— Несколько недель назад его у меня украли, — отбиваласьона. — Я хранила его прямо здесь, в этом ящике. Посмотрите сюда, я покажу, гдеон лежал. — Она направилась к ящику и сказала: — Полюбуйтесь, вот здесь, в этомуглу.

Мейсон даже не шелохнулся в кресле. Он вытащил портсигар,открыл его и протянул ей сигарету.

Она отказалась, покачав головой, и снова указала на ящик:

— Вот, посмотрите, он лежал в этом углу. В картонной коробкеостались следы смазки. Мой брат начитался в газетах о всплеске преступности иоб изнасиловании девушек и решил, что его оружие будет надежным подспорьем длямоей самозащиты. Кроме того, он настаивал, чтобы я ночью не отвечала на звонкии…

— Когда он пропал?

— Честно говоря, я не знаю точно. Я обнаружила пропажу, лишькогда полезла в ящик за вещами. Вы видите, здесь у меня лежат чулки и нижнеебелье. Совсем недавно… о, я не знаю, возможно, три или четыре недели…

Мейсон с недоверием в голосе сказал:

— Той ночью, когда я застал вас врасплох на пожарнойлестнице, в вашей руке был револьвер. Вы заметили, что я его обнаружил, ибросили вниз, в переулок. Чтобы улизнуть, вы успешно надули меня. После вашегобегства я пошел в переулок с единственной целью найти его. Но его там неоказалось. Если бы он там был, я бы, несомненно, нашел его. Припоминаю: тамбыли ящики, контейнеры с разным хламом и корзины с макулатурой. Я рассчитывалнайти револьвер на тротуаре, но не нашел его там. Что же с ним приключилось?

— Я уже сказала вам, его украли и…

— Я утверждаю, что видел его позавчера ночью в вашей руке, —настаивал Мейсон.

— Вы сможете присягнуть в том, что это был именно тотревольвер?

Мейсон улыбнулся.

— Нет, мисс Прокурор. Я не могу этого сделать, но клянусь,это был револьвер, и полиция уж непременно дознается.

Мгновение она колебалась, а потом сказала:

— Мистер Мейсон, я действительно не знаю, у кого оказалсяревольвер. Это все, что я могу сказать. Вы правы, я выбросила его тогда, и стех пор оружия у меня не было.

— Что вы делали на пожарной лестнице?

— Следила за одним человеком, находившимся в кабинете фирмы«Гарвин Майнин эксплорейшн энд девелопмент компани».

— За кем?

— Точнее говоря, я притаилась там, чтобы наблюдать за тем,что происходило ночью в офисе. Я прямо опешила, когда открылась дверь и вошлаженщина, которую я никак не ожидала встретить в этом месте и в это время. Этойбыла первая жена Эдварда Гарвина.

— Что она делала?

— Мне так и не суждено было узнать об этом. Вы помешали. Онадержала в руках пачку бумаг, которые, как я сейчас думаю, скорее всего былидоверенностями. Эзел Гарвин открыла ящик с уже оформленными доверенностями втот самый момент, когда вы застали меня за моим занятием и, увы, выдворили меняоттуда.

— Почему вы следили за кабинетом? За кем вы следили?

Она округлила свои и без того огромные глаза и сказала:

— За секретарем-казначеем фирмы. Его зовут Денби.

— Вы его знали?

— Да.

— Хорошо?

— Нет.

— Почему вы следили?

— Потому что моя мать вложила все свои деньги в этукомпанию, и я боялась, что она обанкротится.

— Теперь кое-что проясняется, — сказал адвокат. — Чтозаставило вас думать, что компании грозит крах?

— Я думала, что было что-то… ну, скажем так, странное в ееделах.

— Что навело вас на эту мысль?

— Мама получила по почте еще один формуляр на оформлениедоверенности. Она всегда посылала доверенности на имя мистера Гарвина. Так всепоступали. Все пайщики полностью доверяли администрации компании. Онагарантировала хорошие дивиденды. Думаю, что такое положение вещей всехустраивало. Я тоже хотела бы, чтобы все было по-прежнему.

Адвокат сказал:

— Послушайте, довольно ходить вокруг да около. Вы что-то пронюхали.Неспроста вы были в столь поздний час на пожарной лестнице с револьвером вруке. Вы же не собирались его использовать в качестве декорации. Вынамеревались его использовать с определенной целью.

Она возмутилась:

— Я просто собиралась использовать его в целях самозащиты,мистер Мейсон. Дело в том, что я всегда беру его с собой, когда мне приходитсябыть где-нибудь поздно ночью. Я устроилась на работу стенографисткой и иногдаработаю по ночам. Фирма в трех кварталах отсюда. Я возвращаюсь домой пешком. Втакое время всякое может случиться — ну, вы читаете в газетах о случаях сдевушками, подвергшимися нападению, поэтому я вынуждена носить револьвер. Вотпочему мой брат дал мне его. Конечно, мне не следовало носить его безофициального разрешения, но вы же понимаете, что в жизни могут возникнутьвсякие непредвиденные обстоятельства. Все очень просто.

— А почему тогда вы взяли его с собой и держали в рукенаизготовку, когда находились на пожарной лестнице? На вас никто не нападал.

— Потому что я испугалась. Я не знала, что произойдет, еслименя поймают.

— Так все же, что вы делали на пожарной лестнице?

— Как я вам уже говорила, мистер Мейсон, моя мама получилавторой бланк доверенности и заполнила его, а потом при встрече со мной, когдаслучайно зашел разговор о компании, она поведала мне об этом. Я никак не моглапонять, почему были высланы две доверенности подряд, но сначала не придалаэтому особого значения, пока она не упомянула о том, что последняя доверенностьнесколько отличалась по содержанию от тех, которые обычно присылались до этогослучая. Эта доверенность оформлялась на номер сертификата фондовых акцийГарвина. Ну, я начала сомневаться и пошла в компанию, где спросила усекретарши, кто в офисе занимается организационными вопросами, в частности,готовит проведение собрания пайщиков, а затем, назвавшись, попросила разрешениявзглянуть на доверенности моей матери.

— И что же?

— Девушка ушла и сообщила об этом мистеру Денби. Онвстретился со мной. При разговоре все время улыбался, был подчеркнуто вежлив.Выслушав уже от меня мою просьбу, он сказал, что не имеет ничего против того,чтобы показать мне доверенность, присланную моей матерью. Денби вышел ивернулся с первой доверенностью, которая была оформлена на имя Э.К. Гарвина. Вней не был указан номер сертификата.

— Поэтому вы забрались на пожарную лестницу и… Она спросила:

— Мистер Мейсон, вам кажется это абсурдным?

— Честно говоря, мне кажется это несколько подозрительным.