он почерпнул сведения о плаче готских дев у берега «синего моря», которое могло быть только Черным морем? Следовательно, автор «Слова» знал о готах на берегу Черного моря, быть может, знал и их эпос, их песни, как знали на Руси половецкие песни, попавшие в наши летописи, знал, конечно, и о том, как могли относиться к походу Игоря готы Тмутаракани. То, что эпические сказания готов пережили столетия, в этом нет ничего удивительного, и примеров такого рода можно привести очень много[106].

Вот еще одно связующее звено между антами и русскими киевских времен.

Держава Германариха была сметена гуннской волной, и горсточка крымских готов, дожившая до времен Екатерины II, — вот все, что осталось от готского владычества в черноморских степях. Вторжение гуннов в Восточную Европу и продвижение их дальше, на запад, в Центральную Европу, не могли не отразиться на антах. Из рассказа Иордана мы узнаем, что гунны, по-видимому, почитали расправу с антскими князьями самоуправством Винитара и обрушились на готов, так как те напали на антов, являвшихся подданными или союзниками гуннов. Нет никакого сомнения в том, что какая-то часть антских дружин, как это имело место и во времена владычества аваров, была включена в состав гуннских орд и вместе с ними устремилась на запад. Наличие среди гуннов в Паннонии славян зафиксировано известным рассказом Приска Паннонского о его путешествии в ставку Аттилы. Перевозчики — гунны — говорили на славянском языке.

В течение всего V в. никаких упоминаний об антах нет. В конце V в. первые славянские дружины появляются в пределах Византийской империи, а с VI в. вторжения славян и антов в «страну ромеев» становятся обыденным явлением.

«Когда Юстиниан, дядя Германа, вступил на престол (527 г. — В.М.), анты, ближайшие соседи славян, перейдя Истр с большим войском, вторглись в пределы римлян», — так рассказывает о вторжении антов за Дунай в 533 г. Прокопий Кесарийский[107]. Герман ненадолго останавливает их, но вскоре новый натиск антов и славян опрокидывает заградительные кордоны Византии по Дунаю.

С того времени как Юстиниан принял власть над Римской империей, гунны (болгары. — В.М.), славяне и анты, делая почти ежедневно набеги, творили над жителями этих областей нестерпимые вещи». «Вся Европа разграблена гуннами, славянами и антами…

Прокопий с грустью вспоминает о том, что «пришлось перенести от мидян, сарацин, славян, антов…» византийцам[108].

Вскоре Юстиниану удалось привлечь на свою сторону могущественного вождя антов Хильвуда, или Хилбудия (Хвалибуда), сделав его магистром византийской армии во Фракии и направив его деятельность не против соплеменников-антов, а против славян. В течение нескольких лет, с 530 по 533 г., Хилбудий отражал нападения славян на Мезию, но в 534 г. он с незначительными силами переправился через Дунай и был убит славянами. Убийство Хильвуда послужило причиной войны между славянами и антами. Анты мстили за своего соплеменника, возможно, следуя обычаю кровной мести. Война была неудачной для антов, и они были побеждены славянами. Воспользовавшись этим обстоятельством и будучи свидетелем опустошительных вторжений антов во Фракию, как это имело место вскоре после анто-славянской войны, когда анты предприняли набег во Фракию и увели в свою землю толпы пленных византийцев, Юстиниан решил привлечь их на свою сторону, предложив им поселиться в городе Туррисе и в области, прилегающей к нему. Туррис, расположенный на левом берегу Дуная, был построен императором Траяном, но к этому времени совершенно запустел, будучи непрерывно разоряем варварами. Юстиниан предлагал антам также деньги, но с условием, если они будут мирно жить с «ромеями» и не допустят «гуннов» (болгар) нападать на Византию. Анты соглашались на это, но при условии, если Юстиниан восстановит «начальником римского вождя Хилбудия». Дело в том, что во время анто-славянской войны один славянин взял в плен юношу-анта по имени Хилбудий. В плену у славян «он совершил много славных подвигов и смог добиться для себя военной славы». После набега антов на Фракию они привели с собой много пленных. В числе их был один грек, решивший хитростью вернуться на родину. Он сообщил своему хозяину, что у славян в плену находится римской военачальник Хилбудий, который скрывает от славян свое истинное положение. Если его выкупить, то можно добиться большой славы и получить много денег от императора. Доверчивый ант послушал хитрого византийца. К тому времени у антов со славянами был заключен мирный договор, и ант со своим рабом отправился к славянам и купил Хилбудия. Вернувшись домой, из правдивого рассказа Хилбудия он понял, что обманут и деньги его пропали, так как по закону ант-раб, вернувшийся на родину, становился свободным. Но когда слух о Хилбудии дошел до других антов, на общем вече антов они решили продолжать выдавать его за Хилбудия. Лже-Хилбудий в их руках должен был стать орудием, благодаря которому они могли бы выторговать у Юстиниана нечто большее, чем Туррис с его областью. Во время переговоров с Юстинианом анты вначале заставили Хилбудия угрозами выдавать себя за Хилбудия — римского военачальника, но позднее и сам Лже-Хилбудий понял, что такое положение открывает перед ним блестящие перспективы, и начал утверждать, что он действительно тот, за кого выдают его анты. Но когда посланный Юстинианом Нарзес встретился с Лже-Хилбудием, ехавшим для переговоров с Юстинианом, и каким-то образом захватил его, то самозванца не спасло знание и латинского языка, и биография подлинного Хилбудия. Он был заключен в тюрьму. Антам не удалось использовать Лже-Хилбудия для нажима на Юстиниана и выторговать у Византии больше того, что она предлагала[109]. Мы не знаем, поселились ли анты в области Турриса или нет. Из рассказа Прокопия это установить невозможно. Но уже в те времена несомненно анты дошли до Дуная, и их границей со славянами был Днестр.

К концу 50-х годов VI в. относятся нападения на антов авар. Авары грабили и опустошали земли антов. «Властители антские были приведены в бедственное положение и утратили свои надежды», — пишет Менандр[110].

Анты отправили к аварам посла Межамира, сына Идара (Идаризиева, Идарича), с просьбой о выкупе некоторых пленных антов. Межамир вел себя в разговоре с аварским каганом дерзко и вызывающе.

Тогда один кутургур по имени Котрагиг, родственник авар, сказал кагану, что Межамир пользуется огромным влиянием среди антов и если его убить, то это внесет расстройство в ряды антов и легко можно будет вторгнуться в их страну. Каган послушал Котрагига, и Межамир был убит.

С тех пор больше прежнего авары стали разорять землю антов, не переставая грабить ее и порабощать жителей…[111].

Едва ли