– Я оставила его под воротным столбом. Но только на сегодня, – поспешила заверить Шарлотта, когда он нахмурился.

– Я бы не стал проделывать это регулярно, – заметил он. Кажется, он собирался добавить еще что-то, но промолчал.

Повисла пауза.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Шарлотта ступила на мостовую, остановилась и обернулась:

– Почему вы украли мое ожерелье?

– Я не хотел. Прошу прощения.

Ее рот приоткрылся от удивления:

– Не хотели? Случайно оказались в моей комнате, случайно заглянули в шкатулку с драгоценностями, случайно сунули ожерелье в карман? И думаете, я поверю в это?

Стюарт прикусил губу и отвел взгляд.

– Может, объясните, почему оказались в моем доме? – спросила Шарлотта, вновь возвращаясь к холодному, издевательскому тону.

Стюарт немного помолчал.

– Мне казалось, что у мисс Траттер осталось кое-что, принадлежащее мне, – выдавил он наконец. – Но я ошибся. А как вы узнали, что ожерелье у меня?

Шарлотта пошарила в кармане и вынула флягу:

– Вы оставили это в моем саду, – пояснила она, бросив флягу к его ногам. Стюарт глянул на нее и устало вздохнул.

– Доброй ночи, мистер Дрейк, – сухо обронила Шарлотта.

– Прощайте, графиня, – ответил он, по-прежнему не поднимая головы.

Шарлотта развернулась и ушла. Нашла ключ в тайнике и, не оглядываясь, переступила порог. Только задвинув засов входной двери и начав подниматься по лестнице в свою спальню, она вдруг вспомнила, что так и не отдала ему плащ. Может, бросить его в окно, пока Дрейк не ушел?

Но она решила, что попросту отошлет плащ завтра. Встречаться с ним снова – значит накликать беду. Шарлотта предпочитала сохранять существующее положение вещей. Лучше продолжать питать к Дрейку неприязнь, чем решиться на что-то такое, что может изменить ее мнение о нем.

Оставшись один, Стюарт поднял флягу и с сожалением осмотрел. Повреждена. В точности, как его гордость. Вот вам и женщины. Поразила в самое сердце, а потом задрала нос, зная, что причиняет ему боль.

Сегодня вечером на несколько коротких мгновений Стюарт ощутил, что у него есть цель. И хотя Шарлотта, возможно, отмахнется от большинства его предложений, все же, когда она их выслушивала, она уважала его мнение. И хотя для таких мыслей не было веских причин, Стюарт почему-то думал, что ему будет не хватать этой женщины. Несмотря на все недостатки, она ему нравилась, и не только внешне.

Хотя он уж точно будет очень-очень долго жалеть о том, что могло бы случиться, не появись Уитли и Джеймисон.

Впрочем, он это заслужил. Решение вломиться в ее дом было одним из самых ошибочных его решений. Его ударили ножом, едва не поймали и не арестовали, он по случайности унес с собой изумрудное ожерелье и даже не вернул материнское кольцо. Ни одно украшение не стоит подобного риска. Следовало забыть о кольце. С того момента, как он ее увидел, Шарлотта Гриффолино не доставила ему ничего, кроме неприятностей. Не хватало еще накликать новые беды, снова прокрадываясь в ее дом за кольцом.

Стюарт покачал головой и пошел домой по безлюдным улицам. Пора забыть о прошлом и вернуться к более насущным проблемам. Итак, что он намерен делать сейчас? Стопка приглашений, ждавшая его раньше на обеденном столе, когда он спускался к завтраку, сначала заметно уменьшилась, а через несколько дней, после визита Шарлотты к леди Килдер и вовсе перестала существовать. Из завидного жениха Стюарт превратился в отщепенца. Он уже успел принять приглашение на ужин у Мартинов следующим вечером – приглашение, которое более гордый человек теперь отверг бы, но Стюарт сегодня потратил буквально последний фартинг, и если он не пойдет на ужин, то останется голодным. Поскольку завтрашняя ночь в Кенте должна стать для него последней, он пойдет, а потом с достоинством покинет этот городишко.

А если Шарлотта решит остаться дома, ему еще может повезти.

– Ты раздобыла его?

Услышав взволнованный голос Лючии, Шарлотта застонала и натянула одеяло на голову. Было слишком рано, и ей хотелось выспаться, а не вести подробный рассказ о вчерашних приключениях. Но подруга вырвала одеяло из ее руки. Шарлотта открыла глаза и увидела стоявшую над ней Лючию.

– Я все утро была как на булавках. Так ты его раздобыла?

– На иголках, – поправила Шарлотта.

Лючия отмахнулась:

– Расскажи, или я выпью твой кофе.

Шарлотта немедленно села и потянулась к чашке. Как только они перебрались в Англию, Лючия отправилась на кухню и научила кухарку варить настоящий итальянский кофе. «Даже если она больше никак не отработает свое содержание, – подумала Шарлотта, жадно делая первый глоток, – все-таки она может жить здесь. Только из-за одного умения готовить кофе».

Лючия уселась на стул, который успела придвинуть к кровати, и подождала, пока Шарлотта отнимет чашку от губ.

– А теперь говори! Тебя ждал успех?

– Я вернула ожерелье, – кивнула Шарлотта. – Было так легко влезть в окно, что удивительно, как Дрейка не ограбили раньше.

– Да-да! – Глаза Лючии лукаво блеснули. – И ты приложилась ножницами к его брюкам?

Шарлотта сделала очередной подкрепляющий глоток. Она сказала Лючии, что проделает несколько дыр на самых интересных местах брюк Дрейка, но теперь не могла думать о брюках без того, чтобы не представлять, как они его обтягивают.

– Нет.

– Какая жалость! – сделала гримасу Лючия. – Я так ждала рассказ о раздевании!

– Лючия!

– Знаешь, я все обдумала. Вряд ли он слишком стар. И ты далеко не стара. А он кажется мужчиной горячим и чувственным.

– Он охотник за приданым, – напомнила Шарлотта. – Ищет невесту побогаче.

– Но я богата опытом.

– Подозреваю, он предпочитает фунты стерлингов.

– Кроме того, я вовсе не желаю выходить за него, – продолжила Лючия. – Только повеселиться с ним. – Она восторженно рассмеялась над своей шуткой.

Шарлотта не встала с постели. Она глубоко дышала, чувствуя, как протестует тело. Борьба со Стюартом возымела свои последствия, и у нее ныло все, особенно руки и спина.

Она мимолетно подумала о ночах, когда выбиралась из окна отцовского дома и бежала по лугу, чтобы побыть с человеком, которого, как думала, любила. Тогда она оставалась с ним на всю ночь, прокрадывалась в дом как раз перед рассветом и все же проводила весь день на ногах, словно ночь мирно проспала в постели. Теперь же не могла встать, хотя, судя по времени, проспала несколько часов. Должно быть, она стареет. Либо это, либо любовные наваждения сильнее, чем неограниченное количество крепкого кофе.