— Сэми, о, Сэми, — прошептал он, задыхаясь.

Саманта закрыла глаза, поняв, что думать уже ни о чем не может.

Потом они лежали обнявшись, обессиленные, усталые, но такие счастливые, что казалось, это предел человеческих желаний.

— Сэми? — нежно окликнул ее Дэвид.

— Да?

— Тебе… было хорошо?

— Ты еще спрашиваешь! — Ей было немного стыдно за то, что так бурно выражала свою страсть, и она спрятала заалевшее лицо у него на груди.

— Ну-ка, посмотри на меня! Нечего прятаться, плутовка. — Он поднял лицо Саманты и нежно провел кончиком языка по ее припухшим губам. — Ты удивила меня, и это было прекрасно.

— Я сама себя удивила.

Дэвид прижал ее к себе еще крепче.

— Боже, как же приятно держать тебя в объятиях, — самодовольно улыбнулся он.

Они жили как в раю. Маленький романтический остров был создан для любви, и они предавались пылким ласкам на полянах, пляжах, под пальмами, особенно им нравилось быть вместе в воде. Волны качали их, и они следовали их ритму, наслаждаясь друг другом.

Саманта совершенно освоилась, уверенность, что она желанна, что она сейчас для Дэвида единственная женщина, придавала ей чарующую прелесть. Лишь изредка у нее мелькала мысль: а как она будет жить без этого совсем скоро? Но Саманта тут же прогоняла ее, чтобы ничем не омрачать дни любви, и страстно прижималась к Дэвиду… Потом, потом как-нибудь все образуется.

Дэвид откровенно восхищался красотой Саманты, а когда прохожие оборачивались им вслед и одобрительно цокали языком, показывая на Саманту, он был несказанно горд своей избранницей. Но особенно она ему нравилась, когда нагая выходила из моря, напоминая ему Венеру, только что рожденную из пены. Он хватал ее, жадно сжимая в объятиях, и не мог насытиться ею…

Дэвид уговорил Сэми продлить эти так называемые каникулы: она же умница, все догонит, тем более после такого отдыха у нее будет полно сил.

В воскресенье утром они лежали в кровати, расслабленные и томные после бурной ночи. Дэвид крепко обнимал ее, вдыхая запах чуть выгоревших волос, который его страшно возбуждал. Как эта страстная женщина могла жить все эти годы без мужчины? Дэвид не понимал этого, хотя она уже не раз говорила ему, что как раз страстным женщинам труднее всего: они не могут притворяться.

Им опять овладело желание, он был готов любить ее и, чтобы она тоже захотела его, стал целовать ее грудь, шею, губы. Сэми ответила ему так же самозабвенно, как и совсем недавно, на рассвете. Потом они лежали, довольные друг другом и уже совершенно успокоившиеся.

— Сэми, я все-таки не понимаю, почему ты одна? Почему снова не вышла замуж?

— Это не так просто, Дэвид. — Она села и стала закалывать волосы. — Такой, как я, очень трудно найти мужчину.

— Как ты? Молодой, красивой, независимой, немеркантильной?

— Но и бедной, с ребенком и с запросами, как это ни странно! И где, скажи пожалуйста, мне было найти его? На складе? На дороге мужчины не валяются, во всяком случае, я ни разу не видела, чтобы кто-нибудь стоял и ждал меня…

Он нетерпеливо поднял руку, останавливая ее.

— Но, Сэми, ты же куда-то ходишь иногда? У тебя есть подруги? Ты бываешь на вечеринках? К вам приходят клиенты, среди них могут быть и такие, которые тебе бы понравились.

— Дэвид, ты наивен в этом вопросе, давай не будем обсуждать его. В конце концов, я не одна — у меня очаровательный сын, а это много значит. Сейчас главное — это получить профессию.

Дэвид вздохнул: что за женщина!

— Сэми, образование не сделает тебя счастливее. Не думай, что все твои проблемы решатся, когда у тебя на руках будет диплом.

— Ты так уверенно говоришь, как будто сам прошел через то, что переношу я. Разве ты заботился о том, чтобы заработать деньги? У тебя всегда был дом и даже вот вилла на Карибах, а у меня нет даже собственной квартиры. — Она отодвинулась от него, но он почти насильно притянул ее обратно.

— Ну, прости, Сэми, у меня не было намерения обидеть тебя и тем более учить! Я, наоборот, восхищаюсь тобой, но вижу, что тебе ужасно трудно. Мне очень хотелось бы хоть чем-то помочь.

— Если говорить о замужестве, то оно вряд ли облегчит мою жизнь, наоборот — осложнит.

Дэвид удивился: чем замужество может осложнить ее жизнь? Уж в финансовом плане явно будет лучше, но спросить побоялся.

Саманта сама ответила на этот вопрос:

— Сейчас у меня только Кевин, и с сыном я как-то справляюсь, но муж потребует дополнительного времени, которого у меня нет, понимаешь? Пока не выучусь, я должна быть независима, холодна и одинока.

Она спрыгнула с кровати, и Дэвид поразился — перед ним стояла совсем другая женщина. Куда же делась ласковая, нежная Сэми, которая так самозабвенно отдавалась ему всего час назад?

У себя в спальне она собрала кое-какие тряпочки, сунула в пляжную сумку и вышла. Надо прогуляться, прочистить мысли, решить, что делать дальше. Дэвид не понимает ее и не хочет понять. Бубнит о своей помощи, и только. Но какую помощь конкретно он может ей оказать? Цветы, шоколад, отдых на Карибах — все это замечательно, но… Какая польза ее сыну от цветов и шоколада? Ему нужен отец, нужно получить образование, а этого она не может ему дать. Дэвид относится к ней поверхностно, это ясно. «Ты затронула мое сердце» — так он, кажется, сказал? Нет, дорогой, не сердце, только тело.

Сэми села на пенек и заплакала.

Дэвид смотрел вечерние новости. Он почти не виделся с Самантой весь день, при встрече они сделали вид, будто ничего не произошло, улыбались и даже шутили, но ему хотелось что-нибудь разбить, сломать, ударить кого-нибудь. Действительно, надо оставить ее в покое, но сделать этого он не мог. Сказать ей, что… Но что он мог сказать?

Они вернулись домой, и каждый занялся своим делом. У дедушки все было по-старому, да и что могло измениться за несколько дней? Дэвид пытался поговорить с ней, но Саманта отвечала, что время, проведенное на острове, нужно забыть, это была ошибка с ее стороны и она сама будет за нее расплачиваться. Спала она у себя, о близости между ними не было и речи.

Итак, она сидела у себя в офисе в печальном бездействии. Как не хочется идти домой! Как не хочется учиться! Как опостылел ей этот бизнес-колледж! Стоп! Опостылела учеба? Опомнись и забудь про остров, забудь Дэвида, его ласковые руки, все забудь, твердила она себе. Но тело, уже привыкшее к ласкам Дэвида, требовало: пойди к нему, пригласи в бассейн, расслабься, выпей вина и прыгай к нему в постель, он будет рад… Память подсовывала ей картинки их любовных игр там, на острове. Ее терзания достигли предела…

— Мама!

Дверь открылась, и улыбающийся Кевин бросился к ней. Саманта потеряла дар речи. Она вскочила и бросилась к нему навстречу, схватила и закружила его по комнате.