Он сгреб детей в охапку и потащил в гостиную, пока Тери закрывала дверь за Шеффом, затем улегся на пол и приготовился выдержать несколько раундов борьбы и армрестлинга.

Примерно через час, после взрывов хохота, нескольких рассказанных историй и бесконечных походов на кухню «попить водички», дети отправились спать.

– Ну, теперь их пушкой не разбудишь, – удовлетворенно сказал Сэм, плюхнувшись на диван в гостиной и протянув одну руку к пульту дистанционного управления, а другую – к Тери.

Она попыталась отстраниться, но он крепко обнял ее и выбрал программу, по которой шел старый фильм. Сэм приглушил звук, затем дотянулся до выключателя и выключил свет.

– Сэм, – прошептала ему Тери в самое ухо. – Нам надо поговорить.

– Не сейчас. – Он обнял ее и притянул к себе. Она была такой нежной. Но сейчас она напряглась. Это Сэму не понравилось. Он хотел, чтобы она горячо и страстно отвечала на его ласки.

Он покрывал поцелуями ее лоб, сдувая с него кудряшки. Он проводил губами по бровям, щеке и носу к другой щеке, ниже, к подбородку, и, наконец, коснулся губами ее губ. Он услышал короткий вздох и почувствовал, что ее сопротивление слабеет. Она была чудесной, такой сладкой и женственной. Он терял голову. Его руки сильнее сжали ее, когда он проник языком в ее рот, словно желая проглотить ее целиком. Он безумно хотел ее, но должен быть сдерживать себя. Ему не хотелось заниматься с ней любовью в гостиной Шеффа.

Он оторвался от ее губ и начал покрывать легкими и частыми, как дождь, поцелуями ее шею, начиная от самого затылка и опускаясь к ее плечам. Он почувствовал, как тело ее непроизвольно выгнулось под ним, и она застонала.

– Сэм, мы должны остановиться…

– Расслабься, – пробормотал он, лаская ее груди. Они чудесно подходили по размеру к его ладоням. Он чуть сжал их, потом стал нежно водить вокруг напрягшихся сосков большим и указательным пальцами. Он уже не мог владеть собой. Она сводила его с ума.

– Я просто хочу прикасаться к тебе и целовать тебя. Я не хочу делать в этом доме ничего, за что нам было бы неловко перед Шефферами, Тери.

– Я знаю, Сэм.

Она положила ладони ему на грудь и слегка ее погладила. Плохой знак. Так уже было.

– Я верю тебе. То есть… Не то… Я просто… Я думала, что нам лучше поговорить сейчас, пока я еще в состоянии говорить.

– Ну зачем нам о чем-то говорить? Так ведь гораздо лучше. – Сэм снова притянул ее к себе и поцеловал в мягкую ямку на шее.

Она застонала и уперлась ладонями в его грудь:

– Нет, Сэм, я серьезно.

Сэм вздохнул. Этот раунд он проиграл. Что случилось с его неотразимым мужским обаянием? Это задевало его самолюбие. Тери была упрямой, в этом он успел убедиться. Пусть выскажет, что хочет, а потом они снова займутся тем, к чему он хотел вернуться как можно скорее.

– Ну, хорошо, только я буду тебя обнимать, пока ты будешь говорить, – пообещал он, притянув ее к себе и снова целуя в шею.

– Нет. Тогда ничего не получится.

В ее глазах появился решительный блеск, и Сэм понял, что надо уступить.

– Ладно, – буркнул он, отодвинувшись в угол дивана, сложив руки на груди и скрестив вытянутые ноги. – О чем ты хотела мне сказать?

Она глубоко вздохнула и жалобно посмотрела на него, словно не зная, с чего начать.

– Это связано с твоей сестрой?

– Нет.

– С твоей матерью?

– Нет.

– На работе что-нибудь?

– Нет. – Она вздохнула. Подняв глаза, она встретилась взглядом с Сэмом.

– А что же тогда? – Он был озадачен. Что еще могло случиться?

– Сэм… я…

В этот момент зазвонил телефон.

– Минутку, Тери, это могут быть Шефф или Мария.

Может, ее вылет задерживают.

Тери стукнула кулаком по дивану и бросила на Сэма раздраженный взгляд, но он решил, что одну минутку она подождет. Затем он ее выслушает, и они займутся тем, чем ему ужасно хотелось с ней заняться.

– Сэм? – На другом конце линии раздался голос сержанта.

– Он самый, сэр!

– У нас ЧП.

По голосу сержанта Сэм сразу почувствовал неладное. У него в голове словно сработал сигнал тревоги.

– Какое ЧП? – Он крепче сжал телефонную трубку и прижал ее к губам.

– Шефф ранен.

– О Боже, нет! Это серьезно?

– Боюсь, что да. Он в больнице. Врачи борются за его жизнь, состояние тяжелое.

Перед глазами Сэма все поплыло. Он почувствовал, что его рука слабеет, и крепче сжал трубку:

– Марии уже сообщили?

– Нет. Ты можешь ей позвонить?

– Да, думаю, что именно я должен это сделать. Я встречу ее в аэропорту, она должна прилететь попозже. Я еще успею подъехать в участок.

– Давай, ты будешь полезен. Здесь полный бардак. Сэм!

– Что?

– Мне очень жаль, что так получилось.

– Мне тоже.

Медленно и осторожно Сэм положил трубку, будто не веря, что все это происходит в действительности. Он уже испытывал подобное чувство, когда застрелили его отца. Жизнь вокруг продолжает идти своим чередом. Почему-то все предметы кажутся более светлыми и яркими, словно у них появился свой резкий блеск. Этот блеск режет глаза.

Внезапно он снова почувствовал себя маленьким мальчиком, который видит своего отца, лежащего в луже крови. Как могут люди жить, будто ничего не произошло, и спокойно заниматься своими делами? Они что, не знают, что его отца убили? Он вспомнил пронзительную сирену машины «скорой помощи», которая приехала за его отцом, вновь почувствовал на своих пальцах липкую кровь, услышал тихие всхлипывания матери.

Он судорожно втянул воздух и медленно повернулся к Тери, сидевшей на диване, подобрав ноги. В ее расширенных глазах были неверие, испуг, сочувствие.

– Сэм, что-то с Шеффом? Что с ним? – Ее голос звучал тихо, как будто издалека. В нем слышалась безнадежность.

Он покачал головой:

– Он ранен. Врачи не знают, выживет ли он.

Она всхлипнула и закрыла рот ладонью:

– О нет!

– Мне надо идти.

Она закивала.

– Я должен сообщить Мэри.

Тери встала с дивана и подошла к нему. Он бросил взгляд в сторону спальни:

– Дети… О Господи…

– Я останусь с ними.

– Я не знаю, когда вернусь.

На него навалилась слабость, все его большое тело обмякло. Он не знал, сможет ли сдвинуться с места, но надо было идти. Внезапно Тери обняла его и спрятала лицо у него на груди. Когда она подняла голову, ее глаза были полны слез.