шип угодил точно в орбиту; демон зашипел и задергался, из глазницы потекла кровавая слизь. Зубы чудовища щелкнули, однако Аррадерс вовремя отпрянул.

– Это тебе, Сет! – глумливо выкрикнул он, упиваясь своей первой победой. – За все, что ты сотворил со мной, за то, что надел на меня черный ошейник! – И он нацелился впиться своими длинными и острыми когтями в горло трепыхавшемуся на земле одноглазому демону.

Шум крыльев над самой своей головой распаленный схваткой Аррадерс услыхал, увы, слишком поздно. Он совсем забыл про второго врага – и теперь едва-едва успел увернуться от нацеленных в голову страшных когтей; однако они все-таки вырвали изрядный кусок мяса из его плеча.

От боли помутилось сознание; помимо воли Аррадерса в него стали проникать какие-то странные, пугающие мысли – некто громадный, в темном, грозил своему былому слуге страшными, непредставимыми муками за предательство; и тут же добавлял, что все еще может быть забыто и прощено, если он, Аррадерс, принесет ему, Великому Змею, головы киммерийца Конана и дриады Айаны, дерзнувших противостоять Ему, Непобедимому, перед которым трепещут и Асура, и Митра, и прочие мелкие Боги!

Аррадерс скрипнул зубами и поднялся. Оба крылатых демона опустились на землю – им было не развернуться между деревьями с их громадными крыльями – и теперь наступали на него. Когти на сгибах крыльев были выставлены вперед; длинные клювы-пасти злорадно и хищно скалились в жутких усмешках; глаза неотрывно вперивались в зрачки Аррадерса, стремясь вновь погасить едва-едва освободившуюся его душу, заставить его собственное тело обернуться против него – и потом, насладившись его страхом, его мучениями, передать в руки их страшного господина…

Аррадерс зарычал, изгибаясь и вновь готовясь к нападению. Хвост с жалом давал ему ощутимое преимущество; меч же оказался полностью бесполезен. Лучше было использовать когти…

Демоны неспешно напирали, Аррадерс так же неспешно отступал. Сейчас, сейчас… вот чуть более открытое место, над головой – чистое небо…

Мощные мышцы ног вновь швырнули его тело вверх и вперед. Он оказался за спинами демонов – и вновь с неописуемым, почти сладострастным наслаждением вонзил жало в низ брюха окривевшего врага, а когти – в спину второго.

Однако враги развернулись куда более быстро и ловко, чем можно было ожидать, глядя на волочащиеся по земле концы их бесполезных сейчас крыльев. Отвага Аррадерса едва не стоила ему жизни – клыки рванули его левое плечо, когти оставили длинные кровавые борозды на правом боку… Он чудом вывернулся.

Даже в бытность свою человеком – сильным и храбрым по туранским меркам – Аррадерс, конечно, не мог сравниться ни силой, ни боевой яростью с Конаном; а сейчас вдобавок его собственное тело восставало против него: не желая терпеть боль от «своих», оно кричало и вопило, требуя, чтобы он сдался, пал на колени и запросил бы пощады. И, когда окровавленный, шатающийся Аррадерс отлетел назад и ударился спиной о ствол какого-то дерева, малодушное тело едва не взяло верх. Оно, тело, заставило его обмякнуть, закрыть глаза и завалиться набок. Умом Аррадерс понимал, что это бессмысленно, однако в тот миг плоть оказалась сильнее.

Демоны разом повернулись, словно забыв о его существовании. Злоба в их глазах вновь сменилась блеском пожиравшего их неутолимого голода, терзавшего их, верно, с такой силой, что они даже позабыли о своем враге. Плоть свайоля влекла их гораздо сильнее.

Аррадерс сам долгое время был прислужником Сета; только поэтому он смог понять быструю смену выражения в глазах демонов. Они уже видели беспомощного, неподвижного свайоля, одного из самых близких к границе рощи, и со всех ног кинулись к нему, толкаясь, шипя и оставляя на земле длинные борозды от своих когтей.

Только теперь Аррадерс смог наконец вновь повелевать своим собственным телом. Он еще не успел разобраться в чувствах, что владели им после того, как он оказался в Роще свайолей, однако что-то подсказывало ему, что это место способно стать ему настоящим домом, дать приют отверженному уродливому страшилищу, на которого люди и демоны будут охотиться с равным усердием. Это место способно стать ему домом – если оно само уцелеет. И потому Аррадерс был готов сейчас драться за него до последней капли крови.

Он вновь прыгнул. Демоны семенили, почти касаясь боками друг друга, и потому Аррадерсу удалось опуститься прямо им на спины, ударив жалом в основание черепа одному, кривому, и разодрать когтями шею второму.

Брызнула кровь, темная горячая струя из перебитой артерии хлестнула прямо в лицо Аррадерсу, который в эти мгновения был на самой вершине блаженства. Опьяненному кровью врагов, ему казалось, что он рвет и терзает ненавистную плоть самого Сета, превратившего его в гнусное чудовище; из горла Аррадерса вырывался хриплый клекот, от которого кровь бы заледенела в жилах у любого человека, услышь он эти жуткие звуки; туранец был близок к победе, как никогда.

Однако и демоны оказались не слабого и не робкого десятка. Несмотря на глубокие раны, они не дрогнули, а дружно отпрянули в стороны, так что Аррадерс оказался на земле, и с двух сторон яростно кинулись на него. Свайоль вновь был позабыт.

Длинные, вытянутые вперед челюсти мелькнули перед самым лицом Аррадерса. Он еще успел как-то прикрыться, отпихнуть в сторону тянувшиеся к горлу зубы, как все его существо пронзила острая боль в боку. Второй, кривой на один глаз демон запустил свои клыки глубоко в беззащитное тело. Как и самих демонов, чешуя Аррадерса не могла защитить его от порождений их общего хозяина, великого Сета…

Мускулы бедер судорожно распрямились. Аррадерса отшвырнуло в сторону, он успел подняться, прежде чем демоны вновь впились в него; он даже успел ударить еще раз жалом – однако его отчаянный рывок оставил свайоля беззащитным.

Несмотря на обильно струящуюся из глубоких ран кровь, несмотря на то, что окривевший демон теперь заметно приволакивал правое крыло и ноги после того, как получил порцию черного яда себе в жилы, враги Аррадерса с прежней прытью ринулись на вожделенную добычу. Удары тяжелых крыльев подняли их в воздух, когти впились в тело свайоля, длинные челюсти начали рвать бледное вытянутое лицо… Громадные глаза мыслящего дерева закрылись, ветви и ствол задрожали в агонии – и по всей роще пронесся беззвучный страшный вопль, вопль предсмертного ужаса непереносимой боли…

Именно этот крик и был услышан всеми свайолями, Отцом-Древом, Айаной, а спустя мгновение об этом узнал и Конан.

Киммериец и дриада сломя голову мчались через рощу. Откуда-то слева донесся знакомый грохот – кто-то из ползунов угодил в ловушку, но сейчас это было уже неважно. Аррадерс