– Минутку. – Менеджер вышел, вскоре вернулся и сообщил: – Старший клерк сейчас принесет нам его досье, возможно, он что-нибудь помнит.

– Это ведь не совсем обычно – скрывать от близких, что застраховал свою жизнь?

– Вы правы. Мне вспоминается только один такой случай – там клиент страдал легкой манией преследования и боялся, что родственники прикончат его, узнав о страховке. При этом он, как ни парадоксально, любил их и желал обеспечить после своей кончины. Я не хочу сказать, что и в вашем случае…

– Нет, конечно.

В кабинет вошел высокий седой клерк с папкой в руках.

– Досье Уоллиса Хантера, мистер Брэдбери. Я действительно его помню: взносы он всегда платил здесь, у нас в офисе. В деле упомянуто, что извещения ему посылать не следует.

– Вы не говорили с ним, Генри? Не спрашивали, почему извещения нельзя отправлять по почте?

– Нет, мистер Брэдбери.

– Хорошо, можете идти. – Менеджер полистал досье. – Да, взносы выплачены. С этой целью он дважды брал небольшую ссуду, эту сумму вычтут при расчете с получателем, но она, повторяю, невелика. – Он перевернул еще пару страниц. – Полис ему оформляли не здесь, а в Гэри, штат Индиана.

– Может, у них сохранились какие-то записи?

– Помимо дубликата досье в головном офисе, никаких записей больше нет. Документы переправили нам, когда сам мистер Хантер переехал в Чикаго через несколько недель после оформления полиса.

– А в самом полисе могут содержаться какие-нибудь детали, не указанные в досье?

– Нет. Полис – стандартная форма, где указывается имя, сумма и дата. К нему прилагается фотокопия заявки на страхование, оригинал которой находится здесь, в досье. Можете взглянуть сами.

Менеджер раскрыл папку на заполненной вручную странице. Встав за стулом дяди Эма, я запомнил дату заявки и агента, продавшего полис. Его звали Пол Б. Андерс.

– Не знаете, работает ли еще этот Андерс в Гэри? – спросил дядя Эм.

– Нет, но мы можем у них уточнить.

– Спасибо, не надо. Вам понадобится копия свидетельства о смерти?

– Да, прежде чем выдать чек получателю – матери этого молодого человека, как я понимаю.

– Его мачехе. Большое вам спасибо… Взносы, кстати, ежеквартально выплачивались?

Менеджер снова полистал страницы папки:

– Да, но в первый раз он уплатил за год вперед.

– Гэри… – недоуменно произнес я, когда мы вышли на улицу.

– Туда, кажется, надземкой можно доехать?

– Да. Господи, с Луп до него менее часа, а я больше ни разу там не бывал.

– Может, Уолли или Мадж туда ездили? Навестить кого-нибудь?

– Не помню. По-моему, нет. Мне, правда, было всего тринадцать лет, когда мы сюда приехали, но я бы, наверное, запомнил.

– Скажи-ка… хотя нет, подождем.

Мы заняли места в «Гэри-экспрессе», и только тогда дядя произнес:

– Ну вот, парень, теперь расслабься и расскажи мне все, что помнишь о Гэри.

– Я ходил в школу на Двенадцатой улице, Гарди тоже. Я учился в восьмом классе, а она в четвертом, когда мы уехали. Жили мы в каркасном домике на Холман-стрит, в трех кварталах от школы. Я хотел играть в школьном оркестре. Там давали напрокат инструменты, и я взял тромбон. Уже научился немного, но мама сильно ругалась, приходилось играть в дровяном сарае. А в чикагской квартире и вовсе стало нельзя…

– Ты про Гэри рассказывай!

– Сначала у нас была машина, потом ее продали. Папа работал в двух или трех типографиях сразу, но вскоре заболел артритом, и мы залезли в долги. Потому и уехали так внезапно.

– Внезапно, говоришь?

– Так мне помнится. Предварительно это не обсуждалось, просто приехал фургон, и стали мебель грузить. Оказалось, что папа получил работу в Чикаго… хотя нет, подожди…

– Не спеши, вспомни как следует. Ох и болван же я был, Эд.

– Почему?

– Главного свидетеля проглядел, – засмеялся дядя Эд, – слона не приметил. Рассказывай дальше.

– Да, я как раз вспомнил. Я вообще не знал, что мы едем в Чикаго! Папа говорил, в Джолиет – он тоже в двадцати пяти милях от Гэри, как и Чикаго, но западнее. Я и ребятам в школе сообщил, что мы едем в Джолиет, а тут вдруг папа объявляет, что получил в Чикаго хорошую работу. Мне даже это показалось странным, я помню.

– Давай дальше, парень, – подбодрил меня дядя, сидевший с закрытыми глазами. – Копай глубже, у тебя это хорошо получается.

– В Чикаго мы сразу поселились в квартире, где и теперь живем, но насчет работы папа сказал неправду, потому что первое время дома сидел и только потом устроился в «Элвуд пресс».

– Ты постоянно в Чикаго сворачиваешь, а мне нужен Гэри.

– Не знаю, что тебе еще рассказать – как Гарди корью болела?

– Это, пожалуй, опустим, но ты копай.

– Помню еще про какой-то суд…

– Кто-то из кредиторов иск на вас подал?

– Может, и так, не помню. Последнюю пару недель в Гэри папа вроде бы не работал. Не знаю, сократили его или что. Перед отъездом он повел нас всех в цирк…

– На дорогие места, – промолвил дядя Эм.

– Да… Откуда ты знаешь?

– Вдумайся в собственный рассказ, Эд. То, что мы узнали в страховой компании – одна часть головоломки. Твои воспоминания – другие фрагменты. Что получается, если сложить их вместе?

– Из Гэри мы сбежали, – заключил я. – Смылись, никому не объяснив, куда едем на самом деле, оставили ложный след. Из-за долгов, правильно?

– Давай-ка поспорим. Ты ведь помнишь, в каких магазинах вы покупали – давай сегодня поспрашиваем хозяев. Спорю на доллар, что Уолли расплатился с ними со всеми наличкой.

– Как он мог, если без работы остался? Да мы и раньше сидели без денег. И…

– Ну что, понял теперь?

– Страховой полис! Он его оформил как раз в то время. И заплатил первый взнос наличными за год вперед. Со страховкой на пять тысяч это более ста баксов. На переезд и снятие новой квартиры тоже нехилые шиши требовались.

– Притом последние недели в Гэри и первое время в Чикаго Уолли не работал, однако сводил все семейство в цирк. Что еще можешь добавить теперь, когда стал просекать?

– Нас с Гарди одели во все новое перед чикагской школой. Выиграл ты свой бакс, дядя Эм. Недели за три до отъезда из Гэри на отца откуда-то свалилось богатство. И если он действительно расплатился с долгами, то должен был выложить не менее пятисот, а то и всю тысячу.

– Будем считать, что тысячу. И Уолли точно расплатился, странные имел понятия на сей счет. Ну вот, приехали, посмотрим, что нам удастся узнать.