Медамудский храм ориентирован с востока на запад, с входом на западе (илл. XXII, 1). Кирпичная стена окружает священную территорию, на которую можно попасть через ворота, построенные императором Тиберием. Фасад храма имел форму пилона с тремя киосками впереди. Сзади находился двор с колоннадой (А), затем шел вестибюль (В), небольшой гипостильный зал (С), две передние комнаты (D, Е) и святая святых (F). В вестибюле до сих пор стоят пять колонн, две с лиственными капителями, а три с капителями в виде бутонов лотоса, перенесенные из более старых строений. За исключением колонн и фрагментов стен, от храма мало что осталось (илл. XXI).

За храмом расположено отдельное здание, предназначенное для поклонения быку. Кажется, оно было построено по тому же плану, что и храм Аписа в Мемфисе, где быка держали в яслях с двумя отделениями. Быка выпускали гулять по этому небольшому зданию, и верующим разрешали приходить и приносить свои дары. По тому, как вел себя Апис во время приношения даров, делались прорицания: смотрели, принимает или не принимает бык пищу из рук вопрошающего, а также в каком отделении предпочитает стоять во время молений. В день его рождения устраивали пышную процессию, быка водили по городу в сопровождении мальчиков, певших гимны в его честь. Можно было предсказывать будущее, толкуя речи детей, которые его сопровождали, а также по словам детей, игравших у его яслей, которые, согласно Элиану, изливали свои пророчества «совершенным стихом». Геродот говорит, что во дворе большого храма Птаха в Мемфисе Псамметих I построил «двор для Аписа, где его кормили, стоило ему только показаться». Страбон тоже кое-что сообщает о быке: «Перед святилищем расположен двор, в котором находится другое святилище, матери быка. В этот двор в известный час выпускают быка, в особенности напоказ чужеземцам, если они того желают, хотя его можно видеть через окно в святилище».

Элиан и Макробий упоминают Бухиса, Элиан называет его именем Онуфис. «Египтяне поклоняются черному быку, которого зовут Онуфисом. Шерсть у него растет в другую сторону, не так, как у других животных, и он крупнее всех остальных быков». «В городе Гермонтисе поклоняются быку Бухису, который посвящен солнцу. Он замечателен тем, что в зависимости от солнца с ним происходят необычайные явления. Говорят, что каждый час он меняет цвет и что длинная шерсть у него растет задом наперед, поэтому его считают подобием солнца, светящего на противоположном конце мира».

Современный Луксор получил свое название от руин храма, стоящего посреди города. С ходом времени сооружение пришло в упадок, превратилось в руины и утратило свою святость. Селение постепенно поглотило его, и мало-помалу внутри и вокруг развалин храма стали расти горы мусора. На них строили дома, последние, ветшая, становились почвой, на которой строились новые здания; так происходило, пока наконец над землей не остались только верхушки колоннад и архитравов. Торжественное величие развалин древнего храма, возвышающихся то тут, то там, среди убогих построек, придавало селению особое своеобразие, так что оно получило звучное имя – Эль-Уксор (Замки). На рисунках, сделанных путешественниками в XVIII и XIX веках, видны руины храма, едва различимые среди низеньких хижин. Но сейчас храм очищен от всех последующих наслоений, за исключением мечети во внешнем дворе.

Храм был построен вдоль реки, от которой его теперь отделяет дорога. Наиболее эффектно сооружение смотрится со стороны реки (илл. XXIII, 2), так как тогда можно охватить взглядом всю территорию храма с его большими дворами и колоннадами, от пилона до молелен за святая святых. Это зрелище было недоступно верующим в Амона, ибо в те времена, когда храм действовал, высокая стена ревниво защищала его от любопытных глаз.

Подобно всем великим храмам Египта, он построен на месте древнего святилища; насколько древнего, определить невозможно, но нет сомнений, что святое место уже было здесь в эпоху Среднего царства и, скорее всего, там, где сейчас стоят колонны внешнего двора. В начале правления XVIII династии на участке были построены несколько малых святилищ и молелен, но главным вдохновителем строительства храма был Аменхотеп III. Храм Луксора стал великим памятником этому правителю, царствовавшему спустя сто лет после того, как Тутмос III превратил Египет в мировую сверхдержаву, в то время, пока Египет еще был в зените своей славы и процветания. Само имя Тутмоса по-прежнему внушало страх жителям всех соседних государств, помнивших о его военных походах, что препятствовало агрессии по отношению к Египту. Политическое превосходство Египта гарантировало его процветание: он получал дань от дальних провинций, и чужеземные правители соперничали друг с другом, пытаясь заручиться благосклонностью фараона с помощью богатых даров. Драгоценные металлы и камни, дорогое дерево и утварь, благовония и другие всевозможные сокровища приходили в Египет изо всех подвластных ему стран. Вероятно, он был богатейшим царством Древнего мира, и растущее могущество священничества заставляло царей тратить большую часть богатств на храмы и дары жрецам.

Именно в этот период величия государства возведена большая часть храма: Аменхотеп III построил прекрасный двор с колоннадой, гипостильный зал, вестибюль и святая святых. Считается, что Хоремхеб, последний царь династии, возвел двойной ряд колонн, образующих проход между внешним двором и двором Аменхотепа III. В то же время Рамсесу II приписывают, хотя и ошибочно, внешний двор и входной пилон. Поздние фараоны едва ли принимали участие в строительстве и отделке этого храма, их строительная деятельность ограничивалась несколькими малыми молельнями и кое-какими реставрационными работами. Александр Великий внес значительные изменения в архитектурный облик святая святых и построил большое святилище из камня, в то же время Птолемеи, как видно, совершенно пренебрегали храмом.

С появлением новой религии разрушающийся храм с прилегающей территорией получил новую жизнь. Христиане использовали древнее святилище как место поклонения, а также построили маленькую церковь в северозападном углу между колоннадой Хоремхеба и большим внешним двором, в промежутке между колоннадой и рекой (Е). Когда в страну вновь пришла новая религия, христианская церковь обратилась в руины; но место не потеряло своей святости: во внешнем дворе на востоке от входного пилона была возведена мусульманская мечеть (D). Любопытно, что, обозревая храм, можно увидеть и языческое, и христианское, и мусульманское святилища, и все это в одном месте, ибо божествам в нем поклонялись на протяжении более чем сорока веков.

Согласно Абу Салиху, к пилону вела аллея сфинксов. «Перед вратами города высятся идолы, словно башни. Одни из них имеют вид львов или баранов и стоят на ногах в два ряда, по правую и по левую руку. Они [вырезаны] из твердого черного камня без числа». Теперь их нет.

В храм можно войти через ворота в пилоне (илл. XXV, 1), перед которым стоят обелиски и статуи фараона, говорящие о том, что тот построил храм (илл. XXII, 2, А). Хотя статуи у ворот отмечены именем Рамсеса II, установлено, что план этой части здания, включая пилон, был уже составлен и, может быть, воплощен в жизнь при Тутанхамоне и даже раньше. Скульптурный рельеф на юго-западной стене внешнего двора изображает фасад храма, то ли каким он был в реальности, то ли каким задумывал его Тутанхамон. Видны две башни пилона с дверями, шесты со знаменами с обеих сторон, два обелиска и четыре статуи, две стоящие и две сидящие лицом к воротам. Возможно, что этот фасад представлял собой первоначальный вход в храм и мог быть снесен, когда Рамсес II перестраивал внешний двор.