Сказанное выше дает основание утверждать: несмотря на все пороки другого характера, советская плановая система было созидательной, а сложившаяся у нас рыночная система является разрушительной. Ниже речь пойдет о том, в каких конкретных формах это происходит.

Приведенные выше данные говорят о катастрофическом характере происшедших у нас перемен в результате осуществленных реформ. Однако при всей важности общих данных, в частности динамики валового продукта, этого недостаточно для более полной оценки нашей ситуации. В действительности за ними скрываются более глубокие негативные явления, показывающие нашу нерадостную ситуацию с разных сторон. О них теперь пойдет речь.

Спад 90-х годов нанес сокрушительный удар по несущей конструкции национальной экономики – обрабатывающей промышленности, сельскому хозяйству и строительству. Прежде всего именно в этих отраслях, составляющих сферу материального производства, производится реальный валовой продукт, за счет которого живет общество. Создаваемое там ничем другим заменить нельзя, а потому состояние этих отраслей надо рассматривать как свидетельство того, что делается и не делается в экономике и во всей жизни общества. К сожалению, здесь мы видим ту же печальную картину. Сказанное подтверждается таблицей № 2.4.

Таблица № 2.4. Производство некоторых видов машин и оборудования в России

Источник: Российский статистический ежегодник, 2009 // Стат. сб. М.: Федеральная служба государственной статистики (Росстат). С. 401-403.

Беда не только в том, что на рельсах рыночного развития российская экономика вот уже 20 лет топчется на уровне ниже своего исходного уровня, а в том, что в ее структуре произошли такие негативные изменения, в результате которых она переведена с пути медленного совершенствования на путь ускоренной деградации.

Об этом говорит многократное снижение выпуска важнейших видов машин и оборудования. Выпуск дизелей и дизельгенераторов снизился в 10,5 раза, металлорежущих станков в 15,5 раза, автоматических и полуавтоматических линий для металлообработки и машиностроения в 139 раз, что равнозначно отказу от такого рода оборудования. Производство ткацких станков снизилось с 18 341 тыс. штук в 1990 г. до 43 тыс. в 2008 г., т. е. в 426,5 раза. Это означает развал не только станкостроительной промышленности, но и тех отраслей, которых она обеспечивала необходимым оборудованием. Многократно снизился выпуск многих видов продукции, в том числе хлопчатобумажных, шерстяных и шелковых тканей.

Не лучше обстоят наши дела в другой решающей сфере жизни – сельском хозяйстве. Неблагополучие здесь камуфлируется мнимым благополучием со ссылкой на то, что-де, мол, Россия из страны, импортирующей зерно, превратилась в страну, его экспортирующую. Подобное утверждение предполагает, что советская Россия производила такое количество зерна, которого ей не хватало, а новая Россия настолько расширила его производство, что хватает не только для собственных нужд, но и на экспорт. На самом деле все обстоит иначе. За исключением сверхурожайного 2008 года, среднегодовое производство зерна по сравнению с советским периодом существенно уменьшилось, о чем сухим языком цифр говорит приводимая ниже таблица № 2.5.

Таблица № 2.5. Валовой сбор зерна (в хозяйствах всех категорий; в весе после доработки)

Составлена по данным: Российский статистический ежегодник 2011, с.418.

Как видно из таблицы № 2.5 за годы реформ не только не было роста производства, а произошло его резкое снижение до 58,5 % в 2010 г. Единственным исключением из этого правила является урожайный 2008 год. Почему же тогда при большем производстве Советская Россия импортировала зерно, а новая Россия при меньшем объеме производства его экспортирует? Разгадка этого парадокса состоит в том, что Советская Россия импортировала не продовольственное, а фуражное зерно, которого действительно не хватало для ее большого поголовья скота. То, что в течение многих лет советская система не смогла справиться с дефицитом фуражного зерна, конечно, никак ее не украшает, ибо возможности выращивания белкового зерна, например сои, у нас вполне достаточные. Но что было, то было. Скот надо было кормить сбалансированным по белку фуражом, и коль скоро его не хватало, то надо было закупать за рубежом.

Почему же теперь все изменилось, и Россия вдруг стала зерно экспортирующей страной при меньшем его производства? Не от хорошей жизни. Дело в том, что еще больший урон нанесен животноводству, от чего резко снизилось поголовье скота. Мы можем это видеть по данным ниже приводимой таблицы.

Таблица № 2.6. Поголовье скота (на конец года в хозяйствах всех категорий, миллионов голов)

Составлена по данным: Российский статистический ежегодник 2011, с. 427.

Как видно, в 2010 году поголовье крупного рогатого скота составило лишь 35 %, коров – 42,9 %, свиней – 44,9 %, коз и овец – 37,4 % от уровня 1990 года. Но так как более трех четвертей производимого зерна обычно используется на корм скота, то вследствие отмеченного снижения его поголовья образовались излишки зерна, которых некуда было девать кроме как направить на экспорт. Так российское руководство нужду возвело в добродетель, изображая провал как успех.

И это не все. Следствием снижения поголовья, естественно, стало уменьшение производства продуктов животноводства, прежде всего мяса. Почти две трети своих продовольственных потребностей мы теперь удовлетворяем за счет импорта, что нас делает страной, зависимой от милостей других. И это при том, что крайне невыгодно экспортировать зерно и в то же время импортировать продукты животноводства. Чтобы животное нарастило мяса на один килограмм, ему необходимо скормить 5-7 кг зерна. Но если на мировом рынке за такое количество зерна можно получить, скажем, один доллар, то за килограмм мяса там же надо выложить, по меньшей мере, 3-4 доллара. Так что гораздо выгоднее было бы скармливать зерно скоту у себя и производить мясо самим, вместо того чтобы импортировать его извне. Правда, для этого нужен тот, кто будет этим заниматься. Но российский капитал предпочитает загребать куш посредством торгово-финансовых операций и спекуляций, чем заниматься хлопотливой организацией производства промышленных или сельскохозяйственных продуктов.

Вследствие всего этого импортная зависимость страны по машинам и оборудованию, продовольствию и изделиям легкой промышленности возросла настолько, что далеко перешагнула границу, допустимую интересами обеспечения безопасности страны. При сохранении нынешней зависимости от импорта в случае какого-либо серьезного международного осложнения наше положение окажется весьма уязвимым.