— Проблемы.

— У тебя проблемы, у меня проблемы, а что в среднем по статистике?

— У меня ягодица, у тебя ягодица, а что посередине?.. Некоторым нравится.

— Даже заводит, — сказал он. — От службы меня отстранили. В счет отпуска. С подпиской о невыезде.

— Зато летом.

— И с тобой.

— Тебя должно это заводить, да, — согласилась она.

— Не только это.

— А что?

— Тебя ищут.

— А ты думаешь, почему я в душ к тебе пришла?

— Отпечатков твоих в базах нет, полифейс молчит.

— Тебе не кажется это странным? — осведомилась Лида.

Родион выразительно промолчал. Ее фоторобот составляли по его и Кружаева показаниям, но идентификация по приметам внешности ни к чему не привела. Дактилоскопия тоже оказалась бесполезной. Не было Лиды в базах. Во всяком случае Родиону так сказали. А как оно на самом деле было… Возможно, Васюхину просто приказали не лезть не в свое дело. А капитан Шпарков и вовсе отказывался общаться с Родионом. Он всерьез считал, что его подставили. Сам непонятно чем занимался, а Родион у него крайним оказался. Хорошо, что хоть убийство не пришили. Опять же спасибо бандиту Кружаеву.

— Но засветилась я конкретно, — немного подумав, сказала девушка.

— И теперь ты должна меня убить.

— А если да?

— У меня есть право на последнее слово?

— Говори.

— Я тебя хочу.

— Ты получаешь право на последнее желание. Оно будет исполнено. А если серьезно, то дело дрянь. Засветиться-то я засветилась, а задание не выполнила.

— Это не страшно.

— Я так не думаю.

— Страшно, когда свои отворачиваются. Если они свои. Я ведь даже не офицер, со мной разговаривать не хотят.

— Не офицер? — Лида удивленно глянула на него.

— Сержант.

— Почему ты думаешь, что я должна разговаривать с тобой? — спросила она.

Родион оторопело глянул на нее и услышал:

— Шучу.

— А я нет. Думаю присвоить себе очередное звание.

— Сам себе?

— Сержант запаса Проскурин, звучит?

— Это депрессия. Она пройдет.

— Может, вы меня к себе возьмете?

— Меня даже не станут слушать, — проговорила Лида, в раздумье глядя на дорогу.

— Понимаю.

— Но если мы с тобой возьмем Питона… — Она нарочно затянула паузу.

— А мы можем его взять?

— Товарищ сержант, что вы думаете по этому поводу? — Лида вдруг перешла на командный тон.

— У меня нет никакой информации.

— А у кого есть?

— У наших точно нет.

— А если голову включить?

— Не понял.

— Как ты вышел на Полевая?

— Ну, как. Вышел и вышел.

— Ты рассуждаешь как сержант, а должен — как офицер. Тогда ты узнаешь много интересных вещей. Ты спас Полевая от киллера, правильно?

— Правильно.

— Это было в гараже.

— В гаражном комплексе. Я работал в охране, наблюдал за складами, которые казались нам подозрительными.

— Тебя внедрили в охрану. — Лида не спрашивала, она утверждала.

— Можно сказать и так.

— Склады действительно подозрительные. Полевай отвечал за оптовый сбыт в системе Гренделя. Что стало с этими складами? Там должны были провести обыск.

— Мне не докладывали. Я слишком мелкая сошка.

— Ты действительно мелкая сошка. Если сидишь сложа руки. Меня тоже отстранили от дела, но я продолжаю работу. Мне тоже отказывают в информации, а я все равно ищу Питона и обязательно его найду! — с верой в себя сказала Лида.

— Тебе можно позавидовать.

— А тебе?

— Можно поговорить с ребятами, узнать, что там было.

— Уже хорошо. — Лида поощрительно улыбнулась.

— Но лучше всего тряхнуть Богданыча.

— Кто такой Богданыч?

— По должности главный инженер комплекса, по сути — самый главный. И смотритель складов по совместительству. Как думаешь, он с Полеваем заодно, если кровь на месте преступления замыл?

— Однозначно.

— Привлекли его за это или нет, я не знаю.

— Но ты на него показал? — Лида еще только спрашивала, но уже как будто соглашалась с ним.

— Я же не думал, что мне придется вернуться в этот гараж.

— А мы возвращаемся?

— Ну так ты же хочешь копнуть оттуда.

— Копнуть можно, — согласилась Лида. — Но будет мелко. Ты сам подумай, что может нам сказать какой-то там Богданыч? Как он сумеет вывести нас на Питона?

— Ну, не знаю.

— Что ты не знаешь?

— Панас тоже не должен был Питона знать. А он его знал. Увидел и в штаны наделал. И Кружаев его видел.

— Почему Панас не должен был видеть Питона? Питон Гренделю в чем-то партнер, в чем-то враг, — вслух размышляла Лида. — В чем-то конфликт, а в чем-то совпадение. Давай допустим, что Питон хотел подмять Гренделя под себя, а тот упирался…

— Пока его не грохнул Полевай.

— Возможно, этого Питон и хотел.

— Хотел, не хотел, но теперь у него есть шанс закрепиться в Москве. Или ему это не нужно? — спросил Родион.

— Почему не нужно?

— Ты говорила, что его не должно быть в Москве.

— Он обитает где-то на юге, но бывает и в Москве.

— И знает Гренделя? — у самого себя спросил Родион.

— Само собой, — Лида озадаченно глянула на него.

Уж не тронулся ли он умом?

— И Грендель его знает. Еще Панас. И Мобила, да?

— Ты знаешь Мобилу?

— Да нет, это Мобила знал, где мы прятались. Только он один был в курсе про дом, но не бункер.

— Да, Полевай говорил, — Лида в раздумье тронула себя за кончик носа.

— А Питону он что говорил?

— Позвонил, сказал, что Гренделя грохнул и ранен. Попросил забрать.

— Адрес назвал?

— Не успел. Отключился.

— Тогда откуда Питон адрес узнал?

— Мобила?.. — Лида улыбнулась.

— Ну, про бункер же Питон не знал.

— Нестыковка.

— В чем?

— Сначала пропал Панас, потом погиб Грендель. Мобила должен был об этом знать. Как он мог подумать, что мы вернулись в бункер, если про него не ведал?