Разве может эта девочка быть чужеземной страной? Нет. Рано или поздно она будет егостраной, уж он постарается.

Эмили проснулась от того, что кто-то стучал в дверь. Скорее всего, Сандра, подумала она. В Вашингтоне, с тех пор как закончились занятия в университете, она могла валяться в постели до обеда. А здесь то Сандра, то тетя Ло постоянно врываются в ее личное пространство. Очевидно, их семья любит собираться вместе по утрам, если по вечерам у всех своя отдельная жизнь.

Но это хорошо, это помогает выработать своеобразный иммунитет. Все равно ни за какие блага мира она не променяет тетушкин дом на свой родной. Даже если каждое утро здесь принято сбрасывать друг друга на пол.

— Открывай! — кричала под дверью кузина. — Хватит спать!

Эмили нехотя поднялась с постели.

— Ну что тебе не спится? Что ты каждое утро в такую рань… О, уже двенадцать!

— Вот именно! — Сандра победоносно смотрела на нее, помятую, полусонную, со всклокоченными волосами. — Утро уже давно прошло! И у папы сегодня день рождения.

— Боже мой! Сегодня же суббота! Иден обещала приехать. Я совсем забыла!

— Да это и неудивительно. Ты вчера весь день ходила как привидение, ни с кем не разговаривала, никому не звонила и на свидание вечером не пошла. Поссорились, что ли?

При мысли о Кларке и событиях двухдневной давности чувство вины и стыда с новой силой захлестнуло Эмили, и она застонала, отворачиваясь от кузины.

— Извини, Сандра! Я пошла в душ.

Вчера она весь день ждала, что он сам позвонит и попытается сгладить эту неловкость. Обычно конфузы, случавшиеся между ними, будто бы ускользали от его внимания. Кларк делал вид, что ничего не замечает, или откровенно переводил разговор на другую тему. Но в данном случае «неловкость» слишком мягко сказано. Это была не неловкость, а грубая бестактная выходка с ее стороны, которую она сама на месте Кларка не простила бы никому и никогда.

Ее охватывал ужас при мысли о том, как теперь она сможет появиться перед ним, как посмотрит ему в глаза и что скажет в свое оправдание. Как она запуталась! Как привыкла к этой на первый взгляд невинной, но теперь такой бессмысленной лжи! Эмили уже не помнила, зачем придумала в поезде эту игру, зачем скрыла от Кларка свое настоящее имя. Но ведь он ее поддержал и принялся в ответ тоже лгать, сочиняя себе новую биографию.

Кларк… Что ты за человек? Зачем наши пути пересеклись?

Она поливала себя горячим душем, не замечая, как вода обжигает тело. Пора заканчивать с этой ложью про актрису Мишель. Может быть, они нужны друг другу для чего-то более важного, чем просто легкий флирт?

Она мельком увидела себя в запотевшее зеркало. Горячие струи щекотали живот и плечи, и Эмили вдруг закрыла глаза от нахлынувших ощущений. У нее давно не было мужчины. Последний раз это был ее бывший сокурсник, с которым они случайно пересеклись на какой-то вечеринке, и с тех пор поклялись больше никогда не пересекаться.

Да. Она очень голодна в определенном смысле. Интересно вот только, кому подарить эту красоту: снова Ричарду или… может быть, Кларку?

Эмили решительно выключила воду и вышла из ванной, потуже запахнув махровый халат. Так недолго и с ума сойти.

— Может, все-таки расскажешь? — Сандра, словно кот, поворачивала голову вслед ее каждому движению, пока Эмили ходила по комнате и вытирала волосы. — Вы еще в четверг вечером поссорились, да? Ты пришла такая… Я даже побоялась к тебе подойти.

— Сандра!

Та вздохнула.

— Ладно. Я хотела спросить…

— Спрашивай и уходи. Мне надо одеваться.

— Какая недотрога! Ты что, при мне не можешь одеваться?

— Я привыкла, чтобы в это время мне никто не мешал. Что ты хотела?

Сандра вздохнула еще печальней.

— Может, все-таки поможешь мне с Тамерлейком?

— Я уже сказала — нет.

— Он сегодня будет у нас. Что тебе стоит. Сядь с ним рядом и поговори. Мама увидит, что он при деле, и успокоится.

— Сандра, я тебе не верю.

— Почему? Говорю тебе, ты в его вкусе.

— Дело не в этом. Думаю, у тебя есть другие причины подсунуть меня Тамерлейку, а мне сейчас не до него. Мне бы со своими мужчинами разобраться!

Сандра скорбно подняла брови и с наигранным сожалением в голосе проговорила:

— Да. Значит, мама была права.

— А при чем тут мама?

— Не твоя мама. А моя.

— В чем она была права?

— Она сказала, что ты не справишься с ним. С ним никто не может справиться. Ни одна женщина.

— Хочешь взять меня «на слабо»?

— Да очень надо! Эми, я тебя прекрасно понимаю. Мне тоже не нравятся мужчины, которые меня значительно старше.

— Ну хорошо. — Эмили вдруг встала на середине комнаты, скрестив руки на груди. — Я согласна.

— Ура! Ура! Подожди, а почему вдруг?

— Появилось одно соображение.

— Какое?

— Я беру на себя Тамерлейка. А ты берешь на себя Иден.

Лицо Сандры вытянулось.

— Да. Ты берешь маму, причем на все время ее пребывания здесь. Мне все равно, что ты ей будешь говорить, но она не должна заставить меня купить эту чертову квартиру и… сделать еще одну неприятную вещь.

— Слушай, лучше дай мне задание соблазнить помощника губернатора. Он будет сегодня со своей ревнивой женой. Это гораздо легче сделать, чем держать Иден на коротком поводке.

Эмили холодно посмотрела на нее.

— Я не поняла: тебе нужно отвлечь мистера Тамерлейка?

— Хорошо-хорошо. Уже иду. — Сандра обреченно закатила глаза и вышла из комнаты.

А Эмили уселась за туалетный столик, горестно подперев голову рукой.

Только Тамерлейка мне не хватает для коллекции! Может, его тоже соблазнить прямо сегодня?

Было без четверти семь. Большинство пар уже прибыли и рассредоточились по первому этажу в фуршетном беспорядке, как выразилась Сандра. Начало торжества было специально назначено на шесть вечера, на самом деле праздник планировали начать в семь. Гости всегда собираются на час позже. Таковы неписаные законы света.

Эмили в великолепном темно-зеленом платье, прямая, как струнка, с надменно приветливым лицом стояла рядом с Сандрой и мистером Флетчером, встречая прибывающих гостей. Джонни и тетушка Ло развлекали публику в банкетной комнате. Там же находилась и Иден.

Вопреки опасениям Эмили мать ограничилась сегодня лишь коротким приветствием, после чего перенесла все свое внимание на Ло и ее мужа. Но Эмили прекрасно понимала, что рано или поздно та вспомнит, зачем приехала, и никакой уговор с Сандрой не поможет. Но сейчас об этом лучше не думать.