Клавиши были гладкими и прохладными под ее пальцами, и она наслаждалась ощущениями, прежде чем улыбнуться и взять первый аккорд.

Коннор ошеломленно слушал, как плывет по залу главная тема из «Симпсонов». Он никак не ожидал, что она будет играть именно эту вещь. Предполагал, что она исполнит хорошо отрепетированное классическое произведение, более соответствующее чопорной атмосфере бара, но вместо этого она заиграла задорную, веселую мелодию, почти бросая вызов своему окружению. Она явно дразнила его.

И снова она приоткрыла тайны своей души. Коннор начал сомневаться в своем суждении о ней. Обычно он легко разбирался в людях, читая их, как открытую книгу, но с Джози у него мало что получалось. Она непрерывно его удивляла.

Сегодня она убрала волосы в хвост, и он наблюдал, как она раскачивается, пока пальцы танцуют по клавишам. Вечное ее беспокойство куда-то ушло, оставив грацию и элегантность. И это было прекрасно!

Оглянувшись, она задорно улыбнулась, прежде чем перейти к «Метаморфозе один», композиции Филипа Гласса. Подходящий выбор! Нежная, исполненная желания мелодия.

Он зачарованно смотрел на Джози, раскачивающуюся в такт музыке, безразличную ко всему остальному. Он завидовал такому полному погружению. И музыка как-то странно действовала на него. Навевала воспоминания о них вдвоем в фермерском доме. О ее восторге от выигранной партии в шахматы. О том, как она выглядела в одном белье, когда он спас ее от жары, какой она была в его объятиях, когда наконец доверилась ему. Его тело словно закаменело от таких мыслей. Горло перехватило.

Краем глаза он заметил, как люди стали собираться в салоне, чтобы послушать ее игру.

Ревность обожгла его, как удар в живот.

Он не хотел, чтобы кто-то еще был здесь. Они словно вторгались во что-то очень личное. Происходившее между ним и Джози. Она должна была играть только для него!

Выведенный из себя странным собственническим инстинктом, Коннор мысленно встряхнулся и снова выпил. Что это с ним происходит?

Кровь билась в венах, температура достигла того предела, когда он покрылся потом. Тяжелая тоска обуяла его, словно свинцовая тяжесть тянула к земле. Неужели паническая атака? Их не было уже много лет, но симптомы он распознал. Сердце безумно билось в груди, каждый вдох давался с трудом. Нужно уходить отсюда, глотнуть воздуха и убраться от нее подальше, прежде чем она заметит, что с ним творится.

Джози осознала присутствие публики, только когда почти закончила пьесу, и густо покраснела, но по-прежнему уделяла все внимание музыке. Сейчас не время перепутать ноты.

Украдкой осматривая комнату, она заметила, что Коннор пробирается к террасе. Лицо было жестким и словно застывшим.

Унижение нахлынуло на нее приливной волной. Очевидно, его не впечатлили ее любительские попытки исполнить сложную современную классическую музыку. Она зашла слишком далеко, пыталась быть чересчур умной и только опозорила себя и его, судя по тому, что происходит.

Но, так или иначе, все равно очень грубо уходить, не дожидаясь конца.

Она крепко прижала руки к бокам, борясь с порывом захлопнуть крышку рояля. Ну и пусть ему безразлична ее игра. Ей все равно.

Но она тут же с упавшим сердцем сообразила, что ей не все равно. Совсем не все равно.

– Ладно, пойдем.

Коннор с изумлением наблюдал, как Джози идет по террасе мимо него. И даже не оглянулась, когда на ходу бросила ему приказ.

Джози направлялась к Дворцу Фестивалей, высоко подняв голову и держась очень прямо. Коннор, еще не оправившийся от приступа, не сразу отреагировал и лишь секунд пять спустя понял, что она не собирается его ждать.

Взяв себя в руки, он побежал за ней и догнал у входа на пляж.

– Эй! Эй! Помедленнее! Куда тебя несет?

Приходилось идти очень быстро, чтобы не отстать.

Джози даже не взглянула на него.

– Гулять.

Она устремилась вперед, стараясь его обогнать. Шея и плечи вновь застыли, а лицо рассерженно хмурилось.

– Джози! Ради бога, остановись!

Он едва успел загородить ей дорогу, вынудив замедлить шаг.

Она яростно уставилась на него:

– Почему ты заставил меня сделать это?

– Что? Играть?

– Да.

– Но это было так хорошо… мастерская игра.

– Конечно, и именно поэтому ты ушел, не дождавшись конца пьесы.

– Что? Нет. Это было потому, что… ах, черт!

Он досадливо потер глаза.

Только сейчас он окончательно все испортил. Теперь он обязан объяснить ей, почему ушел. Но как объяснять, если он сам не понимает, почему так отреагировал?

– Не важно. Это не имеет значения.

Она подняла руки, словно готовая отбить все извинения. И спокойно улыбнулась. От ее холодного пренебрежения у него стало еще хуже на душе.

– Я знаю, что не настолько хороша. Должно быть, окончательно истерзала тебе уши.

Коннор вздохнул, сунул большие пальцы в карманы шортов и сжал кулаки.

– Послушай, прости за то, что ушел. Мне нужен был свежий воздух, и я не думал, что ты обидишься. Ты, казалось, была так поглощена музыкой.

– Я не обиделась, – беззаботно пожала она плечами. Но он различил дрожь в ее голосе.

Угрызения совести обрушились на него, принеся с собой гнев. Пульс бился слишком быстро, кожу обжигало жаром. Больше всего на свете он ненавидел чувствовать себя виноватым.

Джози с тоской наблюдала, как в глазах Коннора вспыхнуло раздражение.

– Чего ты хочешь от меня? Чтобы я восклицал и ахал, восхищаясь твоим талантом?

– Нет., нет… конечно нет, Я… – Она была потрясена его холодностью. – Мне ничего от тебя не нужно.

Но она лгала. Она хотела произвести на него впечатление. Услышать, как он скажет, что она талантлива. Привлекательна. Умна. Ей не безразлично, что он думает.

Горячая краска поползла по ее шее. Она была так ошеломлена радостью игры и возможностью забыться в музыке, что позволила сердцу взять верх над разумом. Посчитала, что они с Коннором начали понимать друг друга, но ошиблась. Разочарование было тяжелым.

Оба задыхались от быстрого шага и побочных эффектов гнева. Джози наблюдала, как вздымается грудь Коннора, но не могла взглянуть ему в лицо.

Она чувствовала себя полной идиоткой. Опять. До встречи с Коннором она была Снежной королевой в обращении с мужчинами, полностью контролировала свои эмоции и любую ситуацию и глупо считала, что сможет справиться и с ним. Но теперь безнадежно выведена из равновесия.

– Эй!

Он подвинулся ближе и осторожно положил руку ей на плечо.