Разом все повернулись к нему, возжаждав исполниться значением, возмечтав о звездах на мрачной тверди.

— Еще немного и они распяли бы тебя, парень.

Голос Федерстона-Хо откуда-то из будущего. Сам Федерстон-Хо с интересом разглядывает этого странного серба, подумывая, что бы такое с ним сотворить. Презрения крест и терния пророку. И жертв тела погребут мира обломки. А сердце знай себе бьется.

. — Это действительно так! Огромный грузовик несся по этой транспортной артерии. Он ехал из Глазго в Неаполь. Кстати. В Неаполе объявлен недельный траур. Ведь мы теперь один народ — евролюди, — пусть ваша земля так же своеобразна, как берега Адриатики или низины Дании, или степи Центральной Азии. Подобное проявляет себя по-разному, изъявляя тем самым свою обусловленность, — надеюсь, вам понятен ход моей мысли. Моя биография вам известна: так же, как и мой отец, я был коммунистом, родом же я из Сербии — так называется одна из областей Югославии. После Сербии я довольно-таки долго жил на юге Италии. И все же всю свою сознательную жизнь я мечтал оказаться в Англии, которую я всегда считал своей второй родиной. Хотите верьте, хотите нет, но когда я увидел утесы Дувра, я едва не заплакал от счастья. И надо же было такому случиться, чтобы я прибыл сюда не когда-нибудь, но именно после смещения. Не случайно здесь вокруг меня постоянно что-то происходит — вы понимаете, о чем я… Да! Это знак! Посмотрите, сколь многозначной стала смерть — она почернела, она забурела, она напиталась соками смысла! Гибель Брейшера была многомерным комплексным событием, точкой, общей для множества сценариев, множества кривых; влияние этого события на мир беспрецедентно — все или почти все его силовые линии как-то изменили свое направление. Мы с вами — свидетели этого эпохального события. Мы должны обработать этот импульс до конца — до полного его исчерпания! Я и группа «Эскалация» начинаем крестовый поход, точнее, крестовый мотопробег, за время которого мы должны проехать всю Европу! Война и смещение, война и смещение — и все для того, чтобы возможной стала подлинная реализация единого! Вы, все вы, будете в наших сердцах до той минуты, пока они не перестанут биться! Мы лишь проводники, лишь гонцы, призванные судьбой соединять истины. Мы связаны воедино, лишь спящий не видит этого, и посему — проснитесь! Вы вольны быть кем и чем угодно!

Овации. Одобрение и ликование. Шелуха старых «я».

Ему поверили. Теперь о нем сложат легенды. Древние, как мир откровения в маске юнца. Даже Анджелин верит.

Наша жизнь обретет смысл, он раскроет его перед нами и поведет нас прочь отсюда, от всей этой мерзости. Да, да — конечно же, он прав. И как это я прежде его не понимала? Какая в конце концов разница — была та собака в галстуке реальной или же только пригрезилась мне? Я видела ее, и этого вполне достаточно, все остальное лишено смысла. Любой созерцаемый нами феномен является изъявлением самого себя и ничем более. Точно так же не имеет значения то, прав он или нет. Соответственно я могу остаться в его «банши». Тем более что там так тепло.

Он что-то говорил, но его уже никто не слушал. Публика восторженно ревела, «Эскалация» затянула дорожную песню, в которой говорилось о девушке из того благословенного края, где подзольные почвы переходят в аэрозоль небес, что, сев за руль своего автомобиля, отправилась в крестовую поездку по Европе.

Устьица ночи. Саунд.

Скользнув под терминатор сна

Посылаем наудачу сигналы

Слушателям туманной Андромеды

Посылаем шифровки

Нашим людям во всех Андромедах

В надежде услышать ответ ужасаясь заранее

Светлые аллеи уступают место

Многорядным трассам времени

Вчерашний день глумится над нами

Проникнув в нашу подкорку

Через входы

Древнейшей системы прослушивания

Альфа-ритмы дельта-ритмы

Туманные зыбкие трансмиссии старые как мир

В новой изложнице снов

О-снов-а снов-а та же

Но форма форма

Транслирует

Чрез наши

Податливые земные тела иные

Послания таившиеся до времени в недрах

нашей плоти отыгравшей куда-то назад

К неведомому диапазону

Сигналы нашего скромного

Радиомаяка

Вспышки

Белые карлики

Блуждающие из туманности в туманность

Известные в других мирах

Как «темные подвижные уплотнения

Взявшиеся невесть откуда»

Шум толпы и мы

Точнее наше движенье

Меж двумя полюсами молчанье

На одной стороне на другой

Только свет…

«Трехгрошовая Космическая Опера»

Мои посланья ждут своего часа в специальных боксах

Если и раньше я был человеком неуверенным, то теперь

и подавно

Насмотревшись как разветвляются раз за разом

астрострады

Холодно

Гнусная блеклость обоев гардины

На окнах ночные

Хранители троп

Кронами тихо качают

Я только кажусь пессимистом на деле

Я пес в ожидании сахарной кости

Утраченной

Жизни забытой заметь

Не одним только мною

Дни — минувшего грядущего

Настоящего не ставшего пока ни тем

Ни другим

Мой персональный источник родник

Скверны неведомой мне поныне

Утопленнику

В себе ли я

Во мне ли радость

Не знаю

Эхом шагов того кто эхом шагов

Полнится весь этот город

У каждого города есть встроенные паттерны

города

города паттерны

города

встроенные паттерны

Разум сложнее любого города

сложнее любого города

Разум сложнее

сложнее любого

Разум города

Дороги извиваются словно окаменевшие мысли

извиваются

окаменевшие

окаменевшие

словно окаменевшие

Разум сложнее

города

дороги

окаменевшие

Встроенные мысли

У городов

У городов есть паттерны

встроенные

У городов

У городов есть встроенные паттерны

сложнее

Разумы сложнее

Разумы

Разумы

Разумы сложнее любых городов

Дороги мысли