Наконец прибор «прогрелся», вернее какие-то элементы электронной пушки прогрелись и насосы охлаждения вышли на рабочий режим, и на экране появилось изображение структуры металла. Младший научный сотрудник Слава Кудинов спокойно, даже равнодушно набрал на компьютере несколько стандартных команд, чтобы получить снимок и вывести его на бумагу. Это он проделывал много раз, набил руку, и академик Паршин поручал именно ему самые интересные образцы, с которыми надо было «покопаться». И только после того, как дал компьютеру задание на печать, Слава внимательно вгляделся в картинку. Он видел самые разные стали, но такого не встречал никогда, какой-то уникальный материал: зерна есть, а вот черных вкраплений углерода – практически нет. Ну, максимум три десятых процента. Нет, точно нужен другой образец, этот не дает представления о самом предмете.

* * *

Теперь Слава менял фокусировку, структурная сетка лишь немного менялась, хотя для неопытного глаза оставалась прежней. Да, виден мартенсит, а дальше – троостит-мартенсит.

Вот тебе и обычная аустенитная сталь!

С металлом все было понятно, действительно уникальный сплав, но как его сделали, по какой технологии? Не пришельцы же с других планет руду и присадки привезли?! Какая-то чертовщина, или, как любил говорить его шеф Антон Сергеевич Паршин – достоевщина. Вроде бы вот оно – есть, а логического объяснения, откуда оно взялось – нет.

И Кудинов взялся за телефонную трубку, чтобы узнать, на месте ли шеф.

* * *

Академик изумился структуре почти также, как Кудинов. Поджав губы, пару минут молчал, разглядывая отпечаток на обычной белой бумаге, а потом взялся за телефон. Слава попытался было встать – что сидеть-то, может разговор не для его ушей предназначен. Но Паршин показал рукой – сиди.

– Образец металла уникальный, – начал кому-то разъяснять Паршин. – Я такой структуры стали никогда в жизни не видел, и не поверил бы, что такое может быть, но вот оно – на столе, передо мной. Но для верности, мне хотелось бы, чтобы вы привезли мне клинок целиком, мы исследуем его магнитные свойства, электропроводимость и все прочее. Это очень интересно и, прямо скажу, может быть даже очень важно для специальной металлургии.

Потом он поблагодарил собеседника и отключил телефон.

– Вот что, Вячеслав Викторович, этот образец был взят из клинка меча последнего китайского императора. Но это по предположениям заказчиков, а они ведь могут и ошибаться, – начал академик свое объяснение, перейдя с младшим научным сотрудником на имя-отчество, что означало особую доверительность и значимость беседы. – По легенде меч императора обладает какой-то магической силой, вот нас и попросили разобраться, какой такой особенностью обладает этот предмет. В магические силы, кроме как в достоевщину, я не очень-то верю, но эти снимки могут «двинуть» любого металловеда. Так что нам нужно будет вместе разбираться с этим мечом. Все-таки не случайно китайцы порох придумали.

– Но меч-то японцы сделали, – возразил Кудинов.

– Японцы вообще-то считают своими учителями во всем китайцев. Другое дело, что они в последнее время их обошли, но все равно отрицать китайцев не стоит. Даст Бог – разберемся мы с этим мечом. Его завтра привезут. А может, и не его? К полудню. Человек, который привезет, будет все время при мече, так что ты не удивляйся, обеспечь допуск ему в лабораторию. И не показывай, что ты тут самый главный. Да, и снимки на качественной бумаге отпечатай.

– Может, ему еще в «три дэ» раскатать? И очки выдать за наш счет? Для просмотра! – возразил было Кудинов. – Вы же знаете, Антон Сергеевич, как у нас с расходными! Моя заявка у вас уже месяц пылится!

– Во-первых, у меня ничто и никогда не пылится! – для убедительности академик провел рукой по идеально зеркальному столу. – Вот! – довольный, самому себе сказал Паршин. – Во-вторых, попросят, сделаешь и «пять дэ»! Таким людям не отказывают!

– И, в-третьих?.. – робко обнадежил себя Слава.

– Подписал я твою заявку! И, четвертое – скромнее надо быть в желаниях. Не хуже меня знаешь, как у нас сегодня с финансированием.

– Так попросите прибавку! – дал совет повеселевший Кудинов.

– Какую прибавку? У кого? – не понял академик.

– Ну, у этих, которым не отказывают! – медленно пятясь задом, стал выдавливаться из кабинета младший научный сотрудник. Академик тяжело засопел, еще раз провел рукой по столу рукой, поднес ладонь к глазам. Что-то его там заинтересовало. Может, пылинка, может, линия жизни, напомнившая о том, как много еще нужно успеть сделать.

– Молод ты еще. И наивен. Иди, работай! – махнул рукой Паршин Славе Кудинову.

Япония. Июль, 1939 год

…Его заметили, когда он еще помогал наследнику великого Хории Тосихидэ, ему помогли, но некоторые секреты не достались по наследству, до большинства своих открытий он дошел сам. Для него кузница стала особым храмом, в котором было место и статуэтке Будды в специальной нише в стене, и инструментам, которые стали святынями. Надо сказать, что он уважал и синтоизм, но все-таки Будда был главнее. И теперь в этом храме ему предстояло сделать чудо – из привезенной с юго-западного побережья, где находятся черные пески, новой стали сделать меч.

Акихира знал, что сталь выплавили в татаре, наверное, последней в Японии. Мастера трудились три дня и три ночи, они отобрали железистый песчаник, которому нет равных нигде в мире. Они получили уникальную сталь, и мастер по шуму пламени определял, как идет плавка. Разумеется, у них было современное оборудование, позволяющее контролировать температуру плавки, но им хотелось сделать все так, как предписывают традиции. Время от времени старший мастер поворачивал голову к выемке в стене, той, где стояло божество, охраняющее мастеров и плавильню.

* * *

Даша проснулась рано и, накинув на себя легкий халатик, не собирая большой сумки, отправилась к морю, чтобы окунуться, пока не начали накатывать большие волны, которые во второй половине дня обещала сводка погоды. На пляже, в ее облюбованном уголке на месте лежака появился песчаный холм, чем-то напомнивший Даше место погребения автора «Войны и мира» в Ясной поляне. Правда, на этот кто-то накинул сверху какое-то старое рваное одеяло. Даша остановилась подле него, сбросила халатик и потянулась, повернув лицо к поднимающемуся солнцу, навстречу чуть ощутимому утреннему прохладному бризу. Расстегнула лифчик, не глядя, бросила его в сторону на большой камень. Игриво покрутила попкой, все еще решая, пойти ли ей в воду голышом или в трусиках. Сзади послышался шум струящегося песка, какой-то шлепок. Даша с ужасом почувствовала, как что-то прохладное коснулось ее спины и скользнуло вниз, оттягивая резинку стрингов.

– Ай! – вскрикнула она, отскочив вперед. Силы внезапно покинули ее, она развернулась и непроизвольно присела. Поразилась, что думает не об опасности, а о том, успеет ли искупаться до перемены погоды.