Проснувшись в субботу, я почувствовала тепло рядом и мирное сопение в ухо. Катя пробралась ко мне ночью. В пятницу вечером она безумно нервничала. Я чувствовала это каждой частичкой своего тела. Отложив второе свидание с Мироном, мы завались в кино с Катей, чтобы хоть как-нибудь отвлечься. Посмеявшись от души над комедией "Ну, здравствуй, Оксана Соколова!", зашли по пути в пекарню. За их булочки можно душу дьяволу продать. Скупив все, что видели, отправились домой.

Но и тут Катя удивила, разрыдавшись над тем "какая же безумно вкусная булочка" и после этого побежала в туалет… Теперь, смотря на нее бледное лицо, которое пока было спокойное, я теряюсь в догадках… Сопоставив факты, что у нее были жесткие перепады настроения, потом вроде улеглось, а вот как пять дней ее вечно полоскает. А еще, как только приехали в Москву, она говорила, что эти дни должны пойти через 14 дней, но получается по подсчетам вот-вот сегодня, завтра. Так, может это получается, что и вовсе не беременна, но что тогда? Не может же быть такой токсикоз, если так посчитать на третей или четвертой недели. Черт. Как же я волнуюсь за нее.

— Катюш, — нежно погладила ее по лицу, — просыпайся, нам пора к врачу.

— А? — посмотрела на меня своими сонными глазами, — Вась, а если я беременна? Что делать?

— Рожать, конечно, я помогу, да и мама с папой рядом, — взяла ее ладонь и положила на нее свое лицо, — мы справимся.

— Ты понимаешь, что отец ребенка…

— Да, и это твое право говорить ему или нет, — не дала закончить ей свою фразу.

В ее глазах стояли слезы, а мое сердце разрывалось от тревоги. У нее были такие планы на эту жизнь. Вечно веселая хохотушка. Сможет ли она справиться с такой ответственностью? Не сломается ли она под напором такой тяжести? Но уверена в том, что я всегда буду рядом. Воспитаем, вырастим, даже если все отвернутся от нас. Ни о каком аборте даже речи быть не может. Посмотрев в мои глаза, Катя все поняла, утерев непрошеные слезы, мы встали о начали собираться.

Дорога до женской консультации прошла, как в тумане. Сесть за руль в таком состоянии я ей не позволила, а у самой прав нет. Не люблю машины, а на дороге и так дураков достаточно.

В кабинет мы зашли вместе, женщина странно на нас взглянула, но Катя сразу сообщила, что я ее сестра и "сильное плечо". Мою руку она отпустила лишь на время, когда врач отправил ее на кресло.

— Девушка, да у Вас четыре недели предполагаемой беременности. Пройдемте на УЗИ, — сказал гинеколог, и слезы уже подступили к моим глазам, а живот скрутился в узел… я не ошиблась, Катя беременна.

Она очень долго всматривалась в экран, на котором видно было лишь две точки… и водила по плоскому пока животу, катя с замиранием сердца сжимала мою ладонь, такое ощущение, что она готова была ее прям сейчас раскрошить. Но я стойко терпела.

— Да у тебя, Катюш, двойня.

И тут Катя не удержалась, зарыдала в голос, перепугав Елену Юрьевну. Не вытерпев, она кинулась на мое плечо, плача так, что тело содрогалось в спазмах. И я растерялась, шептала ей, что все хорошо, что мы справимся, а она плакала и плакала. Врач сунул ей под нос какую—то жидкость. Она моментально влила ее в себя. Подняв на меня глаза, вытерев рукавом нос, как в детстве, ее дурацкая привычка, с которой намучилась не только мама, но и я, пытаясь отучить, улыбнулась во весь рот, и кинулась на мою шею, повалив к стене.

— Елена Юрьевна, это вообще нормальное поведение? — поинтересовалась у врача, выплевывая ее волосы из своего рта.

— Привыкайте, это только начало, — "ободрила" меня женщина, — Кать, отпусти сестру, задушишь ведь.

Выписав нам всеможные таблетки, и направления на анализы и обслелование, отправила домой. Выйдя на улицу, Катя остановила на меня и строго слишком посмотрела.

— Василис, не вздумай Никите сказать, ты поняла меня? Ему знать о нас, — положила руку на живот, — совершенно не обязательно. С Вячеславом я потом сама поговорю, если надо будет уволюсь. Мы поняли друг друга? А маме с папой скажу уже сегодня вечером.

— Кать, ты вот серьезно? Я сказала уже тебе, будет так как ты скажешь, — обняла ее крепко — крепко, поцеловав в нос.

— Екатерина? — раздался голос за спиной… о нет… Никита, — что ты здесь делаешь?

И правда, что мы делаем около женской консультации!

— Никит, вы знакомы?

Прошептала рядом с ним миловидная девушка, держа за локоть этого козла. ЕЙ вот-вот уже рожать, пупок аж на лоб лезет, Он блин что серьезно что ли? Взглянула на Катю, а у той подбородок ходуном ходит, глаза налились слезами. Ничего не объяснив, схватила за руку и увела отсюда подальше. Абсолютно плевать, как это расценят. Плевать. Но сейчас нет времени думать кто это: девушка или сестра.

Конечно же, Катя так просто уйти не смогла. Резко остановилась, и была наготове бить морду этому а — ля папаше, но и я лыком не шита.

— Ты че творишь, дурная? — шиплю на нее, — ты что хочешь чтобы он узнал? Если тебе нужны проблемы, вперед и с песней, я не задержу. А вот если хочешь спокойной себе жизни, то пошли. Захочешь поговорить, я тебе все устрою, но не сейчас, когда твои эмоции бурлят. Ты помнишь, что тебе врач сказала? Никаких нерв!

— Все, все! Я поняла, отпусти уже, — немного соблюдав с эмоциями, попросила подруга, мельком взглянула за спину Кати, Никита стоял все также около двери, но уже один, и пристально смотрел на нас.

— Ты как себя чувствуешь? Может прогуляемся до аптеки?

Предложила Кате, чтобы хоть как — нибудь отвлечь ее от мыслей. Погода стояла хорошая. Как раз самая лучшая для начала апреля. Да и весна выдалась ранняя. Трава немного начала приходить в себя после долгой зимы. Солнышко греет своими лучами. Сейчас бы на природу… Может устроить небольшой пикник завтра? А что, земля уже достаточно просохла.

— Мороженое хочу, — начала хныкать Катя, — и скумбрию жирную такую, — мечтательно облизнулась подруга, ох уж эти беременные…

Зашли в первый попавшийся магазин.

— Кать, ты какое мороженое будешь?

— Шоколадное, — бросила мне и отправилась в рыбный отдел.

— Девушка, нам два мороженых шоколадных в рожке.

Обратилась к продавцу, и взгляд пал на стойку с сигаретами, рука сама потянулась к давней плохой привычке. И вот я уже обладательница двух мороженых и сигарет. Быстро спрятала их в карман, чтобы не дай Бог катя не увидела этого. А я так и чувствовала, что эта давно забытая зависимость пробралась глубоко в сознание. Только в моменты сильного стресса я могла себе позволить одну. Но если я купила, это же не означает, что я буду курить одну за одной.

Не успела продолжить диалог самой с собой, как из угла появилась Катя, неся на себе, в принципе все, что смогла унести.

— Знаешь, подруга, голодных времен вроде не ожидается, — скептически посмотрела на нее.

— Я беременная, мне можно, — чую эта фраза теперь вечно будет в ее словарном запасе.