Такой сигнал обычно подают друг другу моряки, предупреждая об опасности, – уж это-то он знал.

«Может, успеют заметить, прежде чем нас поглотит туман. Ау, ребята! Не ходите дальше, дракон только вас и дожидается!»

– Нет, вы только посмотрите! – взревел один из пиратов на палубе, обнаруживший непрошенного сигнальщика на мачте.

Пираты задрали головы и разорались кто во что горазд:

– Кто это? Зачем он забрался на мачту?!

– Эй, что ты там делаешь?

– Слезай, малявка, покуда цел!

– Стащите же его кто-нибудь!

– Я ему шею сверну!

– Пристрелить его, да и дело с концом!

Руми глянул вниз. Два дюжих матроса проворно карабкались по канату.

«Все, мне каюк!» – подумал мышонок и еще отчаяннее замахал красной тряпкой. Ладно, лишь бы преследователи спаслись! И тут он почувствовал, что его схватили за ногу. Отбросив свой сигнальный флажок, Руми крепко вцепился в мачту и свободной ногой что было сил ударил пирата. Тот взвыл, но хватки не ослабил. Тем временем до реи добрался и Везунчик, второй из покушавшихся на мышонка.

– Сбросить его? – спросил Везунчик.

– Нет, он нужен мне живым! – прокричал в ответ капитан. – Стащите его как-нибудь.

– Накинуть на него сеть, чтоб не брыкался, – предложил Бубновый Валет.

Бритва тотчас сгреб в охапку рыбацкую сеть и тоже пополз вверх по канату, затем передал ее Везунчику. Тот мигом подхватил сеть и набросил на голову Руми, который отчаянно сопротивлялся, пытаясь высвободиться. Но какое там!.. Его крепко держали за ноги, а силясь вырваться, он еще крепче запутывался в сети. Настал момент, когда храбрый мышонок и шевельнуться не мог.

– Отпускайте! – скомандовал Бубновый Валет верхолазам.

Те выпустили сеть из рук. Не сказать, чтоб они обошлись с Руми слишком бережно, он два раза ударился о мачту и шлепнулся на палубу с гудящей головой. Его тотчас схватили и поволокли к капитану. Сдернули с него сеть, и десятки глаз с любопытством уставились на смельчака, который дерзнул обвести пиратов вокруг пальца.

– Как ты сюда попал? – рокочущим басом вопросил капитан.

Руми молчал. Капитан пристальным взглядом изучал пленника. Он-то ожидал, что этот дохляк расплачется и начнет вымаливать себе пощаду, но мышонок ответил ему упрямым взглядом и не проронил ни слова.

– Я смотрю, ты парень храбрый, – проговорил наконец капитан. – За это я сохраню тебе жизнь. Ответь только на один вопрос: как тебе удалось выбраться из трюма?

Мышонок раскинул мозгами. Если пираты узнают, что он попал на корабль еще на острове, и заподозрят, что он проник в их тайну, тут уж ему головы не сносить. Пусть лучше думают, будто бы он был захвачен в плен вместе с командой торгового судна. В таком духе он и ответил:

– Мне удалось сбежать, когда вы сгоняли остальных.

– Врет! – взревел Цедра. – Я самолично запер трюм. А оттуда он сбежать не мог.

– Ну-ка, Боб, ты у нас скор на ногу, слетай и проверь, цел ли замок, – распорядился капитан.

Быстроногий Боб помчался оправдывать свою кличку, а капитан опять повернулся было к Руми, но тут появился Бубновый Валет, отлучавшийся куда-то на несколько минут. В руках он держал красную салфетку, которой размахивал с мачты Руми.

– Господин капитан, я нашел это на крыше каюты. Пацан подавал ею сигналы.

– Что это?

– Тряпка какая-то.

– А что за пятно на ней? Кровь? – нахмурился капитан.

– Прошу прощения, господин капитан, – смущенно выступил вперед Макс. – Ежели не ошибаюсь, это ваша салфетка, а пятно на ней – от соуса к жаркому.

Капитан обнюхал салфетку и зловещим тоном спросил:

– Как она к тебе попала?

– На камбузе была, возле трапа валялась, – вставил Малек.

Руми и рта раскрыть не успел, как вернулся Быстроногий Боб.

– Трюм заперт, замок в целости и сохранности, все пленники на месте, – доложил он. – Оттуда этот хмыренок никак сбежать не мог.

– Ну, что ты на это скажешь? – грозно обратился капитан к Руми. – Соврешь – самолично глотку тебе перережу.

В мыслях Руми царила сумятица. Как выкрутиться? Он набрал полную грудь воздуха и внятно, не спеша произнес:

– Когда нас сгоняли сюда, на ваш корабль, суматоха была та еще, вот никто и не заметил, что меня не успели связать. Я увидел распахнутую дверь и шмыгнул туда. Спрятался под стол, но когда услыхал, что стражники близко, я и надумал подать им знак, чтоб спасли меня.

– Похоже на правду, – кивнул Макс. – Дверь на камбуз была нараспашку, а трюм оттуда действительно в двух шагах.

Капитан сверлил мышонка испытующим взглядом, затем вопросительно посмотрел на Валета. Тот пожал плечами: кто, мол, его знает, может, врет, а может, нет. И вдруг повернулся к Максу:

– А Горшок куда смотрел? Как он мог не заметить, что на камбузе посторонний?

Из толпы выскочил Горшок, внимательно прислушивавшийся к допросу.

– Сейчас я тебе все растолкую, любезный Валет, – ехидным тоном начал он. – Как мне было заметить, ежели я вместе со всеми на палубе находился? К твоему сведению, я ведь тоже участвовал в бою.

– Хватит, нашли время счеты сводить, – нетерпеливо махнул рукой капитан и вновь подозрительно глянул на Руми.

– Как ты попал на тот корабль? Ты ведь не из сусликов.

– Я мышиного роду-племени, – горделиво выпрямился Руми. – Находился в гостях у друзей на Сусличьем полуострове.

– А что ты забыл на корабле сусликов?

– Плыл вместе с ними в Пелеград. А там должен был пересесть на мышиный корабль, чтобы оттуда добраться домой.

– Помните, господин капитан, – вмешался Бубновый Валет, – то судно, которое стояло на якоре у Скалистого острова? Мы тогда собирались распотрошить его, а потом передумали! На нем плыли мыши и направлялись как раз в Пелеград.

– Хм-м… – капитан задумался. Вот и настал момент проверить, врет мышонок или говорит правду. – Как назывался тот корабль, на который ты хотел пересесть в Пелеграде?

– «Роза ветров», – выпалил Руми без запинки.

Капитан глянул на Валета, тот ответил кивком. Руми мысленно молил судьбу, чтобы допрашивающим не пришло на ум спросить, как назывался корабль сусликов. Откуда ему было это знать, когда во время морского сражения он отсиживался в кладовке. Но на его счастье, никто не догадался задать этот каверзный вопрос.

– Ну, что ж, так и быть, – решил наконец капитан, – поверю тебе на слово. Но если еще раз вздумаешь устроить переполох, пощады не жди. Отвести его в трюм к остальным и запереть хорошенько, – сделал он знак Цедре и Везунчику. – Только смотрите, чтобы он опять не очутился на камбузе.