Когда Волкан ловко стянул с себя футболку и дёрнул веревочки штанов, я вскрикнула, зажав рот ладошкой. Его мужское достоинство вырвалось наружу. Большое. Очень большое. С тяжелой розовой головкой, бархатной кожей и сеткой из бугристых вен. Хотелось кричать, топать ногами от потрясения и одновременно от восторга. Эмоции переполняли мою душу.



— Ты такая красивая, — Волкан наклонился ближе, прошептал это моему плоскому животику, поиграл носом с пупком, заставляя меня покрыться новыми волнами мурашек и несколько раз вздрогнуть. — У тебя очень нежное тело. Ты идеальная. Само совершенство. Я думаю о тебе часами напролёт. Ты отравила моё сердце, девочка. Ты прокляла мою душу. Собой. Моя Ники.

Дорожкой из поцелуев он двинулся вверх, лаская мой животик, кружа языком вокруг пупка, оставляя на нежной молочной коже свои влажные и чувственные метки. Я больше не могла дышать. Я задыхалась, дрожала. Паника всё нарастала и нарастала.

Он такой опытный мужчина. Старше меня… А я его разочарую, и вдруг он потом ещё больше будет надо мной издеваться?

Зубы Волка поймали край моих трусиков. Зарычав, он потянул их вниз. Я не выдержала. Я слишком сильно нервничала. На этом фоне меня затошнило, по пищеводу снизу вверх понеслась горечь. Только не это!

— Прости мне… Мне п-плохо, — оттолкнув Волкана в сторону, зажимая рот ладошками, я побежала прочь из комнаты. — Где ванная?

— Налево. Вторая дверь, — раздражённо буркнул он.

Меня вырвало. Отвратительней, чем сегодня, я себя ещё никогда не чувствовала. Даже когда десять лет назад наелась на ночь жареной курицы по-мексикански и до самого утра обнималась с белым другом.

Я просидела в ванной минут пятнадцать, наверное. Выходить обратно не хотелось. Стыдно. И даже страшно. Нехорошее предчувствие закралось незаметно, заселившись в голове.

Всё-таки я нашла в себе силы вернуться обратно. Волкан несколько раз позвал меня по имени. Когда я, прикрывая края разорванной рубашки, босиком вошла в комнату, застыв в проёме, Волк резко вскочил с кровати, полоснув по мне режущим взглядом. И заревел. Ну точно дикий лев:

— Ты что, беременна?

Чего? Да как ему только такое в голову пришло?!

Три широких шага. Он схватил меня за шею, не больно, но жёстко, и впечатал затылком в стену.

— Ты в своем уме? Что ты делаешь? Я просто отравилась!

— Вреш-ш-шь! — шипит в лицо, раздувая ноздри. — Кто этот мудак? Тот белобрысый член, с которым ты на прошлой неделе обедала в кафе? Или этот, мля, Сергей-теперь-инвалид.

Он дышал, как дракон, его трясло, подбрасывало в воздухе. Меня трясло не меньше. Так быстро измениться! У Волкана раздвоение личности. Я слишком долго танцевала на острие ножа. Я опять его довела. А он слишком долго терпел давление спермы в паху. Неудовлетворенный зверь — зверь безумный.

— Сумасшедший! Мне больно! — царапнув его ногтями по руке, я каким-то чудом вырвалась.

Бросилась в прихожую. Нашла взглядом пальто Волкана, сорвала с вешалки, натянула на себя, чуть не утонув в нём.

— Куда собралась? Я разве отпускал?

Мужчина бросился мне навстречу, поймал за запястье, рванул на себя. Глаза защипало от слёз. Крупные соленые капли покатились по бледной коже вниз к подбородку. Грусть и боль в моих зареванных глазах смягчили его хватку, заставили отпустить руку и отступить на шаг назад. Даже чернота в зрачках зверя немного рассеялась. Как ночь перед ранним рассветом.

Вдохнув поглубже, я грубо выплюнула:

— Я девственница!

Ну вот, я призналась. Чтобы не думал, что я беременна. Я вообще ещё ни с кем не спала.

Раскиснув от слез ещё пуще, схватив сумочку, я толкнула вперед входную дверь квартиры, намереваясь бежать.

— Ника, постой!

— Отстань. На такси доберусь.

Рявкнув на прощанье, я хлопнула дверью перед носом араба и побежала вниз по лестнице, не задумываясь над тем, где вообще я нахожусь и что на мне надето мужское пальто. Пусть только не бежит за мной. Пожалуйста, Господи. Я хочу побыть одна. Почему наша с ним игра всегда заканчивается одним и тем же сценарием? Мы доводим друг друга до бешенства.



— Никуль, ты не заболела?

Я резко поднялась на кровати, потерла кулачками виски и уставилась вялым взглядом на вошедшего в комнату отца.

— Возможно, — зевнула. Спать хотелось кошмарно. — У меня банальное перенапряжение. Ты же знаешь, сессия и всё такое.

Я больше недели не появлялась в офисе. Поэтому заранее предупредила папу, что ноги моей там не будет. Якобы готовилась к экзаменам, но на самом деле была другая причина.

Стыд, смущение и ещё нечто необъяснимое рвало душу на части. Вот поэтому и не хотелось видеть ЕГО. Неприятный осадок лежал на сердце после нашей последней встречи. Ну, призналась я ему в том, что ещё невинна, и что тут, казалось бы, такого? Я не понимала. Но чувствовала себя отвратительно.

— Мне кажется, или ты абстрагировалась? Целыми днями в комнате торчишь, уже плесенью покрылась. Я беспокоюсь. Что случилось, Ника? Ты хоть на корпоратив придёшь?

— На корпоратив приду, — я проигнорировала два предыдущих вопроса. Не хватало ещё папе узнать, что я натворила в клубе и как едва не стала жертвой одного мерзкого урода.

Разумеется, я пойду на мероприятие в честь Нового года. Ради тебя. И ради платья, которое месяц назад купила для этого случая. Я долго на него копила, так что придётся нарушить режим «самоизоляции», ибо денег жалко. Такую красоту обязательно надо выгулять. Вообще да, папа прав. Я покрываюсь плесенью, нужно развлечься. Выпить, чтобы проблемы меня отпустили. Ах-ха! Нет, в этот раз с выпивкой я буду аккуратней. Честно-честно.

— Кстати, Волкан мне покоя не даёт, о тебе всё спрашивает. Переживает. А ты что же? Почему не отвечаешь на его звонки?

Горло сжалось тисками. Дыхание перехватило. Серьёзно?

— Ну-ну, ну-ну, — цокнула языком, скрестив руки на груди. — Что, правда спрашивает?

Всё это время я разрывалась на две части, не могла справиться с эмоциями. Да, Волк меня спас, с одной стороны. А с другой — сильно напугал своим криком. Он вспылил, когда подумал, что меня стошнило из-за того, что я беременна. Это пугает. Он такой непредсказуемый, как старый боевой снаряд. Не знаешь, когда рванёт. Под настроение.

Может, мне стоит всё-таки унять пыл? И ответить на его настойчивые звонки? Хоть одним маленьким смс? Почти каждый день наяривает, маньячелло неугомонный. Пришлось даже звук выключить.

Я взяла в руки телефон, потянулась к кнопке, чтобы написать ему сообщение, как отец вдруг, недовольно скривившись, выдал:

— Волкан вот сказал, мол, он будет на корпоративе со своей подругой.