— Уже почти семь! — злобно шептала Сандра ей на ухо. — Где он, не понимаю! Сколько можно стоять тут болванами!

— Всему свое время, дорогая моя, — приглушенным голосом отозвался мистер Флетчер вместо Эмили. — У меня лично тоже ноги отваливаются, если тебя это утешит.

— Надо было сюда маму ставить, это она придумала вечеринку, вот пусть и мучается!

— Дочка, фу. Что ты такое говоришь?

— Не фукай, я тебе не собака.

— А ты не ной.

— Да перестаньте вы уже! — строго прошипела Эмили.

— А чего он?!

Мистер Флетчер отошел в сторону.

— О, слышу голос из гостиной, только ума не приложу, когда он успел просочиться незамеченным. — Добрый вечер, старина! Как поживаешь?

Сандра обернулась и тоже принялась кого-то приветствовать:

— Ну наконец-то! Мы вас заждались! Позвольте представить вам… Эмили, да повернись же наконец… Мистер Тамерлейк. А это моя кузина…

Эмили повернулась и поначалу даже не поняла, что произошло. Сознание одновременно соглашалось с увиденным и не принимало его. Она задохнулась, прижав руку к губам: перед ней стоял Кларк. Кларк Стайлинг собственной персоной, а вовсе никакой не Тамерлейк.

— …Эмили Бертли, — продолжала тем временем Сандра. — Она приехала к нам из Вашингтона, и мы счастливы принимать ее в своем доме. Ее отец Роберт Бертли — впрочем, вы, кажется, были с ним знакомы — родной брат моей мамы. К сожалению, его больше нет с нами…

Эмили стояла не шелохнувшись, пронзительно глядя ему в глаза. В ее голове проносились тысячи вопросов и реплик, и она видела, что Кларк думает о том же, замерев и напряженно глядя ей в лицо.

— …А мистер Тамерлейк большой друг нашей семьи, — продолжала щебетать Сандра, — и нашего отца. Можно сказать, они с папой, несмотря на разницу в возрасте, прошли огонь, воды и медные трубы…

— Ну хватит, дочка, — польщенно перебил ее мистер Флетчер, но Сандра его бесцеремонно оттеснила, широким жестом соединяя Эмили и Кларка.

— В общем, мы все одна большая дружная семья! Надеюсь, что вы э-э… будете тоже дружить… как и все мы… — Она окончательно запуталась и замолчала.

— Мне очень приятно, — выразительно подняв одну бровь, сказал Кларк и наклонился к руке Эмили. Сегодня он был с новой стрижкой, делавшей его почему-то выше.

— Взаимно, — едва пролепетала она и почувствовала, что его губы, всегда такие теплые, когда он целовал ей руку, холодны как лед.

В лице Кларка тоже не осталось ни кровинки.

— Никогда не знаешь, какой очередной сюрприз готовит тебе судьба, не так ли… Эмили? — прошептал он, выпрямляясь.

— Вы о чем, мистер Ст… Тамерлейк?

Сандра почувствовала неладное.

— Эй, ребята, вы что, знакомы?

— Нет! — произнесли они одновременно и поспешно отвели друг от друга глаза.

Эмили охватила паника. У нее появилась вполне серьезная идея — сбежать с этого дня рождения. Просто уйти, пока никто не видит, и все! Так будет лучше и для нее, и для Кларка, и для всех остальных. Она не находила слов. Да что там слов, даже мысли в ее голове не могли складываться более-менее оформленно.

— Кларк, а вы выполнили свое обещание? — Веселый голос Сандры донесся словно откуда-то издалека.

— Какое?

— Как какое? Вы привезли свое испанское вино?

Эмили вскинула на него быстрый взгляд и снова отвела глаза. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Очевидно, Кларк чувствовал себя похоже.

— Разумеется.

— Вы хотели рассказать какую-то веселую историю, связанную с доставкой этого вина. Вы перепутали свой чемодан… Или перепутали место…

— Как-нибудь в следующий раз, — поспешно отозвался Кларк.

— А кстати, где мой столик? — неожиданно громко спросила Эмили, так что несколько человек удивленно обернулись на нее. — Мне кажется, мы заболтались! Гости уже рассаживаются! Где вообще-то мое место?

Сандра была озадачена.

— Вы с мистером Тамерлейком сидите за тем столом. Если вы не против, конечно. С вами будут сидеть Джонни и Линда. Их почему-то нет. Кроме них, мистер Кармайкл, мисс Мэддон и мистер Кейро. Там еще несколько гостей, я не помню, как их зовут.

На негнущихся ногах она прошагала на свое место, возле которого стояла табличка «Эмили Бертли». Кларк придвинул ей стул и сел рядом, случайно задев под столом ее колено, отчего Эмили вдруг почувствовала сильное волнение. О чем они будут сейчас говорить? Кто он, сколько ему на самом деле лет? Чем он занимается? Что он хочет от нее? Что он хотел в прошлом году от Сандры? Как им теперь разговаривать, ведь в их прежних разговорах не было ни слова правды? И самое страшное, он видел, как она целуется с Ричардом! А вдруг он Иден расскажет?

На них не обратили внимания, очевидно приняв за молодую семейную чету. Кто-то за другим столом начал произносить длинную речь в адрес мистера Флетчера, и все устремили взоры на оратора, кое-кто даже повскакал с мест и переместился ближе к виновнику торжества.

Начинался обычный праздник, что-то среднее между семейным торжеством и корпоративным банкетом. Эмили видела такие застолья с детства, когда отец еще был членом конгресса.

Через час все смешается и превратится в общий фуршет, подумала Эмили с облегчением. Тогда она просто встанет и уйдет, потерявшись в толпе.

— Какое вино вам налить, прекрасная инфанта? — тихо спросил Кларк.

Она немного помолчала. Прежнее обращение резануло слух. Все-таки, если она не совсем свинья, надо бы прежде всего извиниться. Но в то же время… Черт побери, как с ним себя вести, если он совсем не Кларк, а Тамерлейк?! Вернее, все равно Кларк, но не тот.

— Что же вы молчите?

Она вскинула на него грозный взгляд. Может быть, слишком грозный.

— А что, разве на нашем столе нет испанского? От вашего прадедушки. Или он тоже плод вашего богатого…

— Нет. Прадедушка, вино, огромный чемодан и наше с вами купе — все было реальное и настоящее.

— Как приятно узнать это именно сегодня.

— Мне тоже приятно узнать, что нам все равно суждено было познакомиться, даже если бы я не перепутал купе!

— Вы считаете, это судьба?

— Нет, я считаю, что судьба была именно в поезде.

— Вам действительно так приятно от этого совпадения? — Эмили говорила шепотом, не поворачивая головы и скосив глаза на Кларка. Смотрелось это очень забавно.

— Да. А вам разве нет?

— Я еще не решила.

— Что вы не решили? Как ко мне относиться?

— И к себе тоже.

— А знаете, мне с самого начала не понравилось ваше имя.