Но наши отношения гораздо более противоречивые и взрывоопасные, чем все, что когда-либо было с Джованни.

Я написала тете Джианне, спросив, есть ли у нее время для индивидуального занятия йогой.

Она ответила через минуту.

Джианна: Я уже в студии. Приезжай.

Получив разрешение от отца, который настаивал, что теперь я должна спрашивать его каждый раз, когда выхожу из дома, я позволила одному из телохранителей отвезти меня в спортзал Джианны.

Тетя ждала меня у двери для персонала, одетая в штаны для йоги и обрезанную майку. Никто из других жен членов мафии, особенно если они были мамами, так не одевался, и это одна из причин, почему Джианна идеально подходила для разговора, который мне нужно было провести. Она не поддавалась условностям и жила так, как хотела, в рамках определенных ограничений мафиозной жизни.

Она улыбнулась и коротко обняла меня, прежде чем провести в свою уютную комнату для занятий йогой. Там пахло вербеной, и круглый год было жарко. Джианна опустилась на один из кроваво-красных пуфов, и я сделала то же самое прямо напротив нее. Она смотрела на мое лицо, но ничего не говорила.

Я не была уверена, как много она знает, определенно все, что знает Маттео, потому что он перестал от нее что-то скрывать.

— Парень-байкер связывался с тобой прошлой ночью?

— Да, — ответила я. — Спасибо, что дала ему мой номер. Надеюсь, у тебя не возникло неприятностей из-за меня.

Джианна усмехнулась.

— Я могу справиться с неприятностями, не волнуйся.

— Наверное, можешь, — сказала я, по привычке зачесывая волосы за ухо, и пожалела об этом, когда взгляд тети задержался на моем поврежденном ухе.

Оно все еще было слишком нежным, чтобы носить украшения дольше, чем очень недлительное время.

— Ты должна всегда открывать его, когда встречаешься с членами мафии. Может, это напомнит им, что женщины не слабые. В конце концов, мы проходим через роды.

Я засмеялась.

— Возможно. Скорее всего, они просто станут меня жалеть. А я презираю жалость.

Губы Джианны скривились.

— То же самое. Но сомневаюсь, что кто-то будет жалеть тебя, Марси. Этого не произойдёт, если ты не дашь им повода. Покажи им, кто здесь хозяин.

Я кивнула, но мои мысли снова переключились на Мэддокса. Мне не терпелось снова увидеть его после обеда, о чем я еще не сказала папе.

— Полагаю, есть причина, по которой ты здесь? И она не связана с тренировкой.

Я вздохнула.

— Наверное, это не новость, но мы с Мэддоксом сошлись, пока я была в клубе.

«Сошлись» казалось таким нелепым описанием произошедшего, но то, что у нас было, не поддавалось определению.

— Хорошо, — медленно произнесла Джианна. — Похоже, ты не рада этому. Он заставлял тебя делать что-то, чего ты не хотела?

— Боже, нет. Я хотела этого. Я наслаждалась этим. — я извиняюще пожала плечами. — Я знаю, что люди не поймут и даже осудят меня за это. Но я не жалею об этом.

В животе запорхали бабочки при одной мысли о том, что я могу быть с Мэддоксом снова. Возможно, шансы против нас, но я хотела его.

— Нет ничего плохого в том, чтобы наслаждаться собой.

— Ты жила в другом мире последние несколько лет? — спросила я язвительно.

— Я знаю неписаные правила. Они не менялись с тех пор, как я была подростком, но мне всегда было трудно следовать им. Если ты хочешь жить по своим правилам, ты просто должна быть уверена, что сможешь пережить обратную реакцию. О тебе будут ходить неприятные слухи, и они, вероятно, никогда не утихнут.

Я помрачнела. Слухи о побеге Джианны все еще ходили на светских мероприятиях. Люди придумывали самые нелепые истории. Я никогда не спрашивала об этом тетю, потому что не хотела быть человеком, который прислушивается к слухам.

— Спроси, — сказала она.

— Я знаю, что мама рассказала мне, — сказала я с овечьей улыбкой. — Что ты сбежала после помолвки с Маттео, потому что не хотела выходить за него замуж, но он нашёл тебя почти через год и заставил выйти за него.

— Он бы сказал, что спас меня от убийства моим ублюдком-отцом, дав мне шанс выйти за него замуж, — сказала Джианна, закатив глаза.

— Но ведь это правда, верно?

— Да, но он не должен играть роль рыцаря в сияющих доспехах. Он всего лишь хотел, чтобы я оказалась в его постели.

Я покачала головой со смехом.

— Вот почему я хотела поговорить с тобой.

— И именно поэтому твой отец предпочел бы, чтобы ты поговорила с кем-то другим.

Я закатила глаза.

— Так ты тоже не была девственницей, когда вышла замуж.

Джианна наклонила голову.

— Была, но это совершенно неважно.

Мои глаза расширились.

— Я думала, ты спала с несколькими европейскими парнями, пока находилась в бегах.

— Я хотела, и я целовалась с несколькими, но никогда не шла до победного. Твой дядя настаивает, что это было потому, что я втайне желала только его.

Я нахмурилась.

— Если честно, если бы я могла повернуть время вспять, я бы, наверное, не сбежала, а занялась бы сексом с Маттео в каждом уголке моего старого дома, расплачиваясь с отцом и подарила бы ему белые простыни после брачной ночи.

— Значит, слухи о тебе неверны, и все равно люди злословят. Не хочется знать, что они сделают со мной, если слухи окажутся правдивыми.

— Ты спала с Мэддоксом, ну и что. Это твое дело.

— Я хотела этого, — защищалась я.

Я даже не была уверена, почему я чувствовала необходимость защищаться, особенно перед Джианной, но правила нашего мира глубоко укоренились во мне.

— Молодец, — сказала она. — Моя вина в том, что мне нравятся плохие парни, как всегда отмечает Маттео, а байкер из Тартара такой же плохой, как и ты.

Я рассмеялась.

— Ты говоришь так, будто я похотливый подросток, который просто хочет получить удовольствие.

— Ты должна наслаждаться собой, пока твои обязанности не настигли тебя. Ты выбрала идеального парня. Никто не будет ждать, что ты выйдешь замуж за Мэддокса, даже если он был твоим первым.

— Я хочу быть с Мэддоксом. Это больше, чем физическое.

Тетя поджала губы.

— Это твоя жизнь, Марси. У тебя есть только один шанс. Живи так, как хочешь. Если хочешь развлекаться с парнем-байкером, то развлекайся и двигайся дальше. Если хочешь веселиться и завязать с ним серьезные отношения, то вперед. Но в любом случае консерваторы сожгут тебя на костре за это. Готовься к борьбе всей своей жизни и будь готова победить.