— Нет! — Анна яростно мотнула головой. — Это невозможно! Моя кузина совершенно не была похожа на женщину из моих снов.

— Моргана обладает большой магической силой и может сделать так, что человеческий глаз увидит лишь то, что она пожелает. И она с легкостью меняет свою внешность.

Анна обхватила плечи руками, ее била дрожь — словно в камере вдруг стало ужасно холодно.

— Но она не может навести морок на демона?

— Я, наверное, смог бы увидеть ее в любом обличье, хотя Моргана наверняка очень бы постаралась, чтобы я не заметил ее, — ответил граф. — Ты же сама сказала, что той ночью она исчезла за несколько мгновений до того, как я вошел в комнату.

— Это правда, но… — Анна покачнулась и едва не упала. Цезарь тут же бросился к ней и поддержал. С нежностью, которой граф от себя не ожидал, он обнял девушку, затем осторожно усадил на стул.

— Вот так. — Анна попыталась встать, но граф удержал ее. — Нет, querida. Посиди минутку. Дыши глубже. — Он внимательно следил за ее рывками вздымавшейся грудью. — Еще.

Вскоре зеленоватый оттенок исчез с ее щек, и Анна, подняв голову, прошептала:

— Прости.

— За что?

— За то, что расклеилась, хотя во всеуслышание заявляла, что хочу быть Зеной — королевой воинов.

Цезарь молча гладил девушку по плечам, не зная, как унять дрожь, все еще сотрясавшую ее тело.

Черт побери! Он просто не мог видеть ее в таком состоянии! От этого хотелось немедленно убить кого-нибудь!

Предпочтительно — из рода фей.

— Я не знаю, кто такая Зена, но подозреваю, что даже королева воинов в твоей ситуации чувствовала бы себя неважно, — пробормотал он наконец.

— Ты хочешь сказать, что и она бы испугалась, если бы обнаружила, что ее кузина — убийца, которая некогда пыталась сжечь ее, а сейчас охотится за ее сердцем?

— Анна, я не могу сказать с абсолютной уверенностью, что именно Моргана подожгла твой дом. — Он крепко обнял ее за плечи. — Но думаю, мы не должны исключать такую возможность.

— Да, ты прав. — Она подняла руку и помассировала виски. — Мне нужно… Мне нужно подумать.

— У тебя еще будет время для этого.

— Вообще-то… не будет. — Анна посмотрела на свои наручные часы. — У меня рейс в Лос-Анджелес меньше чем через шесть часов.

— Нет! — Цезарь тотчас проклял себя за нечаянно вырвавшееся у него столь категоричное возражение.

Анна же взглянула на него, прищурившись, и выражение ее лица стало жестким.

«Господи, ну что я за болван?! — мысленно воскликнул граф. — В течение пяти веков общался с женщинами самых разных национальностей и верований и не мог усвоить, что приказывать женщине — самый верный способ добиться обратного».

— Что ты сказал? — спросила наконец Анна.

Цезарь помолчал, тщательно подбирая слова. Следовало применять самые мягкие меры. Он предпочел бы не удерживать Анну против ее воли. Многие женщины находят, что это — чрезвычайно сексуально, когда их приковывают к постели. Но, к сожалению, Анна не из их числа.

— Ты должна остаться здесь, — мягко произнес он. — По крайней мере в доме Стикса ты будешь в безопасности.

Анна обернулась и бросила взгляд на мертвую Сибил.

— Не в такой уж и безопасности.

— Тогда я заберу тебя…

— Нет, Цезарь! — Она снова обхватила плечи руками, пытаясь унять нервный озноб. — Я не могу провести остаток вечности, прячась или бегая от опасности.

— Это не будет продолжаться вечно.

— Думаешь, Моргана ле Фей забудет обо мне? — спросила она. — Или вдруг неожиданно раскается и решит, что нехорошо убивать членов своей семьи?

Досадуя на себя и весь мир, Цезарь скрипнул зубами. Ну не мог он сказать Анне, что ей суждено пополнить ряды оракулов. И что никакой — даже самый отчаянный — демон не осмелится причинить ей вред, ибо навлечет на себя гнев высших сил.

— Твои способности будут усиливаться с каждым днем, — сказал он, поглаживая ее по волосам. — Очень скоро ты сможешь сама защитить себя. Но до этого времени ты должна оставаться с теми, кто может спрятать тебя от Морганы.

Анна задумалась. Логика в словах Цезаря определенно была.

— Ты хочешь сказать, что я должна остаться с тобой?

Граф провел ладонью по щеке девушки.

— Неужели это для тебя так страшно?

Ресницы Анны затрепетали, хотя она пыталась не реагировать на его прикосновение.

— Моя жизнь — в Калифорнии. У меня есть квартира, работа, люди, которым нужна я и которые нужны мне. Я не могу просто так взять и исчезнуть.

— У тебя не будет жизни, если ты примешь вызов Морганы раньше, чем станешь к этому готова. — Он положил руки ей на плечи. Магические способности Анны не позволяли ему воздействовать на ее сознание, но у него были и другие возможности. Цезарь легонько провел большим пальцем по пухлой нижней губе Анны. — Не глупи, querida. Останься здесь и прими ту помощь, которую мы рады тебе предложить.

Она долго молчала, глядя в его глаза. Цезарь даже самонадеянно предположил, что ему удалось околдовать ее своим прикосновением. Не впервой женщина теряла дар речи под воздействием его мужских чар.

Затем в ореховых глазах промелькнул огонек, и Анна, протянув руку, крепко сжала его пальцы.

— Есть ведь что-то еще, не так ли?

— Что-то еще?..

— Ты пытаешься защитить меня не просто по доброте своего сердца. Есть что-то еще, о чем ты мне не рассказываешь.

Скромный деревянный дом, затерявшийся среди пасторальных пейзажей, совсем не походил на Авалонский замок.

Старая покосившаяся постройка, обставленная такой же старой растрескавшейся и обтрепанной мебелью. На некогда белых стенах висело несколько вышитых крестиком картин, окна закрывали занавески из полосатой льняной ткани, но эти признаки уюта никак не могли уничтожить ни сырость, постепенно приводившую в негодность дерево, ни мышей, которые, казалось, навеки обосновались в подвале. Кроме того, повсюду чувствовался резкий раздражающий запах мяты — словно напоминавший о старой даме, которую Моргана похоронила в саду за домом.

Моргана решила поселиться в такой лачуге только потому, что этот полуразвалившийся дом располагался в очень уединенном месте и достаточно далеко от Чикаго, так что королева фей могла продолжать свои поиски, не опасаясь, что ее кто-нибудь обнаружит.

Лежа в постели в спальне наверху, Моргана старалась не обращать внимания на толстый слой пыли на полу и влажную плесень на стенах. В данный момент она была слишком утомлена, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Она была настолько измучена, что даже не могла сбросить с себя тяжелое лоскутное одеяло, которое Модрон накинула на ее обнаженное тело.