– Эти подлые червяки сбегут! – взревел сэр Фрэнсис. – Боцман, свистать всех наверх, меняем курс! Мы повернем назад, чтобы их поймать!

Сэм Боуэлс погрузился глубоко, а от удара о ледяную воду из его легких вышибло весь воздух. Он почувствовал, что тонет, но, барахтаясь изо всех сил, вырвался на поверхность. Его голова выскочила наконец над волнами, и он судорожно вздохнул, ощущая, как головокружение и слабость во всем теле проходят.

Сэм оглянулся на корпус корабля, величественно возвышавшийся позади, а потом оказался в кильватерной струе, мягко, маслянисто блестевшей в свете звезд.

Эта дорога должна была привести Сэма к сброшенной с борта бочке. Ему требовалось поспешить, пока волны не размыли след, оставив его без указателя.

Сэм был бос, одет лишь в поношенную хлопковую рубашку и парусиновые штаны, не слишком мешавшие движениям. И он быстро поплыл саженками, потому что, в отличие от большинства других матросов, являлся хорошим пловцом.

Через десяток взмахов он услышал голос рядом, в темноте:

– Помоги мне, Сэм Боуэлс!

Сэм в отчаянных криках узнал голос Эда Брума.

– Дай руку, товарищ, или мне конец!

Сэм перестал колотить по воде руками и разглядел в слабом свете звезд всплески там, где боролся за жизнь Эд. А за Эдом различил и еще кое-что, поднимавшееся на темных волнах, кое-что круглое, черное…

Бочка!

Но между Сэмом и возможным спасением находился Эд.

Сэм снова поплыл, но повернул прочь от Эда Брума, огибая его. Было опасно оказаться слишком близко от тонущего человека, тот мог вцепиться в пловца смертельной хваткой и увлечь за собой.

– Прошу, Сэм! Не бросай меня!

Голос Эда звучал все тише.

Сэм добрался до бочки и схватился за торчавшую втулку. Немного передохнув, он приподнялся над водой, когда рядом с ним вдруг появилась на волнах чья-то голова.

– Кто это? – выдохнул он.

– Это я, Джон Тэйт, – пробормотал пловец, выплевывая морскую воду и пытаясь найти, за что можно ухватиться на бочке.

Сэм протянул руку вниз и распустил веревку, обвязывавшую его талию. Он набросил веревку на втулку и ухватился за другой ее конец, образовавший петлю. Джон Тэйт тоже вцепился в нее.

Сэм попытался оттолкнуть его.

– Эй, отпусти! Это мое!

Но пальцы Джона панически сжались на веревке, и через минуту Сэм оставил все как есть. Он не мог позволить себе тратить силы на борьбу с более крупным мужчиной.

Они держались за веревку во враждебном перемирии.

– А что с Питером Миллером? – спросил вдруг Джон Тэйт.

– Да пошел этот Питер Миллер! – огрызнулся Сэм.

Их окружала холодная и темная вода. Оба со страхом думали о тех существах, которые могли скрываться под их ногами. Стаи чудовищных тигровых акул всегда следовали за кораблями в этих водах, подбирая рыбью требуху и содержимое бочек из отхожих мест, когда все это попадало за борт. Сэм постоянно видел эти жуткие существа, когда находился на полубаркасе «Леди Эдвины», и теперь не мог не думать о них. Он чувствовал, как вся нижняя часть его тела сжимается и дрожит от холода и от страха перед острыми рядами акульих зубов, способных в одно мгновение разорвать его пополам, как он сам раскусил бы спелое яблоко.

– Смотри! – Джон Тэйт задохнулся, когда волна ударила ему в лицо и наполнила открытый рот.

Сэм поднял голову и увидел темный гигантский силуэт, возникший совсем недалеко.

– Этот чертов Фрэнки возвращается, чтобы найти нас… – прорычал Сэм сквозь стучащие зубы.

Оба беглеца в ужасе наблюдали, как на них надвигается галеон, становясь все больше с каждой секундой; наконец он закрыл собой все звезды, и беглецы уже слышали голоса на палубе.

– Что-нибудь видишь, мастер Дэниел?

Это спрашивал сэр Фрэнсис.

– Пока ничего, капитан.

Голос Большого Дэниела прогудел с носа корабля.

Но даже с такого близкого расстояния почти невозможно было различить что-либо в черной бурлящей воде, увидеть темную древесину бочки и две головы рядом с ней.

Беглецов ударило волной, поднятой носом галеона, когда он прошел мимо, и они остались вертеться и подпрыгивать в кильватерных волнах, видя, как кормовой фонарь постепенно исчезает в темноте.

Еще дважды за эту ночь они видели свет фонарей галеона, но каждый раз корабль проходил все дальше от них. Позже, много часов спустя, когда утренний свет стал достаточно ярким, беглецы с трепетом оглядывались вокруг, ища «Решительный», но его нигде не было видно. Должно быть, капитан предоставил беглецов судьбе и вернулся на свой курс.

И они, онемев от холода и усталости, продолжали висеть на своей ненадежной опоре.

– Там земля! – прошептал Сэм, когда волна приподняла их выше и они смогли различить темные очертания африканского берега. – Так близко, что до нее без труда доплыть можно!

Джон Тэйт промолчал, он лишь смотрел на Сэма сквозь щели красных распухших век.

– Это твой лучший шанс. Ты сильный, молодой. А обо мне не беспокойся… – Голос Сэма хрипел от соли.

– Нет, Сэм Боуэлс, ты так просто от меня не избавишься, – проскрипел Джон.

Сэм опять умолк, экономя силы, потому что холод уже довел его почти до полного бесчувствия. Солнце поднялось выше, и беглецы ощутили его на своих головах – сначала как легкое тепло, придавшее им сил, а потом уже как пламя в открытой печи: оно обжигало их кожу, ослепляло их бесчисленными яркими бликами на воде.

Солнце поднималось все выше, но земля не приближалась: течение неумолимо несло беглецов параллельно каменистым мыскам и белым пляжам. Сэм рассеянно заметил, как мимо них темным пятном проплыла по воде тень от нескольких белых облачков. Потом тень повернула обратно, двигаясь против ветра, – и тогда Сэм шевельнулся и поднял голову. На синем небесном своде не было ни облачка, способного отбросить такую тень. Сэм снова посмотрел на воду и полностью сосредоточился на движении теней. Волна подняла бочку достаточно высоко, чтобы он мог видеть все вокруг.

– Милостивый Господь!.. – прохрипел он сквозь растрескавшиеся от соли губы.

Вода была чистой, как стакан джина, и он прекрасно рассмотрел огромную пеструю тушу внизу, черные, как у зебры, полоски на ее спине…

Сэм закричал.

Джон Тэйт вскинул голову:

– Что такое? Солнечный удар, Сэм Боуэлс?

Он посмотрел на искаженное ужасом лицо Сэма и медленно повернулся, чтобы проследить за его взглядом. Теперь уже они оба отчетливо видели огромный раздвоенный хвост, который ритмично колыхался из стороны в сторону, двигая вперед длинное тело. Оно поднималось к поверхности, и вот уже спинной плавник показался над водой, совсем рядом с ними… остальное пока что скрывалось глубже.