Мужчина прочистил горло.

— Не совсем, Лорд Рал, по крайней мере, не такие могущественный, как тот, которого вы имеете здесь и о котором все так много слышали. Нам не так повезло. Извините, что ввёл вас в заблуждение. Мы маленькая и незначительная провинция. По сравнению с пророком, что живет здесь во Дворце, наши способности невелики. Тем не менее, мы делаем всё, что в наших силах, с тем, что имеем.

— Кто же тогда правит в провинции Фаджин?

— Епископ Ханнис Арк — наш правитель.

— Ханнис Арк. — Ричард откинулся на спинку своего шикарного стула и закинул ногу на ногу. — И почему же он не приехал?

Людвиг моргнул.

— Я не знаю, Лорд Рал. Я редко встречаюсь с епископом. Он управляет страной из города Сааведра, а я живу и работаю в небольшом аббатстве в горах на некотором расстоянии. Мы с моими помощниками собираем информацию о тех, кто достаточно талантлив, чтобы его могли посещать пророчества. Мы регулярно предоставляем эти кусочки предсказаний епископу, чтобы помочь ему в решениях, которые он должен принимать, опираясь на свои способности, как правитель нашей страны. Конечно, если мы находим особенно важные предсказания, мы немедленно сообщаем епископу. Только тогда я и вижусь с ним.

Зедд нетерпеливо помахал рукой, призывая его переходить к сути.

— Так этот епископ…

— Ханнис Арк.

— Да, Ханнис Арк. Он религиозный человек? Он правит как лидер богословской секты?

Людвиг потряс головой, как будто в страхе, что всё ещё производит обманчивое впечатление.

— Титул «епископ» чисто церемониальный.

— Значит, это не религиозное правление, посвященное Создателю? — спросил Зедд.

Людвиг перевел взгляд и теперь смотрел Зедду в глаза.

— Мы не поклоняемся Создателю. Напрямую поклонятся Создателю невозможно. Мы уважаем Его, ценим жизнь, которую Он дает нам, но мы не преклоняемся перед Ним. Это было бы весьма самонадеянно с нашей стороны. Он — все, мы — ничто. Он не общается с миром жизни столь упрощенным образом, как обратиться непосредственно к нам или слушать наши просьбы.

Ханнис Арк — вдохновляющий лидер провинции Фаджин. Можно сказать, что он является нашей путеводной звездой, а не религиозным лидером. Его слово — закон в Сааведрии и в других городах, остальной части нашей провинции.

— Если его слово — закон, — спросила Кэлен, — тогда зачем ему понадобились предсказания с вашего Аббатства? Я имею в виду, если он зависит от высказываний людей, которые обладают даром предсказания, значит, в действительности, он не является правителем, не так ли?

— Мать-Исповедница?

— Если он опирается на слова людей, которые дают ему предсказания, тогда он не настоящий правитель провинции Фаджин. Люди, которые предоставляют предсказания, и есть те, чье слово — закон. Они управляют им, своими видениями, — Кэлен изогнула бровь. — Разве я не права?

Людвиг потеребил пальцами шляпу.

— Ну,… Я не…

— Это могло бы сделать вас правителем провинции Фаджин, — сказала она.

Людвиг энергично покачал головой.

— Нет, Мать-Исповедница, это не так работает.

— Тогда как же это работает? — спросила она.

— Создатель не говорит с нами в мире живых напрямую. Мы не достойны этого. Единственные люди, которые слышат голос Создателя, просто введены в заблуждение.

— Но время от времени Он действительно направляет нас через пророчество. Создатель всезнающий. Он знает все что произошло и еще произойдет. Пророчество это Его способ сказать нам что-то, помочь нам. Так как Он всеведущий, он открывает те некоторые будущие события через предзнаменования.

На лице Кэлен была натянута маска Исповедницы, которая была так хорошо знакома Ричарду.

— Значит, — продолжила она, — Создатель дает людям предсказания, из-за которых они будут перерезать горло своим детям?

Людвиг перевел взгляд на Ричарда и обратно на Кэлен.

— Возможно, Он хотел избавить их от худшей участи. Возможно, Он делал им добро.

— Если Он — все, а мы — ничто, тогда почему бы Ему просто не вмешаться и не уберечь этих детей от ужасного конца?

— Потому что мы — ничто. Мы ниже Его. И мы не можем ожидать, что Он вмешается в нашу пользу.

— Но Он вмешивается, чтобы дать пророчество.

— Это верно.

— Тогда Он вмешивается в нашу пользу.

Людвиг неохотно кивнул.

— Но это в более обширном смысле. Вот почему мы все должны прислушиваться к пророчествам.

— О, понимаю, — сказала Кэлен. Она наклонилась, постукивая пальцем по мраморному столу. — Значит, вы были бы довольны, если бы та женщина сегодня убила меня, потому что пророчество, как вы считаете, есть божественным откровением от Создателя. Что ж, извините меня за то, что я все еще жива.

Краска сошла с лица мужчины.

— Я всего лишь покорный слуга, Мать-Исповедница, собирающий все, что в моих силах для епископа.

— Чтобы он мог использовать то, что вы ему предоставляете от имени Создателя? — спросила Кэлен. — Точно так же как эта женщина сегодня, использовала пророчество как оправдание тому, что перерезала горло своим детям.

Глаза мужчины метались между Ричардом, Кэлен и полом.

— Он только использует предсказания, которые мы даем ему, чтобы направлять его. Он лишь инструмент. Например, у нас были люди, которые предсказывали, что это радостное событие будет омрачено трагедией. Я считаю, что Ханнис Арк не захотел видеть Дворец, после такой победы, которую мы одержали, в котором произойдет трагедия. Возможно, по этой причине он не захотел приезжать. Мы только предоставили ему имеющуюся у нас информацию. Он сам решает, что делать с данным ему знанием.

— Значит, он послал тебя, — сказал Ричард.

Людвиг сглотнул, прежде чем ответить.

— Я надеялся, что если я приеду во Дворец, то смогу узнать от здешних экспертов больше о пророчествах, о том, что нас ожидает в будущем. Епископ посчитал, что было бы полезно для меня приехать сюда по этой причине, что бы узнать, что пророчества открывают всем нам.

Кэлен сверкнула зелеными глазами.

— Тогда вам стоит проведать могилы тех двоих детей, у которых даже не было шанса прожить свои жизни, увидеть, что действительно предоставило для них будущее. Их жизни были прерваны женщиной, которая опиралась на видение о будущем, заставив её принять такое решение.

Людвиг не выдержал её взгляда и опустил глаза.

— Хорошо, Мать-Исповедница.

Мужчина был явно не согласен, но спорить не стал. Он был полон бахвальства на приеме, когда считал, что остальные разделяют его веру в первостепенную важность пророчеств, и что сам Дворец поддерживал эту веру, но сейчас, в присутствии тех, кто ставит под сомнения свои убеждения, вся его храбрость улетучилась.