без каблуков меня здорово штормило, а мужчина окончательно возвысился надо мной высокой горой. . Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK. Нет, с такими экземплярами туфли просто должны быть прописаны врачом, а то комплекс неполноценности развивается крайне быстро. Максимум, до куда я могу ему дотянуться – это в прыжке до плеча. А целовать как? С палкой разбегаться и с очень воинственным криком прыгать на него? Так, о чем это я?

- Ну, возможно, больше, чем обычно.

- И я, - вздохнул он.

- Не будем понижать градус?

- Не будем, - согласился Воронов и тут же без малейшего сопротивления открыл бутылку, сделал глоток прямо из горла, и протянул мне, - не будете?

- Совершенно точно, - я последовала примеру шефа.

В голове почти сразу зашумело, все куда-то исчезло, а потом я обнаружила себя сидящей на его коленях, подставляющийся под его поцелуи и млеющей от каждого движения.

- Мне нравится вкус розового шампанского, - сказал он, коснувшись моих губ, - но ты нравишься гораздо больше.

Платье уже было расстегнуто и висело на локтях, так как я никак не могла вылезти из узких рукавов. Мужчина еле слышно выругался, увидев разводы синяков, осторожно зацеловывал каждый миллиметр, будто пытаясь убрать боль. Я вся горела, мне не нужна была эта неспешность, я нашла его губы и передала в поцелуе всю страсть, которая сжигала меня, напоследок прикусив его губу. Он отреагировал мгновенно, и вот уже платье куда-то делось, а он ласкает мою грудь, почти до боли прикусывая соски, распространяя по всему телу волны удовольствия.

Я потянулась рукой к его брюкам, но неловко двинулась, и мы полетели с узкого дивана на пол. Воронов успел сгруппироваться, и теперь я лежала на нем.

- Ты в порядке? – обеспокоенно спросил он.

- О да, - я с наслаждением наконец-то расстегнула его рубашку и провела рукой по его напряженному торсу, ощущая каменные мышцы. От одного вида лежащего подо мной Ворона с идеальным телом я уже была готова кончить. Потерлась о его пах, сама чуть не застонав от ощущений. Секунда, и это уже я лежу под ним, а он расстегивает брюки. Я была уже готова молить его, чтобы он был быстрее, но сам ускорился, и я выгнулась от невероятных ощущений, рукой задела какую-то дверцу, и на нас посыпались книги. Хорошо, что мужчина вновь успел сориентироваться и откатиться в сторону вместе со мной, находясь во мне.

- Катя, ты – настоящая катастрофа, - выдохнул он, глядя мне в глаза, находясь невыносимо близко.

Я согласно кивнула и повела бедрами, желая почувствовать еще больше. Он понял намек и начал двигаться: сначала медленно, потом все быстрее, наращивая темп. Я обняла его руками и ногами, двигаясь с ним в такт, становясь единым целым. Он осыпал мое лицо поцелуями, я отвечала, оставляя свои метки везде. Куда могла дотянуться. Мой мужчина, мой. Я застонала, откинув голову и крупно задрожала от нахлынувшего наслаждения, подаваясь к Ворону. Спустя пару толчков, он издал глухой стон и кончил, успев выйти из меня. Какой воспитанный, а.

Я глубоко дышала, пытаясь прийти в себя после произошедшего.

- Ты такая красивая, - послышался глубокий голос, и я вздрогнула.

Повернулась и наткнулась на восхищенный взгляд Саши. Да, Саши. После того, как он назвал меня по имени, я как будто лишилась каких-то незримых психологических оков и тоже смогла называть его так, неофициально.

- Правда?

- Чистейшая. - он протянул руку, провел по высоко вздымающейся груди, обрисовал контур ключиц и ласково погладил щеку.

- Так, - внезапно вновь севшим голосом сказала я, - надо выпить.

Поднялась с пола и, красуясь, легкой походкой подошла к столу, где стояла оставленная бутылка шампанского.

- У тебя спина красная, - прозвучал насмешливый голос.

Я сама начала ощущать небольшое жжение в области лопаток и поясницы - видимо, натерла. Взяла шампанское и пошла к Воронову:

- Это все твой ковер. Значит, теперь я сверху.

Уселась к нему на талию и пробежалась пальчиками левой руки по манящим мышцам.

- Думаешь, получится? - он приподнялся на локтях и облокотился на очередной шкаф, - все-таки я не мальчик.

- Тридцать пять - еще не приговор, - махнула рукой я, - в крайнем случае, просто попьем и поговорим.

Я сделала глоток и наклонилась к губам мужчины, вместе с поцелуем передавая шипящую жидкость. От контраста пузырьков и его ласкающего языка внизу живота опять скрутился узел, и я чуть сжала бедра, забыв на секунду, что сижу на Вороне. Он оторвался от меня и осторожно проник пальцем внутрь меня.

- Уже? - его изумление было неподдельным.

Я смущенно закашлялась и пролила шампанское из бутылки частично на него, частично на ковер.

- Ой...

- Ну, ковер давно нуждался в чистке, - протянул Саша, замораживая меня взглядом.

Только от этого лишь мурашки ровным строем прошлись по телу, и узел внизу живота стал еще ощутимее. Под его взглядом я наклонилась и начала слизывать капли шампанского с его подбородка, шеи, впадины ключиц, груди. Мстительно укусила его за сосок, внезапно вызвав стон. Потерлась всем телом о него, чувствуя, как он напрягается. Сильные ладони легли на бока, сжали их, провели до ягодиц и обратно. Повинуясь ему, я чуть-чуть приподнялась и тут же медленно опустилась, возвращая себе недавнее чувство наполненности. Откинулась назад, опираясь ладонями об его живот, вызвав низкий стон, и начала медленно двигаться, почти полностью теряя его и тут же опускаясь до конца.

Сначала он придерживал меня, направляя, но потом одна его рука начала ласкать грудь, живот, пробираясь все ниже, но тут же возвращаясь назад. Он пытал меня так же как и я его. Больше не в силах растягивать пытку, я наклонилась к нему, касаясь обнаженной грудью его и кладя руки ему на плечи, сжимая, царапая, умоляя. Воронов все понял, и вот его руки опять на моих бедрах, направляют, задают темп. Мы стонем в унисон, меня буквально трясет, но я хочу еще и еще. Чувствую его как саму себя, не могу представить, что может быть иначе. Успеваю шепнуть ему кое-что на ухо, и он взрывается внутри меня, распирая до невозможного. Быстро доводит меня до изнеможения пальцами, и я готова кончить еще раз только от того, что он думает не только о себе.

Меня целуют особенно нежно, придерживая рукой за подбородок, а потом он куда-то исчезает.