– Он подсел ко мне в поезде.

– Быть такого не может, он не любит выходить на улицу… Как он выглядел?

– Черноволосый, усы, эспаньолка, довольно поджарый…

– Это не Майк. О чем Вы говорили? – Холмс присел перед ним на корточки. – Вспомни. Точно, – с расстановкой произнес он.

Ватсон, как смог, постарался пересказать разговор с незнакомцем в поезде. Холмс слушал, не прерывая. Когда Ватсон закончил, он посмотрел на оконную решетку и произнес:

– Великолепно!

– Что?

– Настоящее дело! – Холмс опять заходил по камере. – Ты знаешь, теперь уже не бывает настоящих преступлений и преступников, – ворчливо продолжал он. – На свете никогда не было человека, который посвятил бы раскрытию преступлений столько природного таланта и упорного труда, как я. И что в итоге? Раскрывать нечего, преступлений толком нет… Все какие-то грубо сработанные мошенничества с такими незамысловатыми мотивами, что даже Скотленд-Ярд их насквозь видит. Знал бы, как я скучал! И наконец, – он снова сел на корточки и приблизил свое лицо к лицу Ватсона, – у меня, кажется, появился хороший противник!

В этот момент дверь шумно распахнулась. Ватсон автоматически отпрянул, Холмс остался сидеть на корточках.

Появившаяся было на пороге женщина тоже отпрянула:

– Простите, я, кажется, помешала, – сконфуженно произнесла она.

– Нет, мы уже закончили, – отрезал Холмс и поднялся на ноги: – Инспектор Грегсон, мой новый помощник Джон Ватсон. Ватсон, инспектор Грегсон – самая толковая в Скотленд-Ярде.

Ватсон и Грегсон несколько растерянно друг другу кивнули.

Внешность миссис (мисс?) Грегсон была примечательна. Высокая, с льняными волосами, она могла бы быть вполне симпатичной (и голос, кстати, ее тоже был красив), если бы не какая-то неестественная бледность ее кожи и жесткий, пронизывающий взгляд. Одета она была в мужской твидовый костюм-тройку, который отлично на ней сидел, в левой руке держала шляпу.

– Итак, я подтверждаю, что это мой помощник и что эту ночь он провел в моем замке, а потом был с поручением на Бейкер-стрит, где Ваши амбалы его грубо схватили. – Холмс снова стал расхаживать по камере, но остановился: – Как, кстати, зовут того грубияна?

– Констебль Гарри Мерчер, – Грегсон продолжала рассматривать Вастона испытующим взглядом.

– Приведете извиняться… Почему он оказался жильцом того же номера, что и покойный? – Холмс снова стал ходить. – А Вы как думаете, Грегсон? Потому что он искал нас с Ватсоном, искал, чтобы сказать, что ему угрожает опасность – но вот незадача, вовремя не нашел… Это же очевидно, не правда ли?

Грегсон неопределенно кивнула.

– А что это значит? – спросил Холмс. – Что у нас наконец-то появилось достойное дело, которые полицейские чины бы прохлопали, если бы не мой помощник! Нам нужно немедленно туда!

– Делом занимается отдел Лестрейда, мистер Холмс, – сказала на это Грегсон.

– Изымем. Ватсон, собирайтесь. Нас ждут великие дела! Мы должны расследовать смерть того джентльмена!

– Что значит «изымем»?!. – послышался тоненький мужской голос.

На пороге появился щуплый человечек с изжелта-бледной крысьей физиономией и острыми черными глазками.

– О, и второй служитель закона здесь! – обрадовался Холмс. – Инспектор Лестрейд, это мой помощник Джон Х. Ватсон – Ватсон, это инспектор Лестрейд. Они с Грегсон считаются лучшими инспекторами Скотленд-Ярда – и вполне заслуженно. Оба активны, энергичны и ревнивы к славе, как профессиональные красавицы. Друг с другом, понятное дело, на ножах, хотя на самом деле Лестрейд тайно влюблен в Грегсон – но она замужем и вампир. А Лестрейд банален до невозможности. У миссис Грегсон, кстати, в семье проблемы – посмотри на ее…

Инспекторы синхронно кашлянули. Грегсон вспыхнула до корней своих льняных волос, а похожие на бусинки глаза Лестрейда загорелись гневом.

– Да, банален, – пропищал покрасневший инспектор. – И я банально заявляю, что против Вашего помощника хватает улик!

– А я заявляю, что именно по этой причине здесь замешаны потусторонние силы! И да, по этой же причине мы Ваше дело изымем в отдел к Грегсон.

Грегсон хмыкнула.

– Ну хорошо, мистер Холмс, – обращаясь к детективу, Лестрейд почему-то сверлил глазками Ватсона. – Я дам Вам шанс доказать это, чтобы Вы сели в лужу. Не желаете ли на место преступления? Там пока все оставили как было, чтобы провести с Вашим… кхм… помощником следственный эксперимент.

– Всенепременно! Ватсон, за мной! – скомандовал Холмс, поднимая Джона с лежанки. – Лестрейд, Грегсон, Вы его определенно полюбите. Он глупее вас, но предан и очень расторопен. И да, Грегсон, он даже собаку назвал в честь Вашего мужа – ну какой же он после этого убийца?..

Пока Ватсон, которому принесли его вещи, приводил себя в порядок и проверял, все ли на месте, Лестрейд нехотя посвятил их в курс дела.

Около двух часов ночи полисмен, делавший обход, заметил сполохи света в доме №3 на Лористон-Гарденс близ Брикстон-роуд. Дом был нежилой из-за того, что хозяин отказывался чистить канализацию – и как следствие, последний жилец умер от брюшного тифа. Полисмен решил проверить, что там происходит. Дверь оказалась незапертой, и в первой же комнате, совершенно пустой, он увидел труп хорошо одетого пожилого мужчинв. Беглый осмотр не показал признаков насильственной смерти, не было и следов грабежа – в кармане найдены деньги. Также при убитом оказались визитные карточки на имя «Енох Дж. Дреббер, Кливленд, Огайо, Соединенные Штаты». Еще из интересного – на полу обнаружены кровавые пятна – а вот на трупе ран не было. Еще рядом нашли таблетку – поэтому полиция делает вывод, что мужчину отравили.

Констебль, который обнаружил труп, припомнил, что перед этим видел человека, но когда выскочил – того и след простыл. Того человека полисмен описал один в один как Ватсона. Более того, полиция выяснила, что мистер Дреббер жил в пансионате Карпентеров как раз в том номере, который до него занимал доктор Джон Х. Ватсон.

По показаниям констебля и Сары Карпентер полисмены нарисовали портреты Ватсона, которые утром показали по возможности всем, кто вышел на патруль. Один из этих полицейских и увидел Ватсона на Бейкер-стрит.

Холмс настоял на том, что поедет в полицейском кэбе вместе со своим помощником, а Лестрейд и Грегсон расселись по своим экипажам – и вся кавалькада тронулась на место убийства.

– Забудь ту лабуду, которую я говорил инспекторам, – сказал, откидываясь на сиденье. – Я пока понятия не имею, что там произошло и почему этот человек оказался жильцом того же номера, что и ты. – Он помолчал. – Джон, я понимаю, что ты этого человека не убивал. Но пока мы не расследуем это дело, с тебя подозрений не снимут.

– Но у меня же есть алиби – реальное, а не липовое! Я ехал в поезде этой ночью, а потом был на вокзале.