Анкор очнулся от своих размышлений и увидел, что юноши уже уносят его вещи в домик. Они вернулись за оставшимися вещами еще раз, и через некоторое время все уже лежало на своих местах. Анкор позвал учеников:

– Идите сюда, братья. Вы уже покидаете меня? Неужели я вам так неприятен?

– Ничего подобного, благородная Змея, – ответил старший, – просто мы не хотим тебя беспокоить. Мы знаем, что ты хранишь обет молчания и что тебе о многом надо размышлять.

– Да, но мне очень приятно ваше присутствие. Как тебя зовут? – обратился Анкор к тому, кто ему ответил.

– Онишке. Я сын капитана флота Великой Солнечной Змеи, твоего божественного отца. Когда умер мой отец, меня привезли сюда. Для меня великая честь быть рядом с тобой.

– Сколько тебе лет? Каким занятиям ты хотел бы посвятить свое время?

– Мне только что исполнилось девятнадцать. Я мечтаю овладеть искусством кораблестроения. Учитель сказал, что для этого я должен хорошо изучить математику, знать породы дерева, а также благоприятные астрологические моменты, когда лучше всего работать с деревом и использовать его в разных целях. Еще я должен хорошо знать химию, физику и достичь общего для всех уровня Посвящения, чтобы научиться использовать в своей работе знание божественных законов ритма и пропорции.

– Я убежден, Онишке, что со временем ты преуспеешь во всем этом… А как зовут тебя? Ты кажешься мне моложе твоего товарища. В каком направлении хотелось бы работать тебе?

– Мое имя Фоарон. Я родился семнадцать лет назад у берегов священной реки Нуил на Африканском материке. Мой отец еще жив, он врач в одном из храмов рядом с Великим Сфинксом. Я до сих пор смутно, как во сне, помню этого каменного зверя, созерцающего море, которое подступает прямо к его ногам. Мой отец очень хотел, чтобы я здесь учился, и я учусь здесь уже почти десять лет…

– Очень рад познакомиться с тобой, добрый Фоарон, но ты еще не сказал, чем занимаешься.

– Прости меня, Солнечная Змея; воспоминания детства на мгновение заставили замолчать голоса будущего. Еще ребенком, с тех пор как себя помню, я мечтал стать магом-алхимиком. Я только что закончил первую, общую ступень обучения. Если сейчас мне удастся хорошо подготовиться, то я поступлю в один из храмов Огня, где постараюсь постичь Мистерии Огня и приподнять вуаль, скрывающую тайны, которые ревностно охраняют гномы.

– Твои мечты тоже очень красивы.

– Скажи, Змея, а гномы на самом деле существуют? Фоарон уверяет меня, что иногда видит их, а порой они его даже беспокоят. Но мне кажется, что все это потому, что он их боится, а не потому, что они существуют на самом деле.

– Замолчи, Онишке! Не шути над тем, чего не знаешь!

– Тише! Мы беседуем, а не спорим! Давайте сохранять здравый смысл. Как вы можете рассуждать о том, существуют или не существуют те или иные обитатели тонких миров, если никто вам о них толком не рассказывал?! Онишке, как можешь ты так предвзято судить о том, что тебе неведомо, о том, чего ты не видишь и не слышишь? Когда речь идет о том, чего мы не знаем, лучше хранить молчание и не рассуждать попусту. А ты, Фоарон, почему ты позволяешь руководить собой обманчивым физическим ощущениям, которые твое сознание еще не научилось контролировать, почему слепо доверяешь им? Придет время, и вы узнаете об элементалах, духах Природы, но пока что вы должны изучать то, что для вас более важно и нужно, хранить обет молчания и пребывать в уединении. Хочу напомнить, что обет, который мы дали, запрещает нам разговаривать с кем-либо, мы можем беседовать только друг с другом и с учителем Саримаром, защищающим нас своими благими мыслями. А теперь идите к себе, братья. Завтра, после восхода солнца и утреннего жертвоприношения, мы вновь встретимся.

Анкор встал, взял в руки кремень и попытался зажечь огонь.

– Это наши заботы, благородная Змея. Позволь, я это сделаю…

– Спасибо, братья, но я предпочитаю остаться один и дать вам возможность также побыть в одиночестве. В тишине «рождается истина и создаются формы для ее проявления» – так говорит наш учитель Саримар.

– Тогда до завтра, Змея…

– Одну минуту! Я совсем забыл! А где живете вы? В домике неподалеку, похожем на мой, не так ли?

– Да, – ответил Фоарон, – он стоит у подножия горы, шагах в пятистах отсюда…

– Тогда до завтра, братья.

Анкор остался один и долго смотрел на тлеющий трут и маленький язычок пламени. Солнце садилось, приближая мгновение своей иллюзорной смерти, а волны яростно бились о стены маленького, но прочного жилища, превращаясь в пену. Замерев на несколько мгновений, Анкор бросил в очаг охапку сухих ветвей и вышел наружу, захватив с собой маленькую курильницу, от которой поднимались ароматные облачка дыма.

Когда он закончил свои упражнения и размышления, сумерки уже опустились на землю. Юный ученик сошел по тропинке и сел на маленьком мысу, прямо у воды. Постепенно ночная тьма накрыла весь горизонт, и Анкор начал медленно погружаться в таинственную Душу Моря…

– Почему море так манит меня? Почему я чувствую такую силу каждый раз, когда его вижу, и при этом ледяные глубины пугают меня, заставляя содрогаться?

Тысячи вопросов роились в голове Анкора и рождали странные, прекрасные идеи и образы в его душе. «Море и небо так вдохновляют тебя, потому что ты созерцал их уже много-много раз… и еще потому, что небо и море одни из немногих образов, которые остаются вечно неизменными», – так ему однажды сказал отец… Отец! Учитель Магур! Магур ведь умер на берегу моря!.. А отец? Где он сейчас? Какое глубокое таинство так взволновало его, едва он подумал об отце?.. На мгновение Анкор увидел себя стоящим у моря, но его руки были украшены по-другому, чем сейчас, другими символами. И в правой руке он держал что-то похожее на ключ с тремя острыми наконечниками в форме трезубца.

Очнувшись, юноша почувствовал непонятный страх и нашел в себе силы лишь на то, чтобы посмотреть вокруг, быстро вернуться в домик и запереть за собой маленькую крепкую деревянную дверь. Свет и тепло горящего огня постепенно успокоили его, и он подумал: «Что за глупости – так испугаться? Разве я не кандидат в Мистерии? Разве я не Солнечная Змея? Я выдержал такие испытания… даже тигр передо мной отступил… Откуда этот необъяснимый страх?»

Он взял миску, положил в нее овощи, щепотку минеральных солей и зелень. Потом присел и стал смотреть на огонь, но мысли о недавнем видении мешали ему сосредоточиться. Он прекрасно понимал, что нельзя искать личного, субъективного объяснения тому, в чем так много неизвестных. Но все же пытался найти источник этого странного опыта, который пережил несколько минут назад. Он долго размышлял, но в конце концов понял, что рано делать окончательные выводы. Завтра он непременно посоветуется с учителем. Анкор сделал над собой усилие и решил остановиться на том, что все это было метапсихическим опытом души, не более, и что он должен оставаться спокойным, очень спокойным.

Юноша закутался в одеяло и мгновенно заснул, убаюканный шепотом морских волн; тем временем огонь тоже готовился ко сну, укладывая на подушку из пепла свою светящуюся голову.