Юный Джек Воробей со своим кораблем и командой выплыл на солнечный свет – волшебный компас Джека указал пирату правильный путь, ведущий к его спасению. А капитан Салазар и его люди стали призраками, заточенными внутри Треугольника Дьявола.

– Воробей отнял у меня все, – закончил свой рассказ Салазар. – Оставил меня гнить в объятиях смерти... Вот, собственно, и сказочке моей конец.

С этими словами он вновь поднял свой клинок и приставил его к горлу Барбоссы.

Но Барбосса, казалось, ничуть не встревожился. Вместо этого он указал на горизонт, над которым всходило солнце.

– Я нашел его, как и обещал, – сказал он.

Салазар повернул голову в ту сторону, куда указывал Барбосса, и удивленно поднял брови. Оказалось, что Барбосса действительно сдержал свое слово. Там, на горизонте, на фоне солнечного диска показался черный силуэт «Умирающей чайки». Жуткая улыбка расплылась по красивому когда-то, а теперь ставшему ужасным лицу Салазара. Сейчас он был как никогда близок к тому, чтобы поймать Воробья. А когда эта птичка окажется у него в клетке, он постарается подрезать воробышку крылья так, чтобы тот никогда больше не смог летать. И чирикать тоже.

Значит, девчонка говорит, что карта у нее есть, но разобраться в ней только она одна и может?

Вопрос Гиббса повис в воздухе без ответа. Больше всего на свете Джек не любил две вещи – пустые бутылки из-под рома и чего-нибудь не знать. Когда же такой неловкий момент возникал, и ответа на заданный вопрос у Джека не было, он начинал импровизировать, а проще говоря, нести чушь. Правда, в данном случае и с чушью была напряженка. Джек не знал, от чего ему оттолкнуться, потому что слишком уж запутанными и непонятными были рассуждения Карины о знаке «икс» на небе. Да и скучными до зевоты, честно говоря.

А вот его экипажу эти рассуждения ни глупыми, ни скучными не показались, потому что все пираты бросили свою работу и, высоко задрав головы, уставились на небо.

– Эй, кто-нибудь видит этот самый «икс»? Ну, крест такой косой, – спросил Пайк, продолжая заламывать шею.

Стоявший рядом с ним Скрам отрицательно покачал головой. Он приложил ладонь козырьком ко лбу, прикрывая глаза от яркого солнца, заливавшего своими лучами палубу «Умирающей чайки».

– Птицу вижу, – сказал он. – Облако. А еще руку свою вижу, и все.

– Джек, – сказал Гиббс, поворачиваясь к капитану. Как и вся остальная команда, он чувствовал нараставшую тревогу. Они уже несколько часов плывут под палящим солнцем и, похоже, ничуть не приблизились к тому, что ищут. – Как мы будем следовать за этим самым «иксом», который исчезает с появлением солнца на небе? Да еще в таких местах, где нет никакой земли?

Джек раздул ноздри и прищурил глаза, ему надоело чувствовать себя дураком. Своей забавной походкой он прошелся по палубе к тому месту, где стояла Карина с каким-то металлическим предметом в руке, и схватил ее за локоть. Девушка удивленно ахнула, а Джек спросил, пристально глядя ей в глаза:

– В последний раз спрашиваю, как мы найдем твой «икс»?

– С помощью вот этого хронометра, – ответила Карина и указала пирату на маленький металлический предмет, который держала в руке. – Он показывает абсолютно точное время по Лондону. С его помощью я измерю высоту относительно Южного Креста, чтобы определить долготу. И только после этого мы найдем ту точку в океане!

Джек склонил голову набок. Он видел, как шевелятся губы Карины, но не понимал

ни слова из того, что она говорит. Для него это была сплошная тарабарщина.

Того же мнения, очевидно, был и Марти.

– Ведьма! – крикнул он, не желая расставаться со своей уверенностью в том, что Карина занимается черной магией.

– Так это что же, ты собираешься найти свой «икс» с помощью часов? – спросил Гиббс, переводя слова Карины в нечто более или менее понятное для Джека.

– Да, – кивнула Карина. – Мои вычисления правильны и точны, – она помолчала немного, глядя на свой хронометр, и добавила: – Между прочим, я не только астроном. Я еще и хоролог, то есть умею определять время.

После этих слов над палубой «Умирающей чайки» повисла долгая-долгая пауза, во время которой пираты обменивались друг с другом понимающими взглядами. Очень хорошо понимающими взглядами. Карина была далеко не первым часовых дел мастером, которого они встречали в жизни. Если честно, то таких мастеров пруд пруди в каждом порту Карибского моря.

– Ничего, ничего, не стесняйся, моя дорогая, – сказал Джек, нежно похлопывая Карину по плечу. – Все мы должны как-то зарабатывать себе на пропитание.

А Карина нахмурилась. Почему это она, по мнению Джека, должна стыдиться своего умения точно вычислять время? Наверное, он ее не понял или не расслышал.

– Да нет же, вы, наверное, не поняли. Я часовых дел мастер, слышите? – воскликнула она.

– Чего ж тут не понять, – заметил Скрам. – Моя матушка, царство ей небесное, тоже была часовщицей. Правда, не кричала об этом во всю глотку, как ты.

– Ты говоришь, у твоей матери были академические наклонности? – удивилась Карина.

– Ак... что? Нет, полежать на спине у нее наклонности были, – хихикнул Джек.

Лицо Карины внезапно покраснело – до нее, наконец, дошло, что для пиратов означает слово «часовых дел мастер» – разумеется, тот, кто мастерски ворует часы у прохожих, кто же еще?

– Я хоролог, то есть ученый, который изучает небо, определяет время, карты составляет, понятно вам теперь? – воскликнула Карина.

– И поэтому никто не сможет найти икс, кроме тебя? – спросил Джек.

– И ослика? – беспомощно добавил Скрам.

Внезапно раздался громкий крик Генри:

– Салазар!

Джек подскочил на месте. И тут же новый крик, на сей раз Гиббса:

– Судно сзади по курсу!

Пираты подбежали к первому помощнику Гиббсу, сгрудились у него за спиной. Карина была очень рада тому, что закончился, наконец, ее нелепый разговор с пиратами, да только недолгой была эта радость.

Недолгой потому, что сзади с невероятной для обычного корабля скоростью к ним приближалась «Немая Мария».

– Джек, – сказал, глядя на судно Салазара, Генри. – Мертвецы не успокоятся, пока не отомстят.

Все взгляды обратились на Джека. Мертвецы... Насчет мертвецов договора не было, и пираты загудели, глядя на несущуюся у них за кормой «Немую Марию». Одно дело банк ограбить или согласиться отправиться в плавание на посудине, которую кораблем стыдно назвать. И совсем другое дело оказаться жертвой, которую преследует самый знаменитый охотник за пиратами, который жил, потом умер, а теперь вот опять... ожил.

– Ох, не должны мы были выходить в море с невезучим пиратом и ведьмой на борту! – запричитал Пайк, высказав вслух то, что у всех остальных было на уме. С этими словами он выхватил саблю, и вся остальная команда последовала его примеру.