– Значит, сейчас, когда левого фланга не существует, там место еще более слабое, чем было раньше?

– Понял. Туда и надо атаковать?

– Не спешите, товарищ подполковник. Если у бандитов умный командир, он может предположить, что вы выберете для атаки именно это направление, и перебросит туда дополнительные силы.

– А как узнать?

– А для чего нам вертолеты приданы? Товарищ майор! – позвал я Рудаковского.

– Да, старлей, ты прав, как всегда, – отозвался командир «Ночного охотника». – Я из пушки обстрелял колонну. Она бегом передвигалась с фланга на фланг. Но там бойцы, похоже, тертые. Сразу рассеялись и залегли. Их в таком положении можно только поодиночке отстреливать. А я снайперов с собой не катаю.

– Я понял ситуацию, товарищ майор. Вы связь с «МИ-8» установить можете?

– Прямой связи нет. Могу только общепринятую команду ракетами передать: «Делай, как я!»

– Хорошо, товарищ майор. Товарищ подполковник! У вас какие-то дополнительные огневые средства имеются?

– Миномет «Поднос». И мин полный боекомплект. Кажется, сто двадцать штук. Мины только осколочные. Но у меня убит первый номер минометного расчета. Хорошо выставить прицел никто не сумеет. Второй номер у минометчика только вчера был к нему приставлен и умеет пока только мины подносить. Надежды на него никакой.

– Я понял. Поставьте первым номером младшего сержанта Намырдина. Сконцентрируйте ударный кулак из самых быстрых бойцов, чтобы захватили проход. Место для прохода определим позже. Раненых у вас много?

– Много. Но большинство – ходячие. Правда, бегом бегать не все смогут, их придется ждать.

Опять возникала ситуация, в которой спецназу ГРУ приходилось не свое дело делать, не ликвидировать бандитов, а обеспечивать выход раненых ментов, которые сами передвигаются с трудом. Но я просчитал ситуацию быстро. И выстроил в силу своего умения действия всех наличных сил.

– Значит, товарищ подполковник, положение такое. Я нанесу своими силами отвлекающий удар во фланг слева. Стык фронта с правым флангом мы пока определим как наиболее вероятное направление удара. Пусть бандиты еще сильнее оголят возможное место основной атаки. Товарищ майор, если можете, ведите наблюдение и сообщайте мне, что происходит. Куда будут выдвигаться подкрепления. Товарищ подполковник, пусть мой младший сержант устроит на левом фланге фронта мощный обстрел. Вплоть до четверти запаса мин можно отстрелять. Или даже до половины. Туда же ударят ракетами и пушками два вертолета. Посмотрим, как бандиты на это отреагируют. А потом уже я сориентируюсь и скажу, в какое место наносить удар вашей колонне. Пусть ударная группа сидит наготове. Раненых и убитых выносить в организованный коридор. Их переход прикрывать с флангов. Но фланг прикрытия у вас сейчас только один – правый. Если удар будет наноситься на стыке фронта и правого фланга, то флангов у вас будет два. Многие раненые, как вы говорите, не смогут бежать. Значит, следует заранее подготовить носилки. Если их нет, нужно сделать из любого подручного материала. На вашей позиции есть кусты тальника. Вижу еще молодые ели. Ветки тальника гибкие, легко связываются. Связать их и сделать настил из курток. Корни елей обычно прочнее любой веревки. Их тоже используйте. У ели корни поверхностные. Легко достать. Так можно будет раненых и убитых выносить.

– Удар, конечно, будем наносить на стыке фронта и правого фланга, – сделал вывод подполковник. Из чего я, в свою очередь, и свой вывод сделал – подполковник никогда раньше не воевал и вообще не очень понимает, что и когда следует делать. И понятия не имеет, что такое воинская хитрость и чем она отличается от обмана. Но уверенность его голос начал обретать прежнюю.

Разубеждать командира смежников у меня не было ни настроения, ни желания. И необходимости особой в этом я не видел.

– Скорее всего именно так и будет, но это вовсе не обязательно. Вовсе, я повторяю категорично, не обязательно. Имейте это в виду. Все зависит от того, есть ли у бандитов резервы и куда они эти резервы бросят. Или как перестроят существующую линию обороны. А она у них, как я понимаю из действий уничтоженной банды, не слишком плотная. Кроме того, не забывайте, что банда на правом фланге тоже не может вечно лежать без движения, она в состоянии пойти в атаку. Фронт упрется и вас задержит, а в спину вторая банда может ударить. А в тылу у вашего отряда будут в основном раненые, которых бандитам легко будет превратить в убитых. Не торопитесь с выводами… Что нам майор Рудаковский сообщит. И вообще грамотный командир бандитов может посчитать, что вы ударите туда, где вас меньше всего должны были бы ждать, и перебросит силы именно туда. Скорее всего бандиты не знают об условиях нашей радиосвязи и надеются на рассогласованность наших действий. А мою предварительную атаку воспримут как отвлекающий маневр. Тогда это и наши планы поменяет.

В это время начал работать младший сержант Намырдин, которому уже передали мой приказ. Восьмидесятидвухмиллиметровый миномет «Поднос», конечно, не самое устрашающее орудие, именно поэтому он считается минометом ротного звена, тем не менее урон противнику он может нанести серьезный. Особенно если прицел наводит умеющий это делать человек, а не случайный мент, который только по назначению второй день числится при минометчике вторым номером.

Младший сержант Намырдин, как любой командир отделения, по штатному расписанию должен уметь заменить выбывшего из боя минометчика. То есть он проходил официальное обучение минометному делу. И, если мне не изменяет память, обучался стрельбе именно из 2Б14, как официально называется «Поднос».

Обычно расчет миномета бывает от двух до пяти человек. Количество людей в расчете зависит от того, кто переносит или перевозит мины для миномета – люди или автомобиль или вообще посторонние бойцы в специальных рюкзаках. Для того чтобы работать с максимальной скорострельностью, бывает достаточно только одного помощника, который будет подавать первому номеру мины.

Чтобы расстрелять четверть запаса, достаточно двух минут при стрельбе с исправлением наводки и полутора минут – для стрельбы без исправления. Намырдин делал исправления только после двух первых выстрелов. Корректировку делал сверху майор Рудаковский, а подполковник Штеменко, не вернув младшему сержанту шлем, передавал команды устно. Опорная плита, как показал мне бинокль, стояла на жестком камне, и потому в дальнейшем делать поправки уже не требовалось. Намырдин стрелял так быстро, словно обстрел вел целый минометный дивизион.

Я выдвинулся на ближнюю к противнику позицию и дал команду:

– Снайперы! Подстрахуйте. Поищите их снайперов, они могут быть. И вообще, пора за работу… Взвод! Перебежками – за мной!

Я побежал вперед, петляя и время от времени падая, и несколько раз слышал, как свистели надо мной пули. Дистанция была небольшая. Мощный минометный обстрел серьезно мешал бандитам встретить мой взвод плотным огнем. У меня сложилось впечатление, что плотный заградительный огонь, который не всегда бывает прицельным, там и вести некому. Не могли рвущиеся мины так прижать бандитов, что они были не в состоянии отстреливаться.