– Госпожа, как вам это? – Вернувшаяся из гардеробной служанка продемонстрировала желтое в цветочек платье. Оно имело длинные узкие рукава.

Скроет синяки, вот чем обусловлен ее выбор. Я хотела согласно кивнуть, но вовремя себя остановила. Не хочу уподобляться тем женщинам, которые замазывают на теле синяки и скрывают одеждой следы, оставленные на теле их мужчинами. Какого черта я должна это прятать или стыдиться?! Пусть видят все, как он обращается с юной и невинной… ой, пардон, уже не невинной женой!

Боевое крещение я прошла и долг каждой аристократки – принести невинность мужу – выполнила. Теперь я замужняя, уважаемая женщина и собираюсь дать бой некоторым зажравшимся в своем высокомерии грубым хамам.

– Верни голубое! – приказала я. В нем узкие до локтя рукава, а дальше широкие воланы с кружевом, как раз открывающие запястья.

– Госпожа, я бы не советовала…

– Если мне будет интересно твое мнение, я тебе скажу.

Высокомерия в голосе мне было не занимать, и спорить дальше служанка не решилась.

Что ж, мыться так мыться. Девушка уже нагрела воду в бассейне и налила туда ароматические масла. Я немного понежилась, давая расслабиться телу, а потом попросила для полоскания прохладной воды. Бодрит и для кожи полезно. Не контрастный душ, конечно, но что есть.

Дальше приступила к туалету. Жаль, что косметика вся осталась у Ириды, но брови и ресницы все еще темные и делают выразительнее черты лица, а благодаря юному возрасту вид у меня цветущий, несмотря на пережитое. Волосы я приказала оставить распущенными. Делать дневную прическу было еще рано, тем более что на завтрак допускалось выйти с заколотыми гребнями или лентой волосами. В зеркале я оценила свой вид в голубом платье, с удовлетворением отметив, что на белоснежном фоне кружева синяки сильно бросаются в глаза. Мне предлагали их и припудрить, и мазь принести заживляющую, но я отказалась. Господин же ждет. Не будем заставлять его томиться в ожидании дольше необходимого.

– Проводите меня, – приказала горничной.

В глазах девушек я видела сомнения относительно моей внешности. Все же с полностью распущенными волосами появляться не принято, но воспользоваться чужими лентами я отказалась, а мои гребни для волос остались дома. Плюс синяки. Но спорить со мной все же не решились, и я отправилась завтракать в нужном виде.

Днем особняк производил совсем другое впечатление. Роскошь царила не только в моих комнатах, но и везде, как будто я во дворце оказалась. Слуги, попадавшиеся на пути, останавливались и кланялись. Кстати, еще одно упущение! Лорд был обязан собрать всех слуг и представить мне их, а им свою жену и хозяйку, но вчера этого не сделал. Будем надеяться, что из-за позднего времени. Иначе это открытое пренебрежение. Мне должна ключница передать ключи от всех комнат и показать, где и что хранится.

– Малая столовая, – сообщила горничная и сделала книксен.

Лакей, стоящий у дверей, распахнул передо мной дверь. Я почувствовала себя входящей в логово льва, но отступать было некуда. Потому расправила плечи и с гордым видом вплыла в эту самую столовую.

Лорд уже изволил завтракать. Позади него застыл лакей, у стеночки дежурили служанки, ожидая малейших пожеланий хозяина. При виде него, даже не глядя в зеркало, я почувствовала, как заледенело мое лицо.

– Почему вы в таком виде? – спросил муж, как только поднял взгляд.

– Каком?

– Ваши волосы…

– Вчера вы не озаботились доставкой моих вещей, и у меня нет элементарных женских мелочей для прически, – уколола я.

– Попросили бы слуг. Я думаю, в доме можно было бы что-то найти.

– Считаю использование чужих вещей негигиеничным. На днях приедет моя служанка с вещами, а до этого приобрету все необходимое в городе, – проговорила я ровно и холодно.

Прошла к другому концу стола, тоже сервированному. Стол был персон на десять, и я порадовалась, что между нами приличное расстояние. Еще один лакей шагнул ко мне и предупредительно отодвинул стул, чтобы я села.

– Служанка? – нахмурился лорд, откинувшись на спинку стула и разглядывая меня. – В доме достаточно слуг. Я считаю содержание еще одной нецелесообразным.

– Как скажете, – холодно отозвалась, не став спорить.

Нет, я не собиралась отказываться от Ириды. Просто буду сама ее содержать. Так даже лучше, ее никто не уволит, кроме меня. Вопрос, откуда взять деньги, решила не откладывать в долгий ящик.

– Можно вопрос? – осведомилась я и, не дожидаясь разрешения, спросила: – Брачный браслет принадлежит мне или его нужно вернуть на хранение?

– Он ваш. – Мой вопрос явно вызвал удивление. – Можете положить его в свою шкатулку с драгоценностями или передать мне, я положу в сейф.

– Ясно, – кивнула я и посмотрела, чем нас кормят.

Лорд ел яичницу с беконом и салат. Служанка, отлипнув от стены, шагнула к столу и подняла крышку у одного блюда, демонстрируя мне кашу с фруктами.

– Да, спасибо, – кивнула я и расстелила на коленях салфетку. Потянулась к столовым приборам, и тут лорд увидел синяки. Ага, и служанка тоже, от удивления она едва не промазала кашей мимо тарелки. Ведь как раз накладывала мне.

– Что с вашими руками?

– А что с ними? – Я сделала непонимающее лицо.

– Почему вы не позвали целителя?

– Вы вчера отказались вызвать целителя, когда у меня не прекратила идти кровь. Я подумала, что следы на руках, оставленные вами, гораздо менее значительный повод для его вызова, – ответила я ровно.

О да, это был мой звездный час. Аррха Коурстена перекосило, а все слуги, находящиеся в комнате, навострили уши.

– Не делайте из меня монстра! Немного крови теряет каждая девушка… Мм… при таких обстоятельствах.

– Немного? – Я полоснула его взглядом. – Кровь не останавливалась до утра. Мне было страшно. Я думала, что умру, – голос дрогнул.

Не показывая этого внешне, я получала удовольствие от того, как неуютно чувствует себя этот козел при обсуждении столь интимной темы за завтраком. А что он ожидал – что я погоду с ним обсуждать буду?

– Нужно было прийти ко мне и сообщить об этом, – раздраженно ответил супруг.

– У меня создалось впечатление, что вы получаете удовольствие, причиняя боль, и помощи от вас я больше не ждала.

– Не говорите глупостей!

– Лорд Дарстен… – Я немного склонила голову набок, изучающе глядя на него. – Я же вчера не сопротивлялась, не плакала, не требовала оставить меня в покое, прекрасно осознавая долг супруги. Я просто сказала вам, что мне больно, а вы оставили эти следы, едва не сломав мне запястья.

Я подняла руки, демонстрируя синяки. На них тут же скрестили взгляды все, присутствующие в столовой.

– А после всего вы оставили меня одну, без помощи, хотя я о ней просила. Какие еще выводы мне делать?