В дверном проеме разминулась с мастером Даниловым, спешащим к телефону на рецепции.

В этот момент в салоне никого, кроме медитирующего Гусева, не было. Правильно, мальчик говорил вчера, что сегодня будет работать лишь один мастер…

Натка беззвучно поставила на подзеркальный стол пустой кофейный стакан, вынула из левого кармана фартука пинцет для выщипывания бровей, хищно пригляделась к беззащитной шее дремлющего Гусева, прицелилась и одним движением ловко выдернула сразу несколько коротких волосков, портящих линию прически.

Гусев вскрикнул, дернулся и вытаращился в зеркало на Натку в фартуке и колпаке так изумленно, что она не выдержала – очень серьезно спросила:

– Бабушка, бабушка, а почему у тебя такие большие глаза? – И тут же сдавленно захихикала, понимая, что поступает неправильно, но – нервы, нервы…

Те двое в закутке на рецепции ничего не видели и не поняли. Даже, кажется, не успели встревожиться внезапным гусевским ойкайньем.

– До свиданья, – вежливо сказала им Натка и вывинтилась за дверь, нажав на нее плечом – одну руку с зажатым в нем пинцетом она держала в кармане, а другой уже нащупывала завязки фартука.

Сняв его на ходу, она стянула с головы колпак, без разбору сгребла вещички с лавки и, прижимая к боку кучу тряпья, утекла в ближайший проулок.

Уже в соседнем дворе остановилась, свалила на очередную скамейку свое барахло и жадно рассмотрела добычу.

Старый добрый пинцет для бровей не подвел – из захвата крепких стальных зубчиков торчало несколько волосков, вырванных, как надо, с корнем.

– Второй есть, – подытожила довольная Натка, аккуратно помещая свою добычу в медицинский контейнер.

«Бойтесь своих желаний, ибо они могут сбыться», – что-то в этом духе говорили древние китайцы.

Правильно говорили! Жаль, что не мне.

Хотя я бы, конечно, каких-то там древних китайцев не послушалась и все равно купила бы себе новые босоножки, потому что в старых мне уже было стыдно выходить из дома…

Ой, да мне их даже дома обувать было стыдно, потому что Сашка фыркала и требовала не позорить ее как модного блогера и любящую дочь! Мол, при одном взгляде на мои старые босоножки кто угодно усомнится в том, что Сашка не перетягивает наше финансовое одеяло на себя. Хотя на самом деле она прекрасно и недорого одевается и обувается в китайских интернет-магазинах. Не у древних китайцев, у очень современных, но тоже весьма мудрых и практичных.

Новые босоножки коварно натерли мне мозоль. Всего одну, но и ее хватило, чтобы я осознала, как была не права, гонясь за модой и одобрением окружающих.

Особая ирония заключалась в том, что мозоль образовалась на той ноге, которую я предъявляла Плевакину как больную. Накликала, можно сказать!

От души потешаясь над этим обстоятельством, верная подруга Машка помогла мне дохромать до моей машины и устроиться на водительском сиденье.

– Дальше справишься сама или все-таки организовать тебе эвакуацию? – спросила она.

– Справлюсь, – решила я. – До дома доеду, а там возьму кого-нибудь в заложники и заставлю поработать костылем от парковки до порога квартиры.

На роль самоходного костыля я полагала определить свою любящую дочь, но не вышло: пока я ехала домой, от Сашки пришла эсэмэска: «Мы пошли в кино».

Я прикинула свои шансы поэксплуатировать в качестве подпорки-поводыря кого-то из соседей и приуныла: дом у нас старый, «хрущевский», населенный преимущественно бабушками и дедушками, получившими квартиры еще в бытность свою советскими тружениками. Крепкие молодые люди в окрестностях, конечно, тоже есть, но по вечерам они вовсе не торопятся домой, так что вряд ли я быстро сыщу себе подходящего попутчика…

Я решила, что долг платежом красен, и позвонила сестре, которая задолжала мне горы заботы и внимания.

– Что значит – ты хочешь, чтобы я нанесла тебе ответный визит, почему именно сегодня и прямо сейчас? – озадачилась Натка. – У меня вообще-то были другие планы…

– У тебя слишком много планов, а у меня всего одна нога, – посетовала я.

– А куда подевалась вторая?

– Никуда, просто она внезапно намозолилась и не функционирует как надо, – пожаловалась я. – И срочно нужен кто-то, кто заботливо доведет одноногую меня от машины до дивана. Кстати, у меня в холодильнике так и лежит половинка арбуза!

– Заманчиво, – Натка сглотнула слюну. – Ладно, раз ты на машине, то заезжай за мной, и поедем к тебе.

Вот так и вышло, что у меня появилась возможность покалякать с сестрицей о ее делах еще до того, как они стали по-настоящему скорбными.

– Два анализа из пяти, считай, уже у меня в кармане! – похвасталась Натка, когда мы с ней ели арбуз.

– В каком смысле? – не поняла я. – Ты что, уже нашла деньги на два анализа?

– Нет еще, но деньги будут, – уклончиво ответила моя родная авантюристка. – Зато я уже раздобыла биоматериал для двух ДНК-тестов – Предоляка и Гусева!

– Надеюсь, они оба остались живы? – слегка встревожилась я.

– Как хорошо ты меня знаешь! – восхитилась Натка. – Но – да, оба живы и почти невредимы.

– Боюсь спросить…

– Тогда и не спрашивай.

– Не буду, – согласилась я.

Меньше знаешь – крепче спишь. И спокойнее сидишь в судейском кресле. Не хочу даже мысленно прикидывать, как оценил бы неизвестную мне Наткину предприимчивость Уголовный кодекс.

– Осталось добраться до Голикова, Ростовцева и Романовского, – Натка машинально выложила рядком на столе три черные косточки, выковыренные из арбуза.

Очевидно, это были символические Голиков, Ростовцев и Романовский.

Надо сказать, в таком виде они здорово смахивали на тараканов и не вызывали желания их защищать.

– С Романовским будет очень непросто, – вздохнула Натка, слегка выдвинув из общего ряда наиболее крупного «таракана». – При нем же всегда охрана… Не знаю, что и придумать.

– А если просто встретиться и поговорить? Честно сказать – мол, так и так, есть у меня сомнения и предположения, помоги мне их развеять или, наоборот, подтвердить…

– Лен, ты в своем уме? – Натка покрутила у виска пальцем. – Исторические сериалы по телику никогда не смотрела? Да ни один король не будет рад обзавестись бастардом! А если и станет его искать, то лишь для того, чтобы попросту пристукнуть и устранить угрозу для законного престолонаследия!

– По-моему, это ты у нас не в своем уме. Какой бастард, какой король? Двадцать первый век на дворе!

– Ага, ага, век высоких технологий… Технологии у нас высокие, а помыслы низкие…

– Это ты сейчас о себе? – съязвила я.

– А что такого-то?! – взвилась сестрица. – Я, между прочим, ничего противозаконного не делаю!