Страшные гниющие раны Сатобени залечивал за день, максимум за два. Боролся с заражениями, противостоял эпидемиям.

И когда наконец предстал перед Хироши со своей теорией насчет силы Бессмертной, молодой наследник поверил ему сразу же! Вскоре Сатобени стал наиглавнейшей фигурой при дворе, и что интересно – ни у кого это не вызвало сопротивления! Почти каждый из слуг, придворных или шомиё был за что-то Сатобени благодарен – кому он вылечил родных, кому помог с какой-то неудобной болезнью самому, кому просто оказал моральную поддержку. Так что когда Хироши представил своим шомиё план, разработанный медиком, те единогласно его поддержали.

И вот теперь наследник рода возвращался, добыв все, что нужно, чтобы наконец разбить мангутов. Сбросить их в море, выгнать из Ниппона.

Собравшиеся на плацу поклонились Нобунаге, Сатобени тоже поклонился. Хироши подъехал к нему.

– Приветствую, друг, – сказал он.

– Мой господин, я рад твоему возвращению! – пробормотал монах. – Удалось ли тебе?..

Нобунага в ответ отцепил от пояса ножны с Алым Клинком и протянул их лекарю.

– Клинок выпил кровь Бессмертной, – объяснил он. – Именно так, как ты и говорил!

Сатобени принял ножны с мечом, долго всматривался в оружие.

– Даже сейчас я чувствую мощь, заключенную в стали, – прошептал он. – Мой господин, мы спасем Ниппон!

Хироши кивнул.

– То, о чем ты рассказывал… как долго займет весь процесс?

– Мне потребуется много недель… и даже месяцев. И новые объекты. Сырье.

Нобунага обвел взглядом плац и собравшихся на нем людей. Присмотрелся к каждому, потом вновь перевел взгляд на лекаря:

– Ты получишь все, что будет тебе нужно.

Девушка сошла с постели, поправила подвернутое кимоно. Тихо подошла к стоящей рядом миске, взяла тряпочку и вытерла бедра изнутри.

Хироши перевернулся на спину и выдохнул, успокаивая дыхание. Женщин у него не было уже несколько недель, поэтому с Торой, своей любимой служанкой, все у него получилось жестко… и быстро. Девушка умылась и поправила длинные черные волосы, а он наслаждался этим неповторимым моментом. Когда мужское тело освобождалось от сковывающей его похоти, разум обретал ясность, обострялся, а мир наполнялся новыми красками. И указывал на новые возможности.

Сатобени забрал Алый Клинок к себе в подземелья и там, в покинутых туннелях бывших шахт, работал над их планом. Хироши задумался, каким образом проще всего будет организовать поступление сырья в подземелья. Лекарь утверждал, что сырья потребуется довольно много, но уверял, что все пойдет в дело.

– Тора!

Девушка обернулась к нему:

– Да, мой господин?

– Несколько дней ты мне не понадобишься. Спустись в город, а там… расспроси о больных. Наверняка многим людям нужна помощь. Каждого, кто страдает, отправляй сюда. Скажи, что Железный Дворец хочет позаботиться о тех, кто переживает трудные времена.

– Да, господин!

– Если хорошо поработаешь, вознагражу тебя за это.

Он снова посмотрел в потолок.

Тора безусловно была самой красивой из служанок. В ее чертах было что-то одновременно невинное и страшно похотливое. А когда она отдавалась ему, то вела себя так, как он того ожидал, – сопротивляясь ровно настолько, чтобы доставить ему удовольствие победой над ней, но не слишком сильно, чтоб не вызвать его гнева. И это ее вечное удивление, как будто каждый раз впервые открывала для себя истинное наслаждение, как будто это был для нее первый раз с мужчиной.

Интересно, было бы точно так же и с Бессмертной? Шора обладала поистине волшебной красотой, но было в Красном Лотосе еще и что-то беспокоящее. В дочери богов все же тлела божья искра, так что Нобунага был уверен – стань он ее мужем, чувствовал бы себя не главой рода, а лишь слугой той, которую отметили небеса.

А Нобунага Хироши не хотел быть слугой Шоры. Он хотел быть слугой всего Ниппона. С одной стороны, его освободителем, с другой – покорным исполнителем воли миллионов тех, кого спас. Господином и подданным одновременно.

«Помни, что хороший глава клана – господин для своих подданных, но также и их защитник. А что такое защита, как не служба тем, кто служит тебе?» – говаривал его отец.

Буду защитником, отец. Защитником всего Ниппона.

Она закрыла за собой двери и еще раз потрогала свой пах.

Господин Хироши, как всегда, был грубым, а она, как всегда, старалась его ублажить. Когда он уезжал, все были уверены, что он привезет в Железный Дворец Бессмертную. Тора страдала молча, а остальные громко радовались.

Вышло, однако, иначе. Случилось нечто, чего никто не мог объяснить. Бессмертная, видимо, погибла, но убил ли ее господин Нобунага? И если да, то зачем?

Никто, конечно, не задавал этих вопросов вслух. Да и от страха тоже, но еще и потому, что люди доверяли своему господину. Хироши был таким же добрым и справедливым, как и его отец, старый Отомо. Все знали, что молодой наследник желал спасти страну от мангутов. И если это спасение стоило жизни Красного Лотоса, ну что же – такова была воля их господина.

Но Тора желала другого. Она хотела замуж за Хироши.

Женщина, не происходящая из благородного рода, могла купить себе брак с самураем или даже главой клана… если у нее были на это средства.

Она копила их годами и чувствовала, что цель все ближе, что уже скоро сможет представить свой брачный взнос Хироши. Никто не знал о ее планах, для всех она была всего лишь одной из многочисленных наложниц наследника, хотя и поговаривали о том, что из всех наложниц она самая любимая. Интересно, относились бы к ней иначе, если б знали, насколько амбициозны ее планы?

И речь тут не шла о жажде власти или влияния, о нет!

Речь шла о выживании.

Тора не любила Хироши. Она знала то его лицо, которого не знал никто. Не благородного и доброго господина, а грубого любовника, мало думающего о чувствах женщины. И она, и другие наложницы были для Хироши лишь предметами, которые он грубо использовал. А использованным, и часто сломанным, находил другое применение.

Когда он смотрел на Тору, она видела в его глазах лишь похоть. Она была для него тем же, чем и для всех мужчин, которых она знала до сих пор, – игрушкой. Красивой игрушкой.

Но речь шла о выживании. Тора происходила из исключительно бедной крестьянской семьи. А хотела когда-нибудь иметь детей, обеспечить им достойное существование. И дорогой к этому мог быть брак с Хироши.

Поэтому она и терпела столь многое.

Храбрый солдат, благородный господин Нобунага. Да, довольно грубый любовник в постели, но разве не все мужчины были грубыми? В постели, на совете, да даже на поле боя? Грубость – удел мужчин, покорность и преданность – удел женщин. Так был устроен мир.