– Вернулась, гулена? – глядя на носящуюся по двору Ночку, усмехнулась я.

А картина предстала презабавная: на заборе восседает Гришка и наблюдает, как за нашей пушистой красоткой по двору носится какой-то весьма упитанный серый котяра с весьма солидной боевой историей на шрамированной физиономии. У Ночки же шерстка стоит дыбом, хвост распушился, и улепетывает она так, как будто в первый раз представителя мужского рода семейства кошачьих увидела. Хотя… может, и впервые? Вообще непонятно, откуда этот брутал к нам приблудился.

На очередном вираже Ноча, успев наградить поклонника новой глубокой царапиной на морде, с разгона умудрилась заскочить ко мне на руки, но на этом не успокоилась, а забралась на плечо и уже оттуда победоносно посмотрела на опасающегося подойти к незнакомому человеку кота.

– Я так понимаю, тебе он не мил? – успокаивающе поглаживая зверуху, поинтересовалась я.

– Ур-р-р… – раздалось у меня под ухом, и следом в сторону сделавшего вперед небольшой шажок кавалера: – У-у-у-у… Ш-ш-ш-ш…

– Гришк, ну а ты куда смотрел? – вопрошаю, глядя на ворона. – Или считаешь, если хозяйка в доме спит, то ваше задание отвечать друг за друга потеряло силу?

Нет, ну это надо видеть! Этот пернатый потоптался на черепке, на котором сидел, и развернулся к нам… хвостом! Приплыли.

– Так, – повернулась я к коту. – Не знаю, откуда ты на нашу голову взялся, но валил бы ты подобру-поздорову. Нечего мне тут девок портить. Тебе удовольствие, а нам потом котят пристраивать, да, Ноча?

– Ур-р-р… – отозвалась явно успокоившаяся кошатина.

Увы, кот оказался непонятливый или слишком упертый? В общем, уходить не собирался и все так же пожирал жаждущим явно не хлеба взглядом сидящую на моем плече пушистую красавицу. Вот и что теперь делать? Оставить ее на растерзание этому шрамированному монстру? Или в доме запереть на весь день? Еще и Гришка, предатель, так и сидит к нам попой, только головку повернул и косится любопытно.

– Пошли-ка, подружка, в дом, – говорю.

Пока я заваривала чай, собирала в сумку провизию, Ночка знай себе намывалась. Видимо, опять придется отказаться от старого плана – сначала искупаться и потом вдоль бережка пройтись до луга. Придется прокатиться на моей «ласточке» до конца деревни, а уж там чутка пройдем ножками через лес, по крайней мере от назойливого Ночкиного кавалера избавимся, а к нашему возвращению, надеюсь, он уже уберется восвояси.

И тут вспомнился мне вчерашний разговор с Василием. Села я на лавку, взяла на руки жертву неразделенной любви и, почесывая то за ушком, то тут, то там, осторожно добралась до пузика и… наткнувшись на описанный шрам – замерла. Как такое возможно? Да, не исключаю, что через несколько поколений могла родиться абсолютно похожая кошечка, тем более она вся черная, поэтому сходство только в определенных по счету белых бровинках и усиках, ухо она и вправду могла прищемить, но этот удлиненный и плотный на ощупь шрам на брюшке возле лапки…

– Так это правда? – произношу, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Ур-р-р? – кошка подняла головку и вопросительно посмотрела мне в глаза.

– Да понимаешь, – начала рассказ я, – Василий был уверен, что с тобой еще в детстве играл. Все приметы описал и шрам на пузике. Я не поверила. Но он же есть.

Глупо это – с кошкой разговаривать, но больно уж совпадений много. И вот сейчас опять: она как-то тяжело вздохнула и, нехотя освободившись от моих рук, спрыгнула на пол. Почему-то в голову сразу думы всякие разные полезли. Причем одна другой круче. Явно по мне психушка плачет, но я все же спросила:

– Ты человек?

Та сначала дернулась от этих слов, будто от пощечины, потом взглянула на меня не в меру разумными изумрудными глазками и… вот ей богу – головой мотнула.

