– Мой Джефферсон помешан на детях и хочет их столько, сколько сумеем родить.

Мора погладила живот, словно успокаивая спящего ребенка внутри.

– И поскольку я согласна и обнаружила, что с каждым днем мне все больше нравится быть матерью, просто счастлива иметь еще одного. Даже если это означает, что Джефферсону придется добавить к дому еще одно крыло. Все равно он сумасшедший!

Дайна рассмеялась, но почувствовала укол зависти к отношениям Моры и Джефферсона. Джефферсон руководил киностудией прямо отсюда и иногда ездил в Штаты. Мора оставалась самостоятельной и управляла своей овечьей фермой, как считала нужным, и все же эти двое были командой, которая только становилась сильнее с каждым новым ребенком. Кто бы не позавидовал?

Дайна устремила взгляд на Коннора, шутливо боровшегося с Джефферсоном и ребятишками. Холодный ирландский ветер уносил взрывы детского смеха. Она улыбнулась с легкой грустью, но кто бы ее осудил?

– Даже в лучшие времена мужчины семьи Кинг обладали нелегким характером, – неожиданно высказалась Мора, словно решив не затрудняться вежливыми любезностями, а сразу перейти к сути дела. – Но по собственному опыту могу сказать, что они стоят всех трудов.

– Но между нами все не так, Мора, – поспешно заверила Дайна.

Мора рассмеялась:

– Ах, да. Я помню, как сама с этим боролась. Джефферсон вечно швырялся деньгами, помахивал ими перед моим носом. Разве вы не знаете, что он купил мне грузовик, даже не посоветовавшись?

Покачав головой при воспоминании, она продолжала:

– Он был красный и блестящий, как обещание чего-то необыкновенного, и хотя я вопила и злилась на Джефферсона из-за покупки чертовой штуки, все же влюбилась в грузовик с того момента, как увидела. Я по-прежнему его вожу, и он по-прежнему прекрасен!

Дайна рассмеялась и покачала головой:

– Он купил вам грузовик!

– Да. Сказал, что мне он нужен, хочу я это признать или нет. И он был прав, хотя мне было противно даже думать об этом. Мой старый зверюга был на последнем издыхании. Но таковы все Кинги. Они принимают правильное, по их мнению, решение, и попробуйте убедить их в обратном!

– Мне не нравится, когда мной манипулируют, – бросила Дайна.

– А кому нравится? Но это еще не значит, что вы сами не можете делать то же самое.

Дайна улыбнулась:

– Знаете, я думаю, мы будем очень хорошими подругами.

– Я уже это чувствую, – согласилась Мора с широкой улыбкой.

– И поскольку Джефферсон решил, что все мы в следующем месяце должны лететь в Калифорнию и повезти дикарей в Диснейленд, прежде чем родится четвертый, мы скоро увидимся. Сможете рассказать мне, как продвигается манипулирование Коннором Кингом.

В следующем месяце? Дайна даже не знала, будет ли через месяц по-прежнему жить в доме Коннора.

– Может, мы все съездим в парк развлечений. Это было бы чудесно, – продолжала Мора. – Я позвоню своей сестре Кэре и приглашу ее тоже. Как бы она ни была занята, будет рада повидать детей, пока мы в Штатах.

– Кэра?

Дайна немного подумала. Табличка на ферме до сих пор гласила: «Овечья ферма Донохью», несмотря на то, что владельцем теперь был Кинг. Значит… Кэра Донохью.

– Ваша сестра – Кэра Донохью?

Лицо Моры просветлело.

– Так вы видели ее фильмы?

– Видела. Она великолепна.

И Дайна понятия не имела, что одна из лучших молодых актрис Голливуда связана родством с Кингами.

– Это точно! – гордо воскликнула Мора. – Она стала известной после фильма, который Джефферсон снял здесь, на ферме. Она снялась в Лондоне, в нескольких мыльных операх, но после этого маленького фильма Джефферсон взял ее в…

– «Невесту О’Малли»! – докончила Дайна.

– Именно! – просияла Мора. – Она была номинирована в категории лучшей актрисы года за эту роль! Не получила премии, конечно, но сама номинация была чудом!

Дайна сказала себе, что вся эта поездка была чудом. Мора была добра и дружелюбна, Джефферсон – теплым и веселым. А Коннор…

Она взглянула на него, и он, словно ощутив ее взгляд, ответил улыбкой, от которой у нее подогнулись колени.

– О, да, – прошептала Мора, подтолкнув ее. – Здесь много пространства для маневров. Конечно, все зависит от вас, но как я сказала, Кинг стоит всех усилий.

Разговор этот привел Дайну в странное настроение. Хотя она, как всегда, была терпелива с тройняшками, здесь словно присутствовало только ее тело, а мысли были далеко.

Когда они вернулись в замок и уложили детей, Коннор встал рядом с Дайной у открытого окна в гостиной. Холодный ветер врывался внутрь, но она и не пыталась закрыть окно. Ее длинные черные волосы трепетали на ветру. Руки судорожно сжали подоконник, а лицо было повернуто к ветру и ночи.

– Ты в порядке?

– Не знаю, – тихо ответила она.

Он взял ее за руку и повернул лицом к себе. Всмотрелся в глаза, пытаясь прочитать, что она думает. Чувствует. Но хотя эти шоколадные глубины, как всегда, манили его, он не мог понять, что она от него скрывает. Единственный способ обнаружить это – нырнуть вглубь. Под поверхность.

Именно это он так хотел сделать. Слишком долго хотел.

Он никогда не знал столь всепоглощающего желания. Обычно, если он хотел женщину – получал ее. Но с этой… он только сгорал от мук неудовлетворенного желания. Большинство встреченных им женщин хватались за шанс лечь с ним в постель. Проблема заключалась в том, как заставить их уйти.

Дайна, естественно, была другой. И это ему нравилось. Если честно, его привлекало в ней все. Ее нежность с детьми, ее готовность сражаться с ним за все, что она считала правильным. Тот факт, что она ничего не хотела от него, если не считать алиментов в поддержку детей. Она даже оскорбилась при мысли о том, что он от нее откупается. Она завораживала его, притягивала, и он этого не ожидал.

Кон не хотел испытывать ничего, кроме бушевавшего в нем желания. Его не интересовали глубины. Не интересовала вечность. Он просто хотел ее.

– Ты задумалась, – шутливо заметил он. – Это не сулит мне добра.

Она робко улыбнулась:

– И мне тоже. Послушай, Коннор, думаю, нам нужно понять, что мы здесь делаем. Я не могу бесконечно жить в твоем доме. У меня своя жизнь и свой бизнес. Я не могу от этого отстраниться.

– Кто мешает управлять бизнесом из моего дома?

– Это решит только одну проблему, – окончательно расстроилась она. – Я не могу оставаться с тобой, Коннор, только потому, что ты считаешь это более удобным.

– Ты будешь со мной, Дайна, потому что не захочешь потерять тройняшек, а я их не отдам.

– Так что нам теперь делать?