– Знаешь, я удивлен, – признался Мак, глядя, как наполняются стаканы. – Не ожидал ничего подобного.

– Что ты имеешь в виду?

– Да все это! – Он широким жестом обвел интерьер квартиры. – Зная твои предпочтения, родственные связи, окружение, я скорее думал найти здесь отличную подборку антиквариата.

– Если я стану все свое время проводить среди антиквариата, то глаз замылится, – сказала Кейди, водружая стаканы на поднос. – По-моему, есть смысл менять обстановку, чтобы сохранить свежесть восприятия. Хороший современный дизайн имеет свои плюсы. Нельзя жить только прошлым, правда?

– Пожалуй, да. – Мак принял стакан и подумал, что пора бы разобраться, что, собственно, происходит. – Раз уж ты сама признала, что послание было не очень внятным, расскажи все с самого начала.

– Я как раз собиралась.

Кейди устроилась на кожаном диване с низкой спинкой и странной формы подлокотниками. На журнальном столике лежал распечатанный конверт, рядом – развернутый лист розовой бумаги, исписанный ровным и мелким женским почерком. На нем, как бы прижимая, лежал хитроумный резной ключ, золотой, отделанный драгоценными камнями и, похоже, подлинный.

– Постараюсь свести долгую историю к короткому рассказу. Суть в том, что тетя Веста завещала мне не только свой дом, одну всемирно известную драгоценность и огромную коллекцию антикварных шкатулок, но и контрольный пакет акций «Шатлейна». Семья потрясена.

– Насколько я понимаю, именно из-за акций?

– Правильно.

– Ну, где одно, там и другое. Что странного в том, что тебе завещаны какие-то акции?

– Не «какие-то», а контрольный пакет. Это большая разница. И потом, тетя Веста прекрасно знала, что меня не интересует семейный бизнес. Все привыкли к мысли, что контрольный пакет достанется Сильвии, которая вот уже много лет руководит текущими делами «Шатлейна».

– И?..

– И каково же ей было узнать, что именно мне в руки вложена судьба галереи! – Кейди со вздохом поставила стакан. – А каково было мне! Ума не приложу, что заставило тетю Весту так поступить.

– Насколько я понимаю, с поздравлениями спешить не стоит?

– А не с чем поздравлять. Я никогда не хотела связываться с «Шатлейном». Корпоративная политика, долгосрочный проект, пенсионные льготы – все это нагоняет на меня ужасную скуку. Кому, как не Весте, было это знать!

– И все же она всучила тебе контрольный пакет…

– Именно всучила, иначе не скажешь. – Кейди задумчиво постучала по краю стакана, и Мак впервые заметил, какие у нее ухоженные руки. – Притом в такой момент, когда «Шатлейн» на распутье.

– То есть?

– Сейчас решается вопрос, быть или не быть его слиянию с другой знаменитой галереей – «Аустри-Пост». Совет директоров должен собраться в следующем месяце, но вообще работа над этим проектом длится почти год.

Тут Мак, что называется, впервые уловил в полной тьме проблеск света – ни для кого не было тайной товарищеское соперничество двух этих частных галерей.

– Серьезный шаг, – заметил он.

– И перспективный. Возможности удваиваются, ресурсы сливаются и служат общей цели. В масштабах мира изобразительного искусства это был бы мгновенный взлет в высшую лигу. Сильвия уже мечтала о расширении дела на восточное побережье, о филиале в Лондоне. Предполагалось, что Рэндалл и Стэнфорд будут поддерживать сайт в Интернете.

– Кто такие Рэндалл и Стэнфорд?

– Первый – Рэндалл Пост, – как-то неохотно объяснила Кейди. – Галерея «Аустри» была основана его дедом, Рэндаллом Аустри, дочь которого вышла замуж на Джона Поста. Со временем он сделал зятя младшим партнером и добавил его имя к названию галереи. Отсюда «Аустри-Пост».

– Вот как… – протянул Мак, и вдруг все встало на свои места. – Ты ведь одно время была замужем за Рэндаллом Постом!

– Да, одно время, – подтвердила Кейди сквозь зубы.

Прежде чем обратиться к Кейди с предложением о сотрудничестве, он навел о ней подробные справки. Брак с Постом не затянулся, он длился – невероятно! – всего девять дней, но хотя Маком владело понятное любопытство, он не решился расспрашивать о причинах развода и предпочел вернуться к теме разговора:

– В таком случае второй – это Стэнфорд Фелгроув? Теперешний глава «Аустри-Пост»?

– Да, это он. Джон Пост умер, когда его сыну было всего тринадцать. Вдова вскоре вторично вышла замуж, за Стэнфорда Фелгроува, и впоследствии умерла от алкоголизма, оставив второму мужу пятьдесят один процент акций галереи, то есть опять же контрольный пакет. – Лицо Кейди все больше мрачнело по мере того, как она углублялась в эти подробности. – На данный момент Фелгроув заправляет всем в «Аустри-Пост». Рэндалл – всего лишь младший партнер в фирме, которую основал его дед и унаследовала мать.

– Твой бывший муж, наверное, не слишком счастлив в этой роли? – осторожно предположил Мак.

– Да, он не в восторге, но… – Кейди помедлила, – они с Фелгроувом договорились разделить бизнес на две разные сферы. Тот в «Аустри-Пост» ведает всеми текущими делами, вроде как Сильвия в «Шатлейне», – и надо признать, знает в этом толк. Во всяком случае, галерея процветает и в прошлом году дала рекордную прибыль. Рэндалл остается в тени и занят исключительно вопросами антиквариата. Здесь он тоже вроде бы на своем месте: обрабатывает клиентов, следит за движением экспонатов. Эти двое обеими руками за слияние.

– Что? – встрепенулся Мак. – В смысле это не единогласное решение?

– Хороший вопрос. – Кейди снова нервно забарабанила пальцами по стакану. – Незадолго до смерти тети Весты все, казалось бы, двигалось в направлении слияния, и я думала, голосование пройдет без сучка без задоринки – а почему бы и нет, раз к этому стремятся оба совета директоров и семьи их всячески к этому подталкивают?

Она вдруг умолкла и не спешила продолжать.

– Ну! – поощрил он. – Что же случилось?

– За несколько дней до смерти тетя Веста отложила голосование. Примерно тогда же она изменила завещание в мою пользу и в ущерб Сильвии.

– И ты понятия не имеешь почему?

– Ни малейшего… ну, кроме разве того, что (по ее собственным словам) у тети Весты появились сомнения насчет слияния с «Аустри-Пост».

– Странно. – Мак поразмыслил и уверенно заявил: – Раз так, было бы вполне логично для нее обсудить эти сомнения с Сильвией и другими членами совета директоров. Разве я не прав?

– В общем, прав, но… – Кейди снова замялась. – Возможно, информация, которая и породила сомнения, не казалась ей… ну… надежной. Или не для любых ушей. Понимаешь, тетя и в молодости была довольно замкнутой, а с возрастом эта черта углубилась. Изливать душу она считала неприемлемым. Тем не менее могу поручиться за то, что до самого последнего времени она и сама была за слияние.

– Наверняка. Если вспомнить, что Веста Бриггз оставалась фактически главой «Шатлейна», вряд ли там без ее ведома и согласия затеяли бы столь крупное дело, как слияние.