Таблица 2.9. Доля инвестиций в валовом продукте за 2006-2008 гг. (в %)

В 2008 году доля инвестиций в валовом продукте, как видно, достигла 21 %, что, тем не менее, намного меньше, чем в советский период, а также доли ныне быстро развивающихся стран (Китая, Индии, Вьетнама, Бразилии), где она доходит до 35 и даже 40 %. Это и понятно. Инвестиции являются локомотивом экономического роста и технического прогресса, и их доля решающим образом воздействует на слагаемые роста и прогресса. Однако дело не только в том, какова их доля в ВВП. Не менее важно, направляются они на техническую модернизацию экономики или воспроизводят ее устаревшую структуру. Между тем у нас дело обсоит еще хуже, они не воспроизводят даже устаревшую структуру экономики.

Снижение инвестиций ограничило не только возможности технической модернизации экономики, но и ее способность поддерживать производство на прежнем уровне. В результате происходит безнадежное старение производственного аппарата. По данным акад. Аганбегяна А.Г., их износ в современной России составляет 75-80 % (Аганбегян, 2004, с. 107). Это значит, что только четверть основного капитала находится в работоспособном состоянии, остальная часть подлежит обновлению.

Если называть вещи своими именами, то подобная катастрофическая ситуация мало найдется в мире. Она начисто опровергает миф о том, что приватизация государственной собственности выдвигает эффективного предпринимателя, у которого, как нас уверяли, будет отсутствующая у советского директора при общественной собственности заинтересованность в техническом прогрессе. Это утверждение оправдалось с точностью до наоборот. У красных директоров такая заинтересованность была, правда, не столько личная, сколько в силу их верности общественному идеалу и широкого общественного признания их успехов. Что касается капиталистического предпринимателя, то у него не оказалось иных мотивов, кроме личной наживы любыми, в том числе криминальными, средствами. Моральные факторы предпринимательства, игравшие прежде определенную роль, теперь утрачены полностью. Поскольку теперь единственно достойной считается мораль личной наживы, то забота об общем благе, а тем более предпринимательская деятельность в этом направлении считается проявлением крайней наивности. А нечего и доказывать, что без преследования общего блага, без достижений в этом направлении общество сползает к своей гибели.

К величайшему сожалению, у нас сложился крайне неблагоприятный инвестиционный климат. По данным авторитетного международного агентства Standart and Poor’s EA Rating, по инвестиционному рейтингу Россия занимает одно из последних мест среди стран мира. Прежде всего указывают на преобладание у нас спекулятивного характера инвестиционных операций. Капиталы вкладываются не на развитие реального сектора экономики и технический прогресс, а на манипуляции с ценными бумагами, что является сферой не создания общественного богатства, а его распределения и перераспределения. К таким операциям международные агентства относят также то, что рост валового продукта в России достигается за счет повышения цен на энергоносители на мировом рынке, который носит конъюнктурный, а не фундаментальный характер.

Весьма неблагоприятным фактором инвестиционного рейтинга России выступает то, что кредиты используются не столько в целях развития экономики, сколько в целях получения маржи. Вплоть до нынешнего кризиса процентная ставка находилась на заоблачно ростовщической высоте 30-20—18 процентов, а в начале реформ, когда спекуляции были в разгаре, она достигала 100 и больше процентов. Кредит чаще всего предоставляется для текущих операций и на короткий срок. Ограничивая себя «короткими деньгами», банки страхуют себя от высоких темпов роста инфляции и, таким образом, снижают риски. Что касается инвестиций, то они требуют долгосрочных кредитов, а потому банки на них, как правило, не идут.

В итоге получается, что банки и кредит в наших условиях работают совсем не так, как нужно обществу и народа, а в соответствии с требованиями спекулятивной наживы. С одной стороны, банки не оказались способными сосредоточить у себя все свободные финансовые ресурсы. Наученное горьким опытом неоднократной потери своих сбережений в банках население не доверяет им, а потому значительную их часть хранит у себя, тем более что банки все равно не индексируют хранящиеся у них средства. Для многих хранение денег дома меньший риск, чем на банковском счете. «Сбережения населения, сосредоточенные в финансовых фондах, в том числе на банковских депозитах, – пишет акад. Аганбегян А. Г., – сами по себе в России невелики и составляют не более 10 % ВВП. Причина в том, что значительные сбережения населения оседают в «кубышках», прежде всего в валюте. Эти средства как бы выпадают из финансового оборота и в относительно небольшой мере участвуют в инвестициях» (Аганбегян, 2004, с. 109).

К этому надо добавить и то, что в отличие от зарубежных не являются достаточным гарантом сохранности вложенных средств. Криминал в банковской сфере развит еще больше, чем в других, и хищения здесь, в том числе с участием банковских служащих, являются столь частой практикой, что подрывает доверие к ней.

Таким образом, у нас создана такая кредитно-банковская система, которая, во-первых, способна концентрировать у себя ограниченную часть финансовых ресурсов; во-вторых, и эти ресурсы использует в спекулятивных целях, а не для развития экономики. Короче говоря, создан искусственный дефицит кредитных ресурсов, в силу которого экономика лишилась источника роста.

Ввиду полной неспособности и нежелания возникшего на базе дармовой приватизации российского капитала вкладывать средства и развивать отечественную промышленность президент Путин В.В. в явочном порядке решил использовать советский метод инвестиций и некоторых отраслях (нанотехнологий, судостроении, авиационной промышленности и т. д.) и воссоздал государственные корпорации. Но от этого получился один конфуз. Хотя Советское государство не было демократическим, но оно не было и криминальным. Установленные правила и порядки жестко соблюдались, а потому инвестиционные фонды использовались по своему прямому назначению. Но современное Российское государство с аппаратом, лишенным общественных идеалов и моральных тормозов, располагающее ограниченными рычагами воздействия на экономику и контроля над нею, не могло повторить положительный опыт советских производственных объединений, созданных и работавших на другой экономической и этической основе. Поэтому госкорпорации Путина выродились в нечто противоположное тому, во имя чего были созданы. Вместо того чтобы инвестировать средства в развитие экономики, стоящие во главе корпораций боссы стали использовать их для коррупции лиц в различных звеньях по всей цепи от выделения финансовых ресурсов для данной корпорации до подделанных отчетов об их использовании. Нужные люди во всех инстанциях, включая налоговые и другие контролирующие органы, бывают задобрены взятками и закрывают глаза на реально происходящее. Дело обычно завершается тем, что доходы уходят на частные счета, а убытки списываются на государство, и «законность» всех этих операций обеспечивается тем же проверенным способом.