– А Эдвард сказал, что он ужасно голоден, милая, – вставил он с усмешкой.

Джоти вдруг стала серьезной и с тревогой посмотрела на него.

– Ну что? Ты поговорил с ним?

– Поговорил, милая. Он постепенно смиряется с этой мыслью. Думаю, что скоро смогу окончательно убедить его. Наберись терпения.

Джоти вздохнула и коротко коснулась его руки.

– Спасибо, Эд. Устраивайтесь здесь, сейчас принесу вам завтрак.

И с этими словами индианка упорхнула. Джулиана не смогла понять, о чем они говорили, но короткая беседа заинтриговала ее, наводя на самые противоречивые мысли. Странно, что девушка перестала воспринимать ее враждебно. И от этого ее чувство вины только усилилось. Джоти, несомненно, любит Эдварда и заботится о нем. Только что за переговоры Эдвард ведет с кем-то?

– Успели посплетничать? – прервал ее размышления Эдвард.

– Немного. Джоти оказалась милой девушкой. Она действительно любит тебя.

– А тебя это удивляет?

– Да. Потому что ты не честен с ней.

– А ты честна с Нилом?

В это время из дома появилась Джоти с подносом, заставленным маленькими тарелочками с едой, и заторопилась к ним. Джулиана была рада прервать неприятный разговор.

После обильного завтрака они отправились в обратный путь.

– Кстати, нам не помешало бы наконец заняться твоими бумагами, – сказала Джулиана, как только они вошли в гостиную. – Завтра утром я уезжаю, и ты, если не забыл, обещал проводить меня до Дхарамкота. Уговор есть уговор.

Он остановился посреди гостиной и посмотрел ей в глаза.

– Я хорошо помню об этом. Только я собираюсь проводить тебя до самой Англии, – сказал он просто.

Джулиана нахмурилась.

– Не думаю, что твое присутствие там будет необходимо. Тебе в Англии делать нечего.

– А я так не думаю. Помнишь, ты пригласила меня на свою свадьбу? И ты думаешь, что я смогу отказать тебе, Джулиана?

Чувствуя, что снова начинает закипать, она резко повернулась и вышла.

Чтобы смыть с тела последствия фестивальных забав, ей пришлось проторчать под душем около часа. Одежду она, конечно же, оставит Эдварду на память. Может, его следующей домохозяйке удастся отстирать ее и найти применение.

Обмотавшись полотенцем, она наконец вышла из душа. Достала из-под кровати свою сумку, нашла чистую рубашку. Потом стащила со стула джинсы, которые он принес ей вчера, сказав, что их забыла его сестра. В этих джинсах ей придется ехать в Англию. А свои она оставит здесь. Интересно, может, он со всеми женщинами, являющимися в его дом, затевает игры с переодеванием?

Она едва успела натянуть джинсы и рубаху, как послышался стук в дверь.

– Минуточку! – крикнула она, торопливо застегивая молнию на джинсах. – Я еще не одета!

Но он уже стоял в дверях и что-то весело насвистывал.

– Тебе помочь? – спросил он, видя, как неловко она возится с пуговицами рубашки. – Помнится, однажды у меня это получилось намного лучше, чем у тебя.

– Спасибо.

Она метнула на него сердитый взгляд, потом смущенно отвернулась и стала нервно перебирать пальцами непослушные пуговицы.

Продолжая насвистывать, он подошел к ней, и, почувствовав нежное прикосновение его пальцев к своим, она зачарованно замерла. Он осторожно убрал в сторону ее руки и неторопливо расправился с пуговицами, не переставая насвистывать.

– А тебе, как я погляжу, весело, – с трудом сказала она, как только закончилась эта нестерпимо сладкая пытка.

– Это благодаря мысли о путешествии в Англию. Не смогу отказать себе в удовольствии увидеть, как ты воссоединишься с Нилом. – Его глаза странно блеснули.

– Воссоединение, как ты его называешь, произойдет в Саффолке, в доме моих родителей. И ты вряд ли будешь свидетелем тому, потому что в Саффолке тебе абсолютно нечего делать.

– А вот здесь ты ошибаешься, – сказал он спокойно. – Если верить тем бумагам, которые ты привезла с собой, мне досталось довольно приличное наследство, на которое не помешает взглянуть.

Он вынул из-за пазухи стопку документов. Джулиана замерла.

– Откуда ты взял их? – спросила она.

– Из твоей сумки, – невозмутимо ответил он.

– Как ты посмел залезть ко мне в сумку? – вскипела она.

Он пожал плечами.

– А что мне оставалось делать, если ты совсем забыла о своих обязанностях? Впрочем, сожалею, что так поступил, и прошу прощения, – притворно виноватым тоном сказал он.

Джулиана сверкнула на него глазами.

– Ни о чем ты не сожалеешь!

Он рассмеялся, глядя в ее горящие от возмущения глаза.

– Ты права. Да, я ни о чем не сожалею, потому что получил море удовольствия, читая эти бумаги.

Джулиана нахмурилась.

– Я не могу запретить тебе ехать в Англию, но…

– Да, ты еще раз права, – перебил он. – Ты не можешь запретить мне ехать в Англию.

– Но хочу сказать, что даже если ты задумал какую-то глупую шутку, чтобы сорвать мои планы, не надейся. Я все равно в субботу выйду замуж, – протараторила она.

Он удивленно поднял брови.

– Как ты могла обо мне такое подумать?

А потом взял ее за руку и притянул к себе. Оказавшись в его объятиях, она мгновенно обессилела.

– Отпусти… – тихо пролепетала она.

– Не могу, – страстно прошептал он ей на ухо.

– Эдвард, ты – самый невыносимый человек, которого я когда-либо встречала…

– А как же Нил?

Она резко вывернулась из его рук.

– А как же Джоти? Как ты можешь так подло дурачить ее?

– А кто тебе сказал, что я ее дурачу?

– Я сама все вижу. Подумай о ней, Эдвард, о ее чувствах…

– А ты думаешь о чувствах Нила? – спросил он спокойно.

– У него нет никаких чувств, – выпалила она, не подумав.

– Ага. У него есть любовница, и он шантажирует тебя, – безжалостно продолжал он.

Джулиана несколько секунд стояла, совершенно опешив.

– Ну и что, – наконец выдавила из себя она. – Почему ты так волнуешься об этом? Лучше побеспокойся о Джоти.

Он опустил голову, и ей показалось, что он усмехнулся.

– Джулиана… – наконец сказал он, снова подняв на нее глаза.

Она подняла руки и затрясла ими в воздухе.

– Хватит, Эдвард, прошу тебя, хватит! Я больше не могу вынести этого!

Он вздохнул и почесал затылок.

– Извини. Но я хотел бы рассказать тебе кое-что о Джоти.