Молоденький лейтенант, выпивший больше, чем следовало, вскочил раньше остальных и закричал, обращаясь к губернатору.

— Нет! Я не буду пить за здоровье его величества короля Георга III в компании уголовника! Может, вы и губернатор, сэр, но вы не заставите меня пить вместе с ним.

Он махнул рукой в сторону Тома и, высоко подняв бокал, выплеснул рубиновую жидкость на скатерть.

Поднялся шум.

Полковник О’Коннелл, с таким же багровым лицом, как вылитое вино, крикнул в ответ:

— Заткнись, дурень. Ты с ума сошел?

Остальные офицеры, смущенные тем, что подвыпивший мальчишка высказал вслух то, что у всех было на уме, попытались утихомирить лейтенанта, но он не умолкал, пока майор Мензес не зажал ему рот ладонью.

— Нет, это он сумасшедший, — кричал лейтенант, указывая на Макуайра, сидящего с каменным лицом. — Навязывать офицерам и джентльменам общество Дилхорна, пытаться сделать его мировым судьей… — Окончание пламенной речи оказалось заглушенным огромной лапищей Мензеса.

Поднялся шум. Мужчины начали переговариваться. Женщины захихикали. Единственным человеком, сохранившим спокойствие, был Том Дилхорн.

С улыбкой приподняв бокал, он наблюдал за тем, как смущенные офицеры выволокли из комнаты сопротивляющегося молодого человека.

Выражение его лица осталось непроницаемым. Он повернулся к майорше миссис Миддлтон, сидящей справа от него и всем своим видом выражающей недовольство от подобного соседства.

— Ну что, сударыня, выпьем за единственного честного человека в этой комнате. У него одного хватило духу высказать то, о чем все думают втихомолку. Он заслуживает, чтобы в его честь провозгласили тост… и вы наверняка не откажете ему в этом.

Миссис Миддлтон посмотрела ему в глаза и ледяным тоном ответила.

— Так и есть, мистер Дилхорн. Все удивляются, что вы оказались в числе присутствующих.

Том продолжал держать бокал поднятым, но, видя, что она не собирается с ним чокаться, усмехнулся снова.

— Да? — произнес он. — Но, сударыня, я нахожусь здесь по приглашению губернатора, как и вы. Более очевидного ответа и быть не может. Не думаете же вы, что я должен был оскорбить губернатора своим отказом?

Эстер не сводила с него глаз. О, она прекрасно знала это выражение лица и этот голос. Пат Рамси затаил дыхание, а миссис Миддлтон покраснела, как помидор.

— Губернатору следовало быть умнее… — начала она и вдруг поняла, что случилось. Том вызвал ее на разговор, и не один раз, а даже дважды, хотя она, увидев его за столом рядом с собой, мысленно поклялась, что не удостоит его подобной чести. Хуже того, Том вынудил ее оправдываться, хотя на самом деле защищаться должен был он! — Некоторые люди, — во всеуслышанье объявила миссис Миддлтон, — знают свое место!

Том выпил вино, а лишь потом ответил.

— Я согласен с вами, сударыня. — Его улыбка была убийственной. — А сегодня мое место здесь, за этим столом, рядом с вами. Разве нет, миссис Миддлтон? И, похоже, мой бокал уже пуст…. Видите, вам даже не придется пить со мной за здоровье монарха.

Пат Рамси расхохотался.

— Я в восторге от вашего мужа, — обратился он к Эстер. — Если бы не…

— Не продолжайте. Я прекрасно знаю, что вы, капитан Рамси, полностью согласны с бедным лейтенантом. Он был единственным человеком, сказавшим правду, и пострадал за это.

— Завтра он проспится и пожалеет о собственной глупости, — возразил Пат. — А теперь мы должны выпить за здравие его величества, вы и я.

Том поставил пустой бокал перед собой и низко поклонился миссис Миддлтон, а затем Эстер.

Эстер выпила вино и громко объявила:

— За нас обоих, мистера Дилхорна и меня.

— Браво, Эстер, дорогая. Можно только надеяться, что ваша верность ему будет достойно вознаграждена.

Эстер не знала, насмехается над нею Пат или нет. Теперь она начала понимать, что и в его душе есть некие скрытые глубины.

После ужина гости вышли в парк, позолоченный лучами вечернего солнца, чтобы оживленно обсудить происшедшее. Большинство склонялось к мысли, что Макуайр заслужил подобный скандал, пригласив в губернаторский дом такого изгоя, как Дилхорн.

Эстер, провожаемая любопытными и насмешливыми взглядами, отвергла предложение Пата Рамси составить ей компанию, и направилась прямиком к Тому. Он, как всегда невозмутимый, беседовал с губернатором.

Заметив Эстер, Том извинился, взял ее за руку и повел к небольшой сосновой рощице, за которой, вдали, виднелось море.

Почувствовав, что ее ладонь дрожит, Том мягко сказал:

— Ну же, миссис Дилхорн. До сих пор вы были смелой девочкой. Не доставляйте им радость своим расстроенным видом.

— Расстроенным! — возмутилась Эстер. — Это им надо расстраиваться…

— Тсс, — перебил ее Том. — Я именно этого и ожидал. Может, теперь Макуайр убедится в серьезности моих советов. Честно говоря, в его настойчивом приглашении и в знаках внимания, которые он мне оказывал, ничего умного не было. Когда-то Алан научил меня латинской поговорке, которую следовало бы зазубрить губернатору. Festina lente. Торопись медленно. — Он печально улыбнулся. — Тебе придется понять их обиду, Эстер, и научиться жить с этим. А теперь, улыбнись. Разве вечер не прекрасен? Скоро будет фейерверк, и тебе он понравится. Оркестр уже готов играть, а поскольку музыканты все перепились, дожидаясь, пока мы закончим ужинать, это будет нечто невероятное.

Неожиданно Эстер поняла, что Том пытается ее успокоить, что ничьи слова или действия не могли причинить ему ни малейшей обиды, и что он пытается добиться такого же отношения и от нее.

Словно прочитав ее мысли, он тихо добавил:

— Они хотят видеть, что ты расстроена. Улыбайся, будь счастлива, и этим ты разозлишь их сильнее всего.

Эстер невольно улыбнулась. Это так похоже на Тома: воспользоваться оскорблением, чтобы извлечь из него какой-то вывод, какой-то жизненный урок, вместо того, чтобы обижаться. Он с любовью пожал ее руку.

К ним подошел Уилл Френч, конкурент и друг Тома (в эти праздничные дни в парк допускались все).

— Миссис Дилхорн, Дилхорн, — произнес он в своей обычной грубоватой манере. — Хорошо выглядите, миссис Дилхорн. Цветете, как роза.

— Просто я покраснела от гнева, мистер Френч, — искренне возразила Эстер.

— Ага, — сказал Френч. — Я слышал, тут один из молодых офицеров оскандалился.

Том рассмеялся.

— Сплетни распространяются слишком быстро, даже для Сиднея.

Френч пристально взглянул на него.

— Да, но я пришел не за этим. Вы не возражаете, если мы поговорим о делах, миссис Ди?

Прежде, чем Эстер успела ответить, вмешался Том.