в этом уверена.

Словно прочитав ее мысли, граф хмуро сдвинул брови и выпрямился, сразу став выше ростом.

– Ты считаешь, что мне это не по силам?

Она повела плечами, боясь его обидеть, хотя не сомневалась, что никто не в состоянии выполнить подобное.

– Некоторые цели не по зубам даже самым волевым и настойчивым, – мягко сказала она.

– Считай это моим экспериментом, Каролина. – Граф рассмеялся, и в его смехе прозвенела горечь. – В конце концов ты не можешь отказать мне в праве на научные изыскания, тем более сейчас, когда открыла в себе новую исследовательскую страсть.

Он выбрал верную тактику, и она сработала. Каролина действительно не могла отказать ему, как не могла бы воспрепятствовать научным устремлениям любого человека, какими бы глупыми они ни выглядели. Склонив голову набок, она размышляла над словами графа, одновременно следя взглядом за солнечными бликами, игравшими в его каштановых волосах.

– Если вы намерены сделать меня популярной, – проговорила она рассудительно, – нам придется проводить много времени вместе.

– Боюсь, что да, – подтвердил он с улыбкой, и на его лице появилось странное выражение удовольствия и страха.

– Вам придется водить меня на всякие модные сборища.

– Не забудьте также о поездках, – не преминула вставить свое слово молчавшая до сих пор тетушка. – По меньшей мере дважды в неделю ты должна будешь появляться в парке.

– Безусловно, – согласился граф.

Тем временем мысли Каролины уже витали вокруг собственных исследовательских интересов. Ситуация складывалась для нее наилучшим образом. Предложенный Джеффри план позволит ей удовлетворить не только ее научные изыскания, но и даст возможность продолжить начатые исследования. Она сможет досконально изучить странный эффект, оказываемый на нее Джеффри, и выяснить, вызвано ли ее слабоволие его поцелуем или же в ней играет дурная материнская кровь. Кроме того, пребывание в Лондоне сулило ей широкие перспективы – она могла бы сравнить графа с другими джентльменами. Побывав в объятиях Джеффри и Гарри, она сделала вывод, что поцелуи отличаются друг от друга не меньше, чем сами мужчины. Ей было исключительно важно определить свою реакцию на каждого из них.

Если повезет, то к концу месяца она сможет набрать достаточно материала, чтобы выдвинуть рабочую гипотезу.

Лицо Каролины осветилось широкой улыбкой, а сердце и душа исполнились восторгом научного рвения.

– Очень хорошо, милорд! Я с благодарностью принимаю ваше предложение сделать меня популярной в свете. Пойду надену шляпку.

С этими словами Каролина выпорхнула из комнаты. Тетушка последовала за ней, изрыгая по пути массу глупых советов на тему, как привлечь внимание молодых щеголей.

Джеффри наблюдал за уходом женщин с чувством, которое можно было назвать паникой. Что он наделал? Каролина собиралась уехать в Хедли и навеки исчезла бы из его жизни. В деревенской глуши она, естественно, не смогла бы устраивать эксперименты, касающиеся физических взаимоотношений людей. Там она наверняка вышла бы замуж за своего бестолкового лорда Бертона и вела бы жизнь, не менее увлекательную, чем... овцеводство.

Джеффри вздохнул и рухнул в стоявшее рядом кресло. Вот и ответ. Овцеводство – оплот его семейного благополучия. Оно кормило и одевало их, давало его матери возможность вращаться в высшем свете, без которого она не представляла своего существования. Но главным было то, что овцеводство спасало их от долговой тюрьмы.

Но такая судьба для нее хуже смерти.

Он не мог обречь Каролину на подобное будущее. Во всяком случае, не с этим самовлюбленным Гарри в качестве ее спутника жизни. Пообещав сделать девушку популярной, он фактически дал слово подыскать ей достойного мужа. Господи милостивый, неужели он стал таким же скудоумным, как и овцы из его стада?

Джеффри обвел комнату взглядом. Не обнаружив того, что искал, он позвонил в колокольчик и громко попросил появившегося дворецкого принести ему графин с бренди.

– Милорд! Какой приятный сюрприз!

Каролина повернулась к обладательнице пронзительного голоса, увидев, что Джеффри здоровается с леди и ее дочерью.

– Добрый день, леди Бредлоу. Вы, вероятно, знакомы с мисс Каролиной Вудли?

Каролина кивнула и приветливо улыбнулась в ответ на ледяной взгляд матроны, ехавшей в роскошной карете.

– Да, конечно, – буркнула она и, тут же забыв о существовании Каролины, повернулась к молодой особе, сидевшей рядом с ней. – Позвольте представить мою дочь Пруденс.

– Весьма рад, – учтиво улыбнулся граф.

Каролина едва успела разглядеть в полумраке кареты девицу, облаченную в наряд неудачного оттенка кирпичного цвета, как граф тронул лошадей и они покатили дальше.

Они ехали по Гайд-парку. День стоял изумительный. Дрожащая листва на деревьях поражала взгляд яркими красками осени. Глядя на это чудо, Каролина умирала от желания оказаться в гуще калейдоскопа красок. Но вместо этого она была вынуждена чопорно сидеть в не слишком удобном графском ландо и прятать в складках юбки испачканные чернилами пальцы. Вокруг в каретах, верхом на лошадях и пешком прогуливался лондонский бомонд, глазея друг на друга с любопытством посетителей королевского зверинца. Каролина ощущала себя самозванкой. И только участливое присутствие Джеффри и его добродушное подшучивание помогали ей держаться достойно. Уже дважды он касался ее руки, желая приободрить и успокоить. Каролина даже начала чувствовать себя почти комфортно. Может статься, светская круговерть все же придется ей по нраву.