– Мне надо сдать ключи, – она продемонстрировала связку.

Я хотела было пройтись с ней и проверить, действительно ли она намеревается их сдавать, но как только мы покинули корпус, как я разглядела неподалеку фигуру Рована, пристроившегося под деревом.

– Пожалуй, мне пора, – не сдержав улыбки, сообщила я.

Ева проследила за моим взглядом и усмехнулась. Пожелала удачи и свернула в другую сторону. Девчонки последовали за ней. А я дождалась, пока Рован приблизится ко мне, и принялась его целовать.

В лицо мне дул ветер. Серая пустошь тянулась и тянулась со всех сторон.

На сей раз вдалеке, на горизонте, в тусклом мареве я видела черные контуры города. Я шла и шла в полной уверенности, что это мой единственный шанс выбраться из бесконечной пустоты, но чем дольше длился мой путь, тем больше отдалялся силуэт.

– …. Гвендолин… – голос снова шелестел в темноте. Он звал меня? Нет. Я не чувствовала, что он обращается ко мне. Имя прозвучало раз, затем еще раз, а затем его сменил тихий речитатив двух голосов, говоривших на незнакомом языке.

Женщина и мужчина. Звуки их слов перекрывали свист ветра, который, казалось, становился с каждым мгновением все сильней. Я стискивала собственные плечи в инстинктивном страхе, что ветер вот-вот уронит меня и потащит по земле.

Ни одного укрытия на много миль вокруг. Только серая бесконечная гладь.

Речитатив утих, и на его место пришла тихая песня, больше похожая на плач. Слова казались знакомыми, но никак не хотели складываться в единый текст.

Я замерла, пытаясь прислушаться и разобрать их, и тут же почувствовала чье-то присутствие совсем близко.

Развернулась и замерла. Пустые глазницы смотрели мне в глаза с обгоревшего лица. Черный плащ незнакомца развевался на ветру, заслоняя собой небо.

Я невольно вскрикнула и выбросила руку вперед, инстинктивно поднимая щиты, когда он потянулся ко мне.

– Ты дашь мне поспать или нет? – голос Маргарет в темноте металлом скрежетал по стеклу.

Я сделала судорожный вдох и уставилась в потолок.

– Я не приглашала тебя подселяться ко мне! – не выдержала я. Страх всегда делал меня злой. Помолчала и добавила: – Извини. Большего соленого на ужин не ем.

Я встала с кровати и поплелась в ванную. Несколько раз брызнула себе в лицо холодной водой и уставилась в зеркало, из которого на меня смотрело чужое лицо. Оно казалось продолжением кошмарного сна. Я отчетливо ощущала, что темная фигура все еще стоит у меня за спиной.

Вернулась в комнату и, взяв со стола часы, посмотрела на время. Половина пятого утра. До занятий еще три с половиной часа, но я догадывалась, что не смогу уснуть.

За окном мерно падали хлопья снега.

Я встала, застелила кровать и начала одеваться.

В пять утра окна стадиона еще были темны, но я знала, что Рован начинает тренировки в шесть. Мне бы его выдержку, честно говоря…

Я подождала чуть-чуть, побродила кругом. В парке тоже все еще было темно, и тем не менее эта темнота не казалась мне такой угрожающей. Тут всюду были места, где мы проходили с ним вдвоем, и даже сейчас мне представлялось, что Рован держит меня за руку. Вопреки всякой логике, это ощущение придавало уверенности в себе.

– Эрнестайн?

Я ничуть не удивилась, когда его голос прозвучал в сумраке у меня за спиной. Резко обернулась, понимая, что улыбка расцветает у меня на губах.

– Привет.

– Привет, – Рован подошел ко мне и, заключив в объятия, поцеловал. Я опустила голову ему на плечо, с облегчением осознавая, что последние отзвуки кошмара улетают прочь. – Я думал, ты с головой застряла в своем проекте, и тебе не до меня.

Не хотелось признаваться ему, что я в самом деле пришла не просто так.

– Я всегда думаю о тебе, – сказала я, запрокидывая голову и заглядывая ему в глаза. Рован не улыбался, но его глаза словно видели меня насквозь.

– Хотел бы я верить, что это потому, что… – он замолк и качнул головой. Мне стало неуютно, и я вывернулась из его рук.

– Зайдем внутрь? – я махнула в сторону стадиона. – Руки скоро отвалятся от холода.

Рован кивнул, и мы двинулись к дверям. Вошли в вестибюль. Рован поздоровался с вахтершей как будто давно ее знал.

– Я здесь каждый день уже неделю, – пояснил он.

– Волнуешься?

Рован уклончиво повел в воздухе рукой.

Мы поднялись на второй этаж и присели в холле для зрителей, который сейчас был абсолютно пуст.

– Почему мне кажется, что ты пришла не просто так? – спросил Рован, пытаясь поймать мой взгляд.

– Наверное, потому… – я помялась, – что ты прав.

Стоило, конечно, завести разговор издалека, но чего уж там.

– Рован, ты ведь увлекаешься легендами об Истинном мире? – спросила я.

– Можно сказать и так.

– О Гвендолин и Радагаре?

– Не совсем. Спрашивай, что хотела узнать.

– Меня интересует пустота между миров.

Рован взглянул на меня.

– Продолжай.

– Как она выглядит? Ну, если верить легендам…

Рован вскинул бровь.

– Я там не был. А как ее описывают, ты, наверное, сама знаешь. Серая пустошь… Горизонт, которой тонет в тумане. И там, в сумраке, огоньки заблудившихся душ.

– И оттуда нельзя вернуться…

– Считается, что невозможно. Но мы ведь знаем, что прецедент был.

Я покивала головой. Да, Радагар. Демон, дважды изгнанный за грань, и дважды вернувшийся назад.

– Души, блуждающие в пустоте, могут вернуть лишенные тела. Маг может призвать одну из них и заключить Контракт.

– Да, – подтвердил Рован.

Я точно не могла определить, что хочу узнать. Что может значить этот сон? Я не хотела рассказывать про него. И про существо, которое видела во сне.

– А ты что-нибудь слышал… О призрачном городе в серой мгле?

Рован вздрогнул и прищурился, взгляд его стал еще более пристальным.

– О городе в пустоте?

– Да… Я видела гравюру в одной из книг. О Гвендолин. Помнишь, Окулюс отправил меня читать?

Рован нехотя кивнул. По-моему, он не верил.

– Так вот… Там изображен город… Силуэт города, чернеющий во мгле.

– Тогда в книге должно быть написано, что это за город, – резко ответил Рован и встал.

Я молчала, словно физически осязая, как обрывается протянувшаяся между нами связь. Нужно было сказать… Но я не могла.

– Извини, – он бросил взгляд на часы, – я уже опоздал, но постараюсь позаниматься хоть чуть-чуть. Мне на семинар к девяти.