– Пойдем в туалет, хочу тебя в свой рот.

– Черт, Давид, не провоцируй.

Алекс смотрел горящими глазами, жадно шаря по лицу парня.

– Ты же дашь мне своей спермы?

– Давид.

Алекс уже чувствовал, как намокло его белье, член сочился предсеменем, яйца поджались. Всего несколько движений, это ощущение теплой плоти, губы смыкаются на его члене, всего несколько толчков, и он кончает, заливая спермой горло Давида.

– Что Давид!

Этот мальчишка играл с ним, улыбался и облизывал губы. Он почувствовал ту силу и власть, которою может иметь над ним. Это возбуждало, это пугало, это завораживало.

Он резко отстегивает ремень, встает, идет в туалет. В бизнес-классе они больше, чем в экономе. Не закрывает дверь на защелку, умывается холодной водой, трогает отросшую щетину. Но вот за спиной щелчок замка, Давид обнимет его за талию сзади, расстегивает ремень, ширинку, приспускает джинсы, освобождает его член.

Они оба смотрят в зеркало, как Давид ласкает возбужденную плоть, как оттягивает кожу, освобождая головку, при этом целуя Алекса в шею. Опускает руку ниже, накрывая налитые спермой яйца, сжимает.

— Аааа…Давид, больно.

– Прости, милый.

Ласкает их нежно, сильнее обхватив ствол, проходится по нему рукой, дрочит. Алекс тихо стонет, тяжело дышит. Наблюдая, как еще сильнее наливается его член, разбухает головка.

– Давид…мммм….черт.

Его резко разворачивают, Давид садится на крышку унитаза, сразу берет глубоко, до самой гортани. Алекс стонет громче, ноги подкашиваются, пульс стучит в висках. Головка члена проходит в узкую гортань, Давид дышит носом, расслабляясь. Он сам скоро кончит себе в белье, видеть Алекса таким — это чистый оргазм. Быстро спускает свои джинсы, освобождая свой член. Зажимает рукой, дрочит себе.

– Да, мой мальчик, да…сука…не могу больше…дааааа.

Алекс кончает, сперма толчками выплескивается в рот его мальчика, тот пытается все проглотить, но ее слишком много. Давид зажимает свой член, начинает кончать сам, изливаясь себе в руку, при этом глотая сперму Алекса.

– Боже мой, ты сведешь меня с ума. Ты тоже кончил?

Давид улыбается, вытирая рот тыльной стороной ладони, смотрит на испачканную руку.

– Безумный мальчишка.

Из туалета они вышли вместе, стюардесса проводила их взглядом, задумалась, но тут же прогнала странные мысли. Нет, они не могут быть геями.

***

Дания встретила их солнцем и легким ветерком. Стюардесса незаметно сунула бумажку с номером телефона Алексу, он сделал вид, что не видел. Поймав такси, Давид думал, что они поедут в гостиницу, но они остановились около большого крыльца старинного здания.

– Это ведь не гостиница.

– Нет, Давид, это ратуша.

– Что мы здесь делаем?

– Я хотел сделать сюрприз, но, думаю, будет честнее, если я сейчас, на пороге ратуши спрошу еще раз. Помнишь, я говорил, что хочу быть вместе с тобой? Спрашивал тебя, выйдешь ли ты за меня? Будешь ли со мной?

– Да, я помню.

Алексу тяжело давались слова, но он настроил себя и был эмоционально готов к этому, к любому ответу, который будет. Он передумал несколько вариантов, но если он не спросит сейчас и оставит все как есть, то уже не сделает это никогда.

— Давид, я хочу быть с тобой. Любить тебя. Заботиться о тебе. С самого первого нашего знакомства ты был для меня особенным. Я не хочу, чтобы тот инцидент с Маре повторился вновь. Да, я не смогу уберечь тебя от всего, но все, что в моих силах, я сделаю для тебя. Ты согласен стать моим?

Давид слушал, переполняемый чувствами и эмоциями. Он реально не ожидал такого поворота, думая, что те слова лишь слова, и дальше не зайдет. Ему было и их достаточно, он верил Алексу.

– Конечно, да! Я и так твой.

Алекс выдохнул с облегчением, подставляя лицо яркому осеннему солнцу.

— Тогда пойдем? Все документы для этого собраны.

— Пойдем.

Церемония прошла скромно, только их двое и регистратор. Им задали стандартные вопросы. Все вышло так быстро и спонтанно, что никто из них толком ничего не понял. Каждого переполняли эмоции.

— Да.

— Да.

Это все, что слышали мужчины, смотря друг другу в глаза.

«— Вы можете поцеловать партнера», — сказали им на английском.

Алекс немного замялся, афишировать свои чувства на глазах посторонних людей, которые не принимали участие в их сексуальных играх, он не имел привычки. Но Давид сам притянул его к себе и накрыл губы поцелуем.

— Люблю тебя, ты знаешь?

— Малыш, и я тебя очень люблю. У меня есть еще кое-что.

— Снова сюрприз?

— Без сюрпризов никуда.

Алекс достает из кармана квадратную бархатную коробочку, открыл. В ней лежало два литых браслета: белое золото и кожа. Стильные, мужские, с гравировкой на внутренней стороне.

— Это вместо колец.

— Очень красиво. Надень мне.

Алекс достает браслет, что меньше, легко застегивает его на правом запястье Давида. Тот проделывает тоже самое с его браслетом.

— Что написано внутри?

— Это латынь:” Mea est enim infinita”. Моя любовь к тебе бесконечна.

— А что написано на твоем?

— Пока ничего. Ты сделаешь это сам, если захочешь.

— Конечно, захочу. Я, как сумасшедший, тебя люблю.

Они вышли на улицу, старинные дома, узкие улочки Копенгагена на фоне яркой осенней листвы завораживали. В воздухе пахло корицей и выпечкой. Алекс так и не слышал, как в кармане его куртке разрывается телефон.

Никто не думал, что жизнь в один момент может перевернуться с ног на голову. Алекс и не предполагал, что после всех событий, что произошли в его до этого размеренной жизни, она подкинет ему еще много сюрпризов.

Встреча с Давидом, их полные секса и экспериментов каникулы, похищение, извращенец Маре, пожар в галерее, регистрация их отношений, незабываемые три дня в Дании… Но по возвращении их ждала еще одна новость.

— Давид, не забудь из машины забрать детские кресла, когда сдашь ее в ремонт. Я тебя прошу, только не забудь, не хочется покупать новые.

Алекс стоял совсем рядом, набирая в телефоне сообщение, давая указания работникам, что готовили зал для его новой выставки.

— Алекс, я все помню, ну чего ты снова.

— Помнит он.

— Ты ворчишь как старый дед, так забавно. Ты вчера закончил работу? Я не слышал, как ты лег, — Давид накрыл экран телефона рукой, на запястье блеснул браслет, заставляя мужчину посмотреть на себя. — Ты слишком выматываешь себя, Алекс, выдохни.