Скорее всего, не без участия В.И. Ленина к совокупному мнению военкомов ПШ, руководства ОВК РУ и генштабиста Г.И. Теодори прислушались, и Троицкую в конечном итоге расстреляли[252]. Фактически в январе 1919 г. имело место первое серьезное вмешательство высшего большевистского руководителя в мелкие организационные дела ПШ. При этом образованный 30 ноября 1918 г. Совет рабочей и крестьянской обороны (впоследствии Совет труда и обороны, далее СТО) сразу стал вникать в разбор дел арестованных генштабистов: 3 декабря комиссия СТО в составе В.И. Ленина, И.В. Сталина и Л.Б. Красина подвергла анализу работу ВЧК, в частности, в отношении арестованных генштабистов — в контрольно-ревизионный отдел ВЧК комиссия постановила кооптировать двух партийных представителей специального следствия и ускорить рассмотрение дел арестованных генштабистов[253]. К тому же комиссия рассмотрела материалы следствия по обвинению в контрреволюционной деятельности арестованных в середине года Петроградской ЧК сотрудников аппарата Главкома Восточного фронта Вацетиса генштабистов Л.И. Савченко-Маценко и Б.П. Полякова. В.И. Ленин, вняв ходатайству И.И. Вацетиса за указанных лиц, 29 декабря затребовал от ПетроЧК сведений об обвинениях, предъявленных указанным лицам. Вмешательство имело результаты — 2 января 1919 г. заведующий Особым отделом М.С. Кедров потребовал от ПетроЧК немедленного освобождения Савченко-Маценко и Полякова за отсутствием против них серьезных обвинений и направления их в распоряжение РВСР[254]. 8 января СТО «предложил» ВЧК в 3-дневный срок доложить, какие обвинения предъявлены 8 генштабистам и почему те, кому они предъявлены не были, до сих пор находятся под арестом[255]. Деятельность Совета Обороны и его комиссий положительно сказалась на разборе дел арестованных офицеров высшей оперативной квалификации, хотя, как установил исследователь А.В. Ганин, ПетроЧК и не спешила освобождать генштабистов[256]. А.В. Ганин не учел, что в декабре Особый отдел существовал только в постановлении бюро ЦК РКП(б), его аппарат был сформирован лишь в феврале 1919 г., а потому проводить решение Совета Обороны должен был отдел военного контроля Регистрационного управления Полевого штаба.

A. В. Ганин не нашел документов, показывающих, кто «напомнил» Петроградской ЧК о решении Совета Обороны. Более того, отчасти в проволочке виноват и выпускник 6-месячных курсов Генштаба — причисленный к корпусу Георгий Теодори. 5 января Аралов поручил, «ввиду отсутствия подходящих лиц в Полевом штабе», представительство на следствии В.П. Павулану. 30 января Склянский приказал Аралову не позднее 31 января сообщить о результатах посылки последним своего представителя «для участия в следствии по поводу ареста генштаба в Петрограде». 31 января Аралов направил «весьма срочный» запрос B.П. Павулану, в котором просил «немедленно дать ответ для доклада тов. Склянскому, каковы результаты участия командированного Вами представителя на следствие по делу ареста лиц Генштаба в Петрограде». В тот же день Павулан ответил: «Срочная текущая работа в Регистрационном управлении лишила меня физической возможности выполнить Ваше поручение. Сегодня отправлюсь в командировку и буду в Петрограде, после чего сделаю Вам подробный доклад». Ответ Аралова Склянскому впечатляет: Павулан «вследствие срочности текущей работы по Регистрационному управлению принужден был задержаться отъездом в Петроград». 8 февраля Теодори просил Аралова освободить В.П. Павулана от поездки в Петроград «по делу освобождения генштабистов»: у них-де «здесь и так слишком много работы». Аралов наложил резолюцию: «Павулану. Прошу сговориться по этому поводу со Склянским»[257]. Вот ПетроЧК и держала генштабистов в заключении: со следствием ее никто не торопил… Задание Ленина провалило Регистрационное управление Полевого штаба РВСР. А исследователь A. В. Ганин усомнился в историографии неизвестного ему вопроса.

