class="p1">– Разумно и ловко, – одобрил бывший сотник Дозорной Тысячи. – Только это, боюсь, надолго их не остановит…

– Сам знаю, – угрюмо буркнул Конан. – Однако что мы еще можем придумать?

– У тебя меч, который страшен для порождений Сета. У тебя та проклятая цепь, что так долго стягивала мою душу. Я бы на твоем месте укрылся на дереве. А уж я постараюсь подманить этих тварей к тебе поближе. И тогда… прыгай вниз и руби им ошейник! Главное – освободить первого. Дальше уже будет легче.

– Ну, это я и сам знаю, – усмехнулся киммериец. – Однако в остальном твой план хорош. Только вот как быть с крылатыми?

– Этих я беру на себя, – заявил Аррадерс. – Их ошейника мне, конечно, не разрубить – но уж оставить им каплю-другую яда я постараюсь!

– Еще неизвестно, подействует ли он на них, – заметил Конан.

– Все равно ничего другого у нас нет, – пожал плечами его товарищ.

Они умолкли. Перед ними лежала озаренная ласковыми рассветными лучами равнина. Было очень тихо, ничто не шевелилось, казалось, лежебока-ветер решил в этот день предаться лени.

Однако киммерийца не покидала тревога. Что-то недоброе мало-помалу подползало все ближе и ближе к границам рощи; что-то пока невидимое, но грозное… Видимо, Аррадерс тоже что-то почувствовал – привстал на цыпочки, шумно втягивая воздух уродливым плоским носом с вывернутыми наизнанку ноздрями. И тут над дальней синей чертой отделенного от них равниной леса с многоголосым воплем взвилась целая туча птиц, разом наполнив воздух своими полными ужаса криками.

– Они идут! – повернувшись к Конану, прохрипел Аррадерс, глаза его совсем остекленели.

Это Конан чувствовал и без него. Чутье варвара-киммерийца не обманывало. Враг был у ворот.

Глава 7

Они появились ниоткуда. Просто одно из деревьев на краю далекого леса внезапно рухнуло, а на его месте появилась знакомая уродливая голова рыжего ящера. Спустя еще секунду из облаков над тем лесом вынырнули две стремительные крылатые тени; чуть позже, выдрав с корнями целую поросль дрока, появился Хатар, а за ним деловито ползли и последние двое из страшной шестерки.

День не померк, солнце не подернулось тучами, зловещая туманная мгла не поползла из ложбин и оврагов, – под яркими лучами шли слуги Сета, гордо показывая, что не нуждаются ни в каких иных декорациях для своего кровавого представления, кроме одной лишь своей силы.

Они шли медленно и торжественно, сознавая свою мощь. Они не торопились. Перед ними в страхе слабо шелестела листвой обреченная роща – и кто мог остановить их или хотя бы помешать им?

Громадные лапы мерно поднимались и опускались. Широкие кожистые крылья с когтями на сгибах били ветер, и воздух зловеще шипел, рассекаемый угловатыми телами. Даже издалека Конан и Аррадерс могли видеть толстенные черные цепи на шее каждого из демонов; однако теперь Конан знал – если разрубить эту зловещую цепь, тварь перестанет подчиняться своему былому хозяину. В этом состояла его единственная надежда. «Сберечь хотя бы Древо-Отца!»

Крылатые бестии могли бы за считаные мгновения покрыть отделявшее их от рощи расстояние – однако они тоже медлили, словно наслаждаясь каждой секундой приближения, нарочно оттягивая миг сладостной трапезы, отчего она потом становилась еще желаннее…

Конан невольно вытянул меч из ножен до половины. Сейчас еще было не время, но молодой киммериец не мог сдержаться, – твари, которые неторопливо шагали сейчас навстречу через равнину, оказались куда отвратительнее, чем в видении. Нет, в их облике ничто не изменилось – но видеть их вот так, воочию, почти что лицом к лицу, оказалось нелегко. Они казались сейчас средоточием, квинтэссенцией чистого Зла. Благочестивые жрецы Митры многое могли бы порассказать об этом, но сейчас северянин и без их многомудрых пояснений понимал главное: перед ним тот враг, с которым стоит биться насмерть – не за золото, славу и прочее, а биться просто потому, что человек не может терпеть присутствие рядом с собой этой нечисти.

– Экие красавцы, – задумчиво произнес Аррадерс. – Интересно, они разделятся или полезут все скопом? Хорошо бы разделились…

Конан не ответил. Как завороженный, он следил за рыжим ящером, который, судя по всему, был среди демонов кем-то вроде вожака. Как и положено предводителю, ящер шагал первым. Время от времени он поворачивал уродливую башку с тем, чтобы еще раз оглядеть свое разномастное воинство; однако мало-помалу Конан стал чувствовать, что зверь – или может, демон, злой дух в зверином теле – все чаще и чаще поглядывает прямо на киммерийца, хотя тот и скрывался в густой, непроглядной поросли.

– Сдается мне, они учуяли нас, – сквозь зубы бросил киммериец.

– Тогда отойдем в другое место, – резонно предложил Аррадерс.

Однако это уже не помогало. Остальные пятеро демонов не обращали на защитников рощи никакого внимания – быть может, и в самом деле не видели, – однако рыжий ящер уже не сводил с них своего пристального взгляда. Конан чувствовал этот взгляд даже спиной, и уверенности в себе это отнюдь не прибавляло.

– Хватит нам тут торчать, – проворчал киммериец, – все равно никакого толку. Надо чуть отступить. Если хоть один из них напорется на крючок – услышим и с другого конца рощи.

Они так и сделали. Правда, Аррадерс настоял, чтобы они все же вскарабкались на одно из высоченных деревьев, за которым уже начинались сплошные ряды свайолей.

Небо стремительными черными росчерками перечеркивали два крылатых демона. Они вились как раз над головой рыжего ящера, не осмеливаясь залетать вперед него. Судя по всему, именно он должен был открыть это сражение; и Конан инстинктивно ощутил, что исход поединка решится в схватке между ним и этим рыжим страшилищем. Если вожак шестерки испустит дух, справиться с остальными будет уже куда легче.

– Нам надо уложить этого любой ценой, – Конан кивком головы указал Аррадерсу на вожака. – Остальные – пусть их; пока они будут заняты корчевкой обычных деревьев, будет шанс управиться с рыжим демоном!

– Этого – тяжелее всех будет, – чуть изменившимся голосом ответил Аррадерс. – Но ты, разумеется, прав. Он здесь верховодит, он – голова…

– Надеюсь, он будет достаточно туп, чтобы угодить в одну из моих ловушек, – пробормотал Конан.

Демоны приближались, им оставалось преодолеть не больше одной десятой лиги. Фасеточные глаза Хатара дико горели, пасть была приоткрыта, трубчатый язык мотался из стороны в сторону, но не так, как у разморенной жарой собаки; нет, скорее это напоминало движения змеи, ищущей себе жертву…

Под лапами рыжего ящера захрустели первые кусты.

– Конан! Ко-о-онан! – вдруг донесся тонкий девичий голосок Айаны.

– Вот проклятая девчонка! – выругался киммериец. – Вечно их несет в самый неподходящий момент!