Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оно оказалось достойным.
В одном из мешочков – красивое ожерелье, впору иной трайши, в двух других – золотые монеты. По прикидкам Тайяны, их хватило бы на пару лет скромной жизни не слишком расточительному человеку. В самом маленьком, фиолетовом с золотой вышивкой, обнаружился зеленоватый порошок, похожий чем-то неуловимым на табак.
Яна коснулась его пальцем, понюхала, растерла пару крупинок.
– Халар.
– Халар? – не понял Рошер. А вот в глазах Керта мелькнуло узнавание. Слышал, определенно.
– Им пользуются лекари, чтобы погрузить больного в сон. Чуть больше – не проснешься, чуть меньше – будет больно. Неудобная вещь.
– А зачем она Синте?
– Есть один вариант. Если курить его или просто жевать… ты понял?
– Р-раш! Так это «зеленая дымка»?!
– Да. И эта – даже с пропиткой.
– Это как?
– Ну, обычный халар, его еще называют лекарским порошком… Рош, неужели не слышал?
– Да у него столько названий… Может, и слышал, но не запомнил.
– Ага. Так вот, обычный халар дают не ради удовольствия, а чтобы облегчить боль. А если вот так, курить его, тут вопрос стоит иначе. Его вымачивают в вине определенного сорта несколько дней или недель, потом высушивают и только потом продают. Говорят, так вкуснее. Грезы ярче. Соответственно, чем дороже вино и дольше вымачивание…
– А здесь?
– Достаточно дорогой вариант. Я бы сказала, этот порошочек просто так не достать. И стоит он… ну, я ваших цен не знаю, но дорого. Определенно.
Керт хлопал глазами.
– То есть она…
– Ваша сестра баловалась порошком. И что? Вы не знали?
Знал. Точно знал – и не возражал. По принципу – сдохнешь сама, меня совесть мучить не будет.
– А вот это откуда? – Рошер приподнял ожерелье.
– Думаю, надо его нарисовать и поспрашивать, – предложила Яна. – Не таскать же с собой столь ценную вещь?
Судя по количеству бриллиантов, действительно ценную.
– Можем попросить Аэлену. Она согласится.
Яна кивнула:
– Главное, чтобы лойрио согласился.
– Если хочет разобраться в этой истории – куда он денется? Ааша?
Волчица раскапывала лапой паркет. Получалось плохо, но друзьям хватило и намека. Под паркетной доской обнаружилось несколько связок писем, перетянутых разными ленточками. Голубой, розовой, зеленой…
– Почитаем?
– Конечно! Лойрио?
Керт тоже не отказался, так что письма поделили по-честному – каждому по связке – и принялись читать. На втором письме Яна почувствовала, что еще немного – и у нее ушки сгорят, а пепел вниз осыплется.
– Ох, еж…
– Р-раш…
– Твою ж…
Судя по реакции Рошера и Керта, остальные письма были не лучше.
На тонком листе бумаги, который держала Яна, дорогими чернилами лилового цвета изящным почерком было написано, что Синта проделает с адресатом. И фантазия у девушки работала так, что, ей-ей, письма надо отдать в бордель, пусть опыт перенимают. О половине способов Яна и не слышала…
Но интересным было не письмо Синты, нет. А записочка, приложенная к нему. Где адресат отвечал и подписывался.
– Какая умная девушка!
– Да уж, – согласился Рошер. – Писала письмо, делала копию, отправляла, получала ответ и скрепляла попарно.
Яна прищурилась:
– Поправь меня, но это похоже не на любовную переписку, а на радость шантажиста, нет?
– Чего тебя поправлять, ты права, – буркнул Керт, спонтанно переходя на «ты». – За Синтой бы не залежалось.
– Тогда тут должны стоять подписи или… что-то. Как можно опознать автора?
– А это нам Керт поможет. Он-то знает, кто как подписывается, нет?
Керт вздохнул, пошуршал письмами…
– Понимаете, у нас этим мать занимается. Отвечает, принимает…
– Я у Эмины спрошу, – осенило Рошера.
– Точно! Она знать обязана, служба такая. – Яна согласно кивнула.
– Эмины? – не понял Керт. Рошер махнул на него рукой, мол, не забивай голову.
– Письма мы забираем, наркотик сейчас сдадим твоему отцу. А деньги у сестры откуда? Не знаешь? Драгоценности?
– Первый раз вижу и слышу.
Яна фыркнула:
– Если б я баловалась дымкой или дурью, уж точно бы родителям или брату отчитываться не побежала. Нашла бы способ заработать.
Рошер качнул связкой писем.
– Может, и нашла?
– Но при ней писем не было.
– Вообще – или не нашли?
– Думаешь, она кого-то шантажировала, но вместо этого, – Яна подняла ожерелье за кончик застежки, как дохлую крысу за хвост, – с ней расплатились кинжалом?
– Почему нет?
– Не знаю. Надо посмотреть и подумать. Но если и так – мы его точно не отыщем. Если письма этот некто забрал…
– А это еще не факт. Порасспрашиваем, сопоставим…
Керт переводил взгляд с одного на другую, потом помотал головой.
– Вы это серьезно?
Рошер и Яна переглянулись и кивнули:
– Да. А что?
– А то. Синта была гадиной. И кто бы ее ни убил – он доброе дело сделал. Не лезьте в это.
Рошер прищурился:
– А вот твой отец, парень, считает иначе. Плохая ли, злая – она была его дочерью, и ему хочется отомстить.
– А еще, – Яна смотрела в потолок, – понимаешь, просто так убивать, наверное, нельзя. Вас, людей, намного больше, чем нас, но если каждый так будет поступать, вас останется меньше, чем нархи-ро. Нельзя убивать человека. Можно решать вопрос миром, убеждать, на худой конец – пугать, угрожать… Но убивать? Тебе не кажется, что это неправильно?
– Если б вы знали Синту, вы бы так не говорили.
– Да, никого из нас она убить не пыталась, – согласилась Яна. – Но ты учти. Если сейчас ее смерть останется безнаказанной, то убийца обнаглеет – это первое. И убьет еще не раз. И второе. Тебе родителей не жалко? Неизвестность, она ведь хуже ножа режет.
Вот на этом Керт и сломался:
– Жалко. Мать всю ночь отпаивали, отец чернее тучи… Р-раш! Даже сдохнуть эта сука нормально не смогла!
– Не дали. Ладно, Ааша, что еще есть?
Волчица почти по-человечески мотнула головой, мол, больше тайников не вижу, и направилась к выходу из комнаты. Яна с Рошером еще раз переглянулись и последовали за ней, прихватив трофеи.
Лойрио Эрен обнаружился все там же, принимал соболезнования. Но при виде друзей вежливо отставил в сторону какую-то даму необъятных размеров и вскинул бровь.