– Значит, все же кошка… – несколько облегченно вздыхаю, а та задумчиво на меня смотрит и опять головой из стороны в сторону поводит. – Не кошка и не человек… Оборотень, что ли? – уже откровенно готовясь посмеяться над собой, говорю и с ужасом вижу, как та, приосанившись и выпятив грудку, кивает.

Мамочки! Кого ж я пригрела-то?!

– А тот кот, тоже?

Ночка фыркнула, сморщив мордашку, и опять кивнула.

Мать моя женщина, роди меня обратно! Я внучка одной ведьмы, приемная внучка другой, у меня древний разумный ворон и оборотень в питомцах… Нет, нет, нет! Все это не взаправду! Я нормальная! А это… Это мне все привиделось. Просто я еще сплю. Вот сейчас проснусь и…

– Тс-с-с… – прошипела я сквозь зубы после неудачной попытки, вернее, наоборот, слишком удачной попытки себя ущипнуть.

Так, спокойствие. Это не показатель. Я ведь тренируюсь управлять снами? Правильно – тренируюсь. Поэтому мне ничего не стоит себя ущипнуть во сне. Надо просто переждать, пока сон закончится и я проснусь. А пока… пока будем вести себя так, будто все в порядке. Кошка у меня оборотень? Ну и что такого? Во дворе еще один ошивается? Да ерунда какая…

Вот только бравада напускная эта, а саму аж озноб пробрал от мысли, что Ночка-то хоть своя – знакомая, а там вообще неведомо кто вокруг дома разгуливает. И как-то страшно стало в свете новых открытий на луг ехать, пусть и на «ласточке». Да и в доме одной оставаться тоже.

– Поехали-ка, подруга, в деревню прокатимся, – подхватывая свою сумку, брелок, обращаюсь к кошке, и та, недолго думая, кивнула, а потом, подойдя к моим ногам, уселась и ждет, когда же на руки возьму.

В общем, вышли мы, и да – котяра тот, который ни разу не кот, а оборотень, сидит по-прежнему во дворе и сваливать явно никуда не собирается.

– Гришка, остаешься за старшего, – произношу, пискнув сигнализацией, а сама к калитке иду, но шрамированного гостя стараюсь из поля зрения не выпускать.

Вот хочешь не хочешь, а поверишь, что этот представитель кошачьих не обычный кот. Он таким взглядом нас проводил… обиженным, что ли?

Очутившись в «живой» деревне, за неимением выбора первым делом наведалась к Василию. Как-никак он единственный мой знакомец в этих краях, ну, не считая того нелюдимого угрюмого дедка с Агрипининой деревни, который помогал бабку хоронить.

Не повезло. Застала я вместо Василия уже знакомый навесной замок на дверях. Заглянула во двор – уазик на месте, значит, хозяин где-то неподалеку. Может, в магазин вышел? Туда-то я и решила направиться. Покупать что-либо необходимости не было, разве что хлеба свежего, но не сидеть же в машине бесцельно? Сон это или не сон, но лишний интерес к своей скромной персоне у местных жителей вызывать не хочется и домой к тому коту-оборотню тоже не тянет.

– Василька ищешь? – в тот момент, когда я уже собиралась сесть в машину, окликнул меня женский голос, откуда-то со стороны соседнего двора.

Я обернулась и, приветственно улыбаясь, кивнула симпатичной женщине лет тридцати пяти.

– Так он в Брошенке небось, – говорит та, а я лишь бровь удивленно приподняла, не понимая, о чем речь. – Деревня у нас тут есть заброшенная, – пояснила Васина соседка. – Там теперича один дядька Кондрат и остался. Василек, аки кот блудливый, к нему носится… Как завеется, так на несколько дней. Что уж они там делают? Может, и вправду рыбу ловят… А мне за его коровой смотреть приходится. И хоть бы предупреждал! А-то слышу ревет, бедолажная. Вымя-то не резиновое, чай!