Мечтать не вредно.

Меня втолкнули в соседний гараж, где было совершенно темно, и заперли металлическую дверь.

— Игорь! — позвала я.

— Я здесь, — устало отозвался знакомый голос.

Ничего не видно в этом треклятом гараже.

— Здесь есть освещение? — спросила я.

— Выключатель на стене, но он не работает, — произнес Игорь, приблизившись ко мне, осторожно переставляя ноги, чтобы не споткнуться о какой-нибудь предмет.

Свет действительно не включался. Гараж обесточили снаружи, чтобы обеспечить нам «веселую» жизнь.

— Ты свободен? — спросила я.

— В каком смысле?

— Руки-ноги не спутаны?

В этом плане у Игоря была полная свобода, которую ограничивали лишь стены гаража. Он сказал, что осмотрел помещение, когда еще было светло. В гараже нет ни окошка, ни щелки — ничего. Было вытяжное отверстие, но через него не выберешься наружу. Для этого надо быть по крайней мере ужом.

— Как же ты попался им в руки, бедненький?

— Заметили… Глазастые, сволочи.

Просто бандиты были настороже. Когда опасность рядом, то у тебя появляются глаза на затылке.

Неприятная ситуация. Лучше бы я сама пошла в этот пункт «Г» и проследила за бандитами. Впрочем, какие они бандиты — так себе, мелкая шайка, которая занимается автомобильным бизнесом: ремонт, продажа, угон под заказ. До серьезного бандформирования им далеко. Хотя надо поблагодарить бога, что нами занялась не какая-нибудь крупная структура, не то расстреляли бы на месте, и все проблемы с нашим передвижением на север были бы решены в «две автоматные очереди». Правда, денег они бы запросили побольше. Этим жуликам за нас посулили, наверное, некоторую сумму плюс мой «Фольксваген», который тоже потянет на хороший куш.

За то время, которое заняли в моей жизни разведшкола и периодические схватки с бандитами, мои эмоции очень сильно притупились, заморозились в душе. Такие чувства, как симпатия к кому-либо, страх, даже разочарование, я воспринимала как сигнал к действию, а не повод для того, чтобы расплакаться. Меня предохраняла от уколов жизни стена из умерших клеток, отвечающих за любовь, ненависть и другие страсти человеческие, бремя которых я, может быть, с удовольствием носила бы в себе.

Где-то вдалеке (так мне показалось, хотя это происходило всего лишь за стеной гаража) послышался автомобильный сигнал, и вскоре открылись ворота. Я подскочила к металлическим створкам, которые сами по себе были неплохим проводником звука, не то что дерево, и стала прислушиваться.

Голос, принадлежавший человеку, который стал отдавать распоряжения, показался мне знакомым. Ба, да это Седой! Очнулся и теперь прибыл в район скопления основных сил. Игорь тоже подобрался поближе, чтобы послушать, рискуя в темноте наткнуться на какой-нибудь штырь и раскроить себе лоб.

И вот что мы услышали:

— …их надо убрать…..не то вся милиция будет на хвосте… (голос Седого).

— …надо позвонить… (голос Ржавого).

— …не надо…..сами должны решить вопрос… (Седой).

— …Седой, среди нас мокрушников нет…..предупредить, поговорить, пожалуйста, но превращать их в жмуриков… (голос другого бандита).

— …нет ничего проще — гараж облить бензином — вот тебе несчастный случай… (Седой).

— …гаража не жалко? (какой-то бандит).

— …своя шкура дороже…..слишком много они про нас знают… (Седой).

— …хорошо, мы решим этот вопрос… (Ржавый).

— …чем сейчас занимаетесь?.. (Седой).

— …разбираем «Фольксваген»… (Ржавый).

— …бросьте пока…..надо заменить колеса моей машины…

— …хорошо, сделаем…

Бандиты ушли.

— Слышал? — прошептала я Игорю. — Скоро нас сожгут.

Парень цокнул языком.

— Неужели нет никакой надежды на спасение?

— Надежда всегда есть. Забыл, что она умирает последней?

Я солгала. Из гаража нас теперь не выпустят до тех пор, пока наши тела не превратятся в уголь, а души не выпорхнут и не улетят сами по себе, без посторонней помощи. Даже стук в дверь с просьбой о том, чтобы дали в последний раз взглянуть на звездное небо, не поможет.

— Жалко умирать просто так, — горестно произнес Игорь. Его голос прозвучал гулко.

— Послушай, а что — гараж деревянный? — спросила я. — Он так просто возьмет и сгорит?

— Перекрытия дощатые. И внутри доски валяются, все масляное, так что гореть есть чему.

Блин… Видно, осталось только помолиться как следует, прежде чем «взойти на костер». В роли Джордано Бруно — Игорь Каменский, и приглашенная звезда Евгения Охотникова любезно согласилась на роль Жанны д'Арк. Вот идиотизм. Всю свою жизнь в имидже бодигард я представляла, каким будет мой конец. И какие только картины не рисовало мое воображение: меня сбрасывают с вертолета, расстреливают противотанковой ракетой, взрывают с помощью тротиловой шашки, но только не сжигают в гараже. Это даже не проза, а бред сивой кобылы.

И вдруг!

Снаружи стала осторожно отодвигаться задвижка.

— Уже? — обреченно прошептал Игорь.

Как-то странно открывалась дверь. Бандиты распахнули бы ее резко, безо всякого стеснения, а тут это происходит так скромно, будто открывается дверь в чужую квартиру.

— Девушка…

Я напряглась. Это был голос Дин (для себя я звала китаянку на старомодный манер). Какого черта ей здесь надо?

— Кто это? — прошептал Игорь, на ощупь подобравшись поближе.

Ответ прозвучал немедленно.

— Это я, Дина!.. Не бойся… — Девушка нырнула в темный гараж и прикрыла за собой створку.

Я подошла к двери.

— Что ты здесь делаешь? Тебя послал Седой? Или кто?

— Нет, я пришла сама…

— Зачем? Я не готова к поединку с тобой.

— Я здесь не за этим… Вас хотят убить…

— Это для меня не новость, информация уже устарела…

— Я не хочу в этом участвовать. Сначала мне сказали, что вы из другой фирмы, то есть конкуренты, и желаете нам зла, но потом подслушала разговор и поняла, что кто-то просто хочет убрать вас с дороги.

— Это правда. Мы направляемся — скорее даже направлялись — на север, в один славный городок, вернее, я сопровождаю Игоря…

— Здрасьте… — послышался голос из темноты. Джентльмен не забыл засвидетельствовать свое почтение даме.

— …он едет к адвокату, но кто-то этого не хочет. Дурь, конечно, но факты таковы.

— Я вас выпущу… — горячо зашептала Дин.