Они подошли к зданию полка, у дверей которого с десяток бойцов ОМОНа в полной экипировке вяло щурились от солнца, посасывая дешевые сигаретки. Фролов вошел в дверь и нажал кнопку звонка на решетке.

– Юсовцы плюнули в Россию бомбардировкой Югославии и поняли, что мы пока еще отвечаем на плевки, в отличие от прирученной ими ООН и прочих международных структур. Подождут, потерпят. Если мы и дальше будем ушами хлопать, то они и нас укатают изнутри, как сделали это с Европой. Но знаешь, очень многим это по-настоящему понравится. Пришел с работы, взял пивка, зажрал его «Диролом», вперился в телик, потрахался… Ни забот, ни хлопот… Никаких усилий! Ни умственных, ни моральных, а физические по большей части в тренажерных залах. Вот только мало кто задумывается, что среднестатистический американец отупел настолько, что не назовет европейские страны, кроме Англии, Франции и Германии, что литература в упадке с пятидесятых годов, кинематограф превратился в штамповку, без автомобиля они не смогут пройти и двадцати километров, а без компьютера поделить трехзначное число на двузначное. Казалось бы, ну и что? На фига нам все это, если пиво есть? Вроде бы да… Но что они будут делать, когда ресурсов все же не хватит на всех? Они же без всей этой техники гадить под себя начнут! Передохнут! Пойдем следом за ними? К светлому, блин, будущему… И так Америка уже держится на импортных умах из России и Европы, а дальше это будет все сильнее заметно.

Дежурный по полку подошел к решетке, посмотрел документы следователя, вернулся и нажал кнопку, отпирающую замок.

– Ну и оставь их в покое! – улыбнулся Владислав Петрович. – Чего тужишься, если они и так передохнут?

– Дело в том, – презрительно скривился Саша, – что чем больше стран они под себя подомнут, тем дольше протянут на готовеньком. Пока им сопротивляется бывший Союз и весь исламский мир, но надолго ли нас хватит? За мусульман я спокоен, на них у юсовцев кишка тонка, а вот мы потихоньку сдаем позиции, принимаем правила навязанной игры, пытаемся влезть в рамки навязанного мерила «цивилизованности» и именно этим послушно влезаем в сети, расставленные более полувека назад. Это именно то, что я тебе говорил о рекламе. Помнишь? Мы видим, что Америка сильна, и хотим стать такими же. Это естественно! Поэтому делаем то же, что и они. Ошибка! Их благополучие ничем не связано с их образом жизни, с их ценностями. Оно основано только на разграблении богатейшего континента, очищенного от коренного населения. Как раз именно это изначально завоеванное благополучие позволяет им вести такой образ жизни, понимаешь? Если бы Россия взялась и покорила всю Азию, то мы бы тоже зажили припеваючи! Но за последние полвека именно юсовцы так яростно выступают против захватнических войн. Это нецивилизованно! Ага… Пока шла вторая чеченская война, они визжали как резаные, что мы, мол, устраиваем этнические чистки. На себя бы поглядели, уроды…

– Ты предлагаешь вести захватнические войны?

– Куда мне… – отмахнулся Саша. – Но, надев джинсы, упершись в телик и посасывая кока-колу, до экономического уровня Америки не поднимешься.

Они поднялись по влажной, только что вымытой лестнице на четвертый этаж, и Владислав Петрович прошел в одну из настежь распахнутых кабинетных дверей. А Фролов привычно остался в просторном вестибюле, уставленном стеклянными стендами.

Чего только не было на этой «выставке для служебного пользования»! Всевозможное огнестрельное оружие, от самодельного до иностранного, фомки, пилки, кусачки, какие-то тряпки, гипсовые слепки автомобильных протекторов и образцы отпечатков пальцев. Рядом красовалась коллекция поддельных документов и целый арсенал холодного оружия – от дубинок, сделанных из обрезка телефонного кабеля, до сверкающих финок и армейских штыков всех времен и народов.

Саша видел все это бесчисленное количество раз, но все равно засмотрелся. Было что-то завораживающее в предметах, хранивших на себе отпечаток преступных мыслей, хитрых замыслов и печальных судеб. За каждым экспонатом таилась своя история. Даже две. Одна рассказывала о преступнике, а другая о людях, поймавших его. Фролов никогда не мог для себя уяснить, какая из историй его волнует больше. Наверное, все же первая… Идти по чужим следам не так интересно, как пробивать дорогу самому, запутывать следы и состязаться мозгами с активно работающим правоохранительным аппаратом.

Но в то же время такая дорога всегда пропитана чужими слезами и кровью… Наверное, именно поэтому Саша уверенно встал по эту сторону баррикад, даже когда уволился из СОБРа.

Он давно уже вывел для себя единую формулу Добра и Зла, и теперь любое решение требовало куда меньше моральных усилий, потому что он всегда был уверен в правильности выбора. Раньше было намного хуже… Выполняя приказ, он никогда не знал точно, имеет ли моральное право нажать на спуск.

– Эй, Саня! – крикнул из кабинета Владислав Петрович. – Ходи сюда! Ты вроде хотел пулю поглядеть?

Саша прошел по коридору и заглянул в кабинет. Следователь, облокотившись о подоконник, разглядывал пулю сквозь целлофан пакетика, а молодой лейтенант Сережа в три погибели скрючился над микроскопом за единственным в кабинете столом.

– На… Погляди. – Владислав Петрович положил на стол поверх папки свои массивные очки и протянул Фролову покореженный кусок омедненного свинца со стальным сердечником. – Сережа, что у тебя с отпечатками?

– Ой, Владислав Петрович, на той крышке их больше десятка разных. Кто ее только не лапал! Картотечных точно нет, уже проверили, а для указанной вами сверки у нас нет пока материала. Надо дактилоскопировать указанных лиц.

– Мне, что ли, с чернильной подушечкой по домам бегать? – скривился следователь. – Ваша работа, вы и займитесь. Когда будет готово?

– Ну… Завтра вечером, если срочно.

– Вы, лейтенант, кажется, не совсем понимаете важность данного дела… – ровным, но явно угрожающим тоном произнес Владислав Петрович. – Дед на утренней летучке поставил его в первую голову, а мне, извините, надо ежедневно отчитываться. Наравне со следователем прокуратуры и с комиссией из областного Управления. И я с вас спущу столько шкур, сколько потребуется, если будете тянуть кота за хвост. Доступно?

– Так точно, товарищ майор… – вздохнул Сергей. – Завтра к вечеру все будет сделано.

– Вот и славно. Саша, что там с пулей?

– Так сразу могу сказать только то, что патрон обычный, стандартный. У «Рыси» пуля другая, специально сделанная, хитро сбалансированная и покрытая тефлоном. А это обычная болванка от КПВТ. Но ничто не мешает выстрелить из «Рыси» даже такой пулей, просто нужно побольше умения, чтоб залепить ею в башку с трех километров. Вес не тот, прецессия опять-таки чудовищная… Не знаю. Хороший стрелок.

– Как ты? – Владислав Петрович оторвал взгляд от пакетика.

– Лучше, – честно признался Саша. – Я уже совсем не тот. Жизнь укатывает помаленьку. Палец отвык, мышечные навыки утерялись, да и тремор… Видал какой?

Он вытянул вперед руку, показывая, как она дрожит, но Сергей только усмехнулся, оторвавшись от микроскопа: