– От слишком яркого сияния можно защитить глаза, но входящих наверняка подстерегает другая опасность: поговаривают о мороке, что окутывает стены древнего города и не подпускает людей к его вратам, даже если они всего в паре шагов от них. А врата охраняют не мёртвые и не живые, спящие вечным сном стражи, числом двадцать четыре. А на площади за вратами ждут ещё тридцать три. Они присягнули вечно охранять город и поднимутся, если кровь прольётся на плиты под ногами.

Повисла тишина. Люди оказались поражены такими новыми и точными сведениями.

– Ну… – начал было кто-то из участвовавших в разговоре, – двадцать четыре и тридцать три вместе – не так уж и много, да?

– Немного для обычных воинов, но эти – не просты. Они ждут тысячи лет своего часа.

– Так за тысячи лет они уже в пыль должны были рассыпаться?

– Здесь речь идёт о какой-то древней магии, которая сохраняет их тела нетленными и упругими, а клинки – острыми. Говорят, они подчинятся только королю Лоа-Лейттана. Или, возможно, кому-то из его рода.

– А разве сохранились какие-то потомки тех королей? – поинтересовалась я.

– Откуда мне знать? – пожал плечами Дарл. – Наверняка по всему континенту разбросаны дальние потомки жителей древнего города, но вот насколько правдиво всё то, что я сейчас рассказал?.. Кто знает. Тысячи лет уже Лоа-Лейттан – легенда. Никто толком не знает, когда он был построен и даже когда и почему покинут и забыт…

Течение разговора прервали какие-то беспокойные звуки за спиной, ругань и крики.

– Что там у вас? – крикнул, перекрывая весь шум, Лаурсс.

– Да ведьма твоя бьётся чуть не в припадке, мусва, – объяснил подбежавший Мейек.

– Почему? Что с ней? Приведите!

С того момента, когда Шайлен в последний раз гадала и после этого была выгнана из шатра, Ла, поместив её под стражу, ни разу и словом не обмолвился о ней. Ну, по крайней мере при мне.

Два головореза чуть не волоком притащили растёпанную девушку: красные глаза смотрят куда-то за горизонт сквозь людей, сквозь стоящую впереди гору. Шайлен дрожала всем телом, как на морозе, изредка всхлипывая.

– Ну вот, вроде как успокоилась… – подытожил Мейек.

– Эй, что случилось?

Лаурсс пытался заглянуть в глаза Шайлен, поймать её взгляд, но она продолжала смотреть сквозь него, вглядываясь в известные только ей миры.

– Ой, не нравится это мне, – я ведьмой никогда не была, но моё чутьё всегда выводило меня на верный путь и защищало от опасностей. И именно сейчас мне вдруг стало совсем нехорошо, почудилось, что земля уходит из-под ног… Земля?!

– Бежим! Беги! – в один голос закричала я и очнувшаяся Шайлен.

Я толкнула Лаурсса вперёд, в сторону возвышающейся горы вопреки всякой логике, второй рукой ухватила кого-то ещё, потащила вперёд.

– Сюда-сюда, скорее! – мой крик потонул в нарастающем гуле.

Вода в озере взметнулась вверх, подпрыгнула, словно кружкой бухнули о стол. В то же мгновение земля скакнула вбок, как необъезженный жеребец, сильно ударила в спину, выбила воздух из груди. Вокруг загремело-застонало. Я перестала что-либо слышать; дезориентированная, смогла лишь с трудом перевернуться на четвереньки, но встать не успела – камни под ногами вновь резко метнулись в сторону, уронив меня обратно. Я подняла голову и тупо уставилась туда, где только что было озеро, а сейчас сквозь заполнившую воздух пыль на меня двигалась стена воды.

Всякие остатки мыслей покинули меня, оставив только животную страсть выжить. Я рычала, скрипела забитыми пылью зубами, пыталась подняться, бежать, но ноги, словно на льду, проскальзывали на одном месте.

А потом сверху обрушились вода и тьма, похоронив под собой остатки Своры.

Свет вернулся так же неожиданно, как и раздирающая боль в груди. Крик родился в центре моего замутнённого сознания, но я никак не могла сделать вдох, забилась, задёргалась всем телом в охватившей панике, в глазах вновь стало темнеть. Что-то перевернуло меня лицом вниз, воткнулось в живот, треснуло по спине, отчего по внутренностям пробежала судорога, и меня вывернуло водой. А потом ещё раз и ещё, а следом мне, наконец, удалось откашлять воду и сделать первый хриплый режущий вдох; тьма отступила.

Нагорье всё ещё тихо клокотало и возмущённо ворчало где-то глубоко под нами, но злые разрушительные толчки прекратились. В том месте, где только что шли, весело переговариваясь, люди, в пропасть обрушивался водопад, бурля и унося вниз воду из безымянного озера.

Я оглянулась на какой-то звук. Пыль медленно оседала. В блёклой дымке, словно закутанные в саван, тоскливо маячили силуэты. Лаурсс в двух шагах распластался на камнях, словно прилёг поспать, прикрыв глаза и лоб рукой. Неподалёку Дарл привалился к крупному камню, Юлья перед ним на коленях, протирает ссадину у него на лбу. Поодаль, обхватив себя руками, замерла Шайлен: взгляд полубезумный. Хотя вряд ли я сейчас выгляжу лучше. Вот кого ничего не берёт, так это Вотара с Эндором: как ни в чём не бывало пинают камешки на краю вновь образовавшегося потока. И больше никого на этой стороне. Я протёрла красные раздражённые глаза: раз, два, три… – семеро вместе со мной. Сердце медленно опускалось в пятки. Где же остальные?!

Отчаяние полностью охватило меня, когда я бросила взгляд назад, на ту сторону дикого потока, и увидела сквозь мутный воздух в лучшем случае десятка полтора человек. Побитые, полуживые, всё ещё не верящие, что остались живы, что не оказались снесены бушующим потоком и разбиты о подножие скалы.

И это всё, что осталось от более чем сотни человек, вышедших всего восемь дней назад из Кор-Таюна!..

Я запоздало отметила, что плечи мои почему-то дрожат, болезненное дыхание снова сбилось, а вода на щеках – солёная. Меня забила крупная дрожь.

Всё это не со мной, не со мной. Такого просто не может быть!..

– К сожалению, может, – Вотар опустился рядом со мной. Видимо, последние слова я произнесла вслух. – И действительно происходит со всеми нами. Кажется, мы уже попали в легенду. Если её, конечно, будет кому рассказать.

Я ничего не ответила, но колотить вроде бы стало поменьше.

– Давай не реви. Это просто отходняк. У меня тоже так было, когда я чуть в реке не утонул. Тогда меня вытаскивать некому было.

– А меня вытащили?

– А ты думала, почему ты с нами? Вон лежит твой спаситель, наш мусва. Метнулся чуть не в самый поток, – Вотар вздохнул. – А я струсил, Ноди, решил, что ничего не смогу сделать.

– Неудивительно… – прошептала я в ответ. – Прости.

Я встала, сделала несколько неуверенных шатких шагов к растянувшемуся на земле Лаурссу и тяжело опустилась рядом.

– Спасибо, Ла.

– Ты снова хрипишь, малявка, – он улыбнулся, не убирая руки с глаз.

– Как ты можешь шутить