17 января 1919 г. Московский губисполком направил Ленину протест против введения в Серпухове военного положения, приложив к нему выписку из доклада инструктора совета Прокопович о взаимоотношениях Серпуховского исполкома «и Реввоенсовета». Текст послания председателю Совнаркома: «постановили протестовать против давления помимо губисполкома на содействие местной Советской власти Реввоенсоветом. Требовать отмены военного положения». Эфраим Склянский, получив копию документа, наложил резолюцию: «Лично. Секретно. В собственные руки т. Аралову. Предлагаю представить разъяснения и заключение в 3-дневный срок»[258]. Объяснения Аралова нами не выявлены, зато найден его доклад Центральному комитету РКП(б) о взаимоотношениях Полевого штаба РВСР с Серпуховским советом от 11 июня, в котором решительно отверг выдвинутые Советом обвинения, и прежде всего в защите штабом буржуазии: «если и есть примазавшиеся, чего трудно избежать, то мною приняты меры к их удалению; все же вновь поступающие подвергаются строгому контролю»[259].

ЧП в Полевом штабе продолжались: 5 февраля его руководство объявило выговор помощнику начальника общего отделения В.С. Поничеву, который 1 февраля, будучи дежурным, «получив приказание отправить секретную телеграмму по прямому проводу, передал ее в Центральный Московской телеграф, где дальнейшей ход ее по рукам безответственных лиц был задержан» уже приказанием Ф.В. Костяева. Опять же руководство ПШ предупреждало, что повторение «подобного случая поведет к увольнению… виновного в таком поступке». В качестве вывода руководство ПШ приказало «впредь» дежурными по штабу назначать генштабистов А.В. Афанасьева, В.Е. Волкова, В.К. Токаревского, М.Н. Земцова, А.В. Панова, С.И. Данилова, Ф.Л. Григорьева, И.Д. Моденова, Б.И. Кузнецова, Т.С. Косача, А.Н. Виноградова, B.В. Трофимова (в подлиннике вычеркнут А.Г. Кузьмин); помощниками дежурных стали Н.С. Бартенев, Е.Е. Меньшов, Н.Н. Брандт, А.А. Коссович, В.С. Поничев, В.Д. Столяров, С.С. Краснов, В.А. Семенов, П.К. Удалов, В.Х. Кирильчук, Ф.Д. Воронов-Дементьев и Г.М. Барышников (вычеркнут А.И. Уиттенговен). Сменяться дежурные должны были по окончании утреннего доклада Ф.В. Костяева «всей оперативный обстановки (в 11 часов)»[260]. Списки дежурных генштабистов, составленные А.Г. Кавтарадзе, позволяют установить, кто из указанных лиц принадлежал к выпускникам ускоренных курсов Генерального штаба — Виноградов, Косач, Моденов, Трофимов (4 из 12–33, 3 %). Примечательно, что последний осенью 1918 г. находился под следствием в Петроградской ЧК. 28 ноября заместитель председателя Петроградской губернской ЧК большевик с огромным стажем в партии В.Н. Яковлева телеграфировала С.И. Аралову (в копии — К.Х. Данишевскому): «Генштаба Трофимов Владимир Владимирович на основании непроверенных сведений подозревается в сношениях с иностранной контрразведкой. Арестован на квартире Ховена — вероятно, агента германской контрразведки. Если на основании этих данных нет препятствий к дальнейшей его службе — телеграфируйте». На телеграфной ленте К.Х. Данишевский наложил резолюцию: вышлите Трофимова в «Серпухов, в распоряжение Реввоенсовета Республики», т. е. в Полевой штаб. С.И. Аралов также поставил свой автограф под резолюцией[261]. Вопрос о правомерности действий ПетроЧК в данном контексте под вопросом: с одной стороны, основания для подозрения Трофимова имели место; с другой — Аралов и Данишевский все же выписали генштабиста в Ставку, несмотря на то что следствие по его делу не было закрыто.