А потом Элли задумалась и вдруг вспомнила о погибшем муже.

Последний ее рисунок получился трагическим.

Шон, беспомощно лежащий на дороге, скомканная в его руке газета и несколько склонившихся людей над погибшим молодым человеком…

Элли расплакалась.

— Милый, как же так получилось? Зачем ты покинул меня? — произнесла она вслух.

Габриэлла тяжело вздохнула и тут же вздрогнула. В напряженной тишине раздался крик птицы, возвещающей о рассвете.

Потрясенная, молодая женщина оторвалась от рисунков. Как? Уже утро? Ночь пролетела быстро.

Потом Элли услышала чьи-то шаги. Через минуту на пороге появился Бен.

— Прогонял из сада лисицу, — доложил он. — Плутовка подбиралась к нашему Роджеру. Представляете? А вы что, не спали всю ночь? Виду вас какой-то измученный.

Элли провела рукой по лицу.

— Который час?

— Шестой. Я часто так рано встаю. А вам что мешает спать?

Она не ответила. Лишь моргнула.

— Вы, наверное, всю ночь работали. Не стоит так переутомляться.

— Я готовила кое-какие материалы…

Фолкнер подошел ближе и… опустился перед ней на колени.

— Склоняю голову пред вашим героизмом, — с пафосом и в то же время шутливо заявил он.

Элли старалась не смотреть на Бена. Но разве можно оставаться равнодушной к такому мужчине? Не замечать его мощные плечи, его широкую грудь, его сильные руки.

Молодая женщина стиснула пальцы. Ей вдруг нестерпимо захотелось дотронуться до золотистой кожи Фолкнера.

— Какие планы на сегодня? — осторожно спросил у нее Бен.

— В двенадцать надо забрать из детского сада Дейси Томас, ребенка людей, у которых я подрабатываю.

— Понятно. Но до двенадцати еще далеко. А сейчас ложитесь-ка в постель и хоть немного поспите. Я разбужу вас, когда надо.

Элли согласилась. Ей действительно очень хотелось спать.

— Только разбудите меня обязательно.

— Даю слово.

Габриэлла направилась к кровати. И… случайно задела альбом со сделанными ночью рисунками. Они разлетелись по полу.

Бен с ужасом взглянул на лист в черной рамке, где был изображен погибший молодой мужчина.

— А мы ведь с Шоном часто ссорились. Как я жалею сейчас об этом, — прошептала Элли.

Бен тут же вспомнил случай, когда он рассердился на Наташу.

Однажды она организовала прием для политиков из Восточной Европы. Уговорила пойти на него и Бена, а потом совершенно забыла про него. Общалась исключительно с важными персонами. Фолкнер посчитал себя лишним и покинул роскошный ресторан, где проходила встреча. Потом они долго выясняли отношения. Но его Таша и не собиралась извиняться. Она заявила, что он не дотягивает до уровня ее новых друзей.

— Элли, в жизни бывает всякое, надо держаться. — Фолкнер не знал, что еще сказать. — Ссорились с Шоном? Понятно. Но лучше вспомните хорошее.

— Мы были единым целым. Элли-и-Шон, Шон-и-Элли… А потом я развеяла пепел мужа над быстрой рекой и вылила в воду два бокала шампанского…

— Элли, успокойтесь. Вы должны немного поспать.

Бен собрал рисунки и положил альбом на стол. Затем, поддерживая за локоть ослабевшую от переживаний женщину, подвел ее к низкой кровати.

Габриэлла упала на подушки.

Фолкнер укрыл ее одеялом, поцеловал в щеку и задумался.

Да. Бедняжке пришлось испытать такой удар. Гибель мужа стала для нее тяжким испытанием.

Бен задернул легкие шторы и собрался уходить. Однако решил еще раз просмотреть рисунки Элли.

Вот это да! «Уикхэм Лодж» на них походит на сказочный уголок. И как талантливо все нарисовано! Нет, Элли Марч непременно надо поступать на факультет искусств в университет. Непременно.

А может, она и пишет так же хорошо, как рисует? Бен еще не успел вникнуть в это. Но впереди столько времени…

Время, время. Жаль, что Габриэлла тратит его не по назначению. Ей нужно отказаться от работ, которые отнимают у нее силы.

Бен увидел на столе девушки карточку с номером телефона ее подруги.

— Алло, Сью Спенсер слушает.

Фолкнер услышал бодрый, весьма энергичный голос.

— Доброе утро. Мисс Спенсер, не удивляйтесь, но с вами говорит Бенедикт Фолкнер. Я звоню, чтобы сообщить вам следующее: Элли Марч сегодня не выйдет на работу.

— Она заболела?

— Нет. Просто всю ночь не спала.

— Ах, понимаю, сидела над очередным романом, — вздохнула Спенсер.

— Элли рисовала…

— Рисовала? И что же именно?

— Она сделала целую дюжину набросков. Мой сад, мои вещи, мой дом — вот такой диапазон.

— А знаете, мистер, Элли в ваш дом просто влюблена. Только не говорите ей, что я проболталась.

— Да не скажу, конечно. Однако вы меня озадачили. Влюблена в мой дом? Впрочем, похоже. Но сейчас я о другом. Сью, мне кажется, вы умная женщина. Так дайте своей подруге как следует отдохнуть. Когда я увидел Элли сегодня утром, она была такой бледной…

— Ох, не дай бог, все-таки заболела, — искренне разволновалась Спенсер. — Ну, в общем передайте ей огромный привет и скажите, чтобы она не выходила на работу до конца недели.

— А если Элли не прислушается и начнет рваться на службу, что тогда делать? — озабоченно спросил Бен.

— Скажите, что я, как бы она ни старалась, все равно не заплачу ей ни цента. — Сью рассмеялась. — Дружище, остановите ее любыми способами.

— А может, заедете к нам сегодня и заявите ей все лично? Вас-то она наверняка послушает…

— Не уверена. Элли упертая. Однако если я смогу, то приеду.

— Дорогая, просыпайтесь. Вы просили разбудить вас.

Вынырнув на поверхность из глубочайшего сна, Габриэлла с удивлением воззрилась на стоявшего перед ней мужчину.

— Бен? Это вы? — Она потерла глаза. — Господи, сколько же я спала? — Элли провела пальцами по волосам. — Ой, Сью. Я ведь ей так и не позвонила. Какой ужас.

— Уверяю вас, все в порядке.

— Да? Вашими бы устами… — Элли села на кровати и застыла, не в силах разлепить ресницы.

Бен залюбовался ее ногами. На его взгляд, они были идеальны.

Габриэлла попыталась встать.

— Не спешите, Элли, — произнес он с какой-то невероятной нежностью. — Сью дала вам отпуск. Пожелала вам выздоровления.

— Выздоровления? Вообще-то я не больна. Признавайтесь, что вы ей сказали?

— Спросите у нее сами. Сегодня вечером она, возможно, приедет сюда.