После излечения в госпитале Гитлер 1 марта 1917 года опять прибыл в 16-й полк. В это лето полк вернулся на свое первое поле боя в Бельгии для участия в третьей битве за Ипр. Она была такой же кровавой, как и первая.

В августе потрепанный полк был переведен на отдых в Эльзас и до конца года не участвовал в активных боевых действиях. На Западном фронте в целом было спокойно, но та зима оказалась самой тяжелой для солдат на передовой. Были урезаны нормы питания, и людям приходилось есть кошек и собак. Товарищи Гитлера вспоминали, что сам он предпочитал кошек.

В 1918 году в течение четырех месяцев полк Гитлера принимал участие во многих боях весеннего наступления, включая битвы на Сомме и Марне. По-прежнему во всех обстоятельствах Гитлер стремился проявить высокий боевой дух и искал возможность отличиться. Он часто вызывался добровольцем на самые трудные и опасные задания. И как бравый солдат, всегда готовый пожертвовать своей жизнью ради отечества, был удостоен Железного креста I степени.

Осенью 16-й полк в третий раз занял позиции в районе Ипра.

Похоже, что на войне они ступали след в след, Рихард и Адольф. И как солдаты Кайзера были зеркальным отражением друг друга. Как видим, оба выходцы из мелкобуржуазной среды, оба окончили реальное училище, добровольцами пошли на фронт, храбро сражались, получили по Железному кресту, ефрейторские нашивки и тяжелые ранения. Но вот уроки, которые они вынесли из войны, печать, которую оставила война на всей их дальнейшей судьбе, были диаметрально противоположными.

Когда 1 августа 1914 года Германия объявила войну России, Гитлер встретил это сообщение с восторгом. "Даже сегодня, — писал он в "Майн кампф", — я не стыжусь признаться, что, исполненный энтузиазма, я упал на колени и от всего сердца воздал благодарность Богу за то, что он предоставил мне возможность жить в такое время".

Рассказывают, что когда Адольф получил винтовку, он "смотрел на нее с восторгом, как женщина на драгоценность". Когда же начались неудачи на фронте, стал падать моральный дух немецких солдат, Гитлер нашел этому объяснение. По его мнению, виной всему были евреи. Именно они в тылу плели заговор с целью добиться падения Германии. "Почти каждый писарь был еврей и почти каждый еврей — писарь. Я был изумлен, видя эту шайку вояк из определенных людей, и не мог не подумать о том, как их мало на фронте". Гитлер был убежден, что "еврейские финансы" захватили контроль над германской экономикой. "Паук начал медленно высасывать кровь из тела народа".

Четыре года окопной войны породили в Гитлере лютую ненависть к тыловым пацифистам и симулянтам, которые "всаживают нож в спину". Слыша о волнениях в тылу и об угрозе распада фронта, Гитлер не сомневался, что это результат "предательства красных".

Капитуляция Германии 11 ноября 1918 года в Компьенском лесу потрясла Гитлера настолько, что восстановившееся было после отравление газом зрение, снова пропало. Но затем случилось необъяснимое: по словам Гитлера, как Жанне д’Арк, ему послышались таинственные голоса, призывающие его спасти Германию. И сразу "произошло чудо": тьма рассеялась, он снова видел. Тогда он торжественно поклялся, что станет политиком и "посвятит всю свою энергию выполнению полученной им заповеди".

Война стала прозрением и для Рихарда Зорге. Но прозрение это было иного рода.

"Это дикое, кровавое побоище глубоко потрясло и меня, и моих товарищей. Как только рассеялась романтическая дымка и была утолена жажда битвы, наступили месяцы глубочайших душевных потрясений и тупой безысходности… Никто из моих товарищей не понимал целей этой войны, не говоря уже о ее подлинном значении…

Я осознал, что участвую в одной из бессчетных европейских войн и воюю на поле сражения, имеющем историю в несколько сотен или даже тысяч лет. Я думал: как бессмысленны эти бесконечно повторяющиеся войны! Сколько раз до меня немецкие солдаты сражались в Бельгии, стремясь вторгнуться во Францию! И наоборот, сколько раз войска Франции и других стран делали здесь то же, надеясь разгромить Германию. Знает ли кто из людей, какой же смысл в этих войнах прошлых времен?

Я старался осознать мотивы, которые лежали в основе новой агрессивной войны. Кто заново проявляет интерес к этим землям, шахтам, промышленности? Кто стремится захватить подобную добычу, невзирая на любые человеческие жертвы?

…Летом и зимой 1917 года я начал особенно остро ощущать, что мировая война бессмысленна и бездумно все обрекает на запустение… Я убедился, что Германия не может предложить миру ни новых идей, ни новых каких-либо действий, но и Англия, и Франция, и другие страны мира также не имели возможности внести свой вклад в дело мира. Никакие дискуссии о духовности и высоких идеалах не могли поколебать моей убежденности. С тех пор я не воспринимал всерьез утверждения об идеях и духе, которыми якобы руководствуются ведущие войну народы, независимо от их расы".

Зорге задается вопросом: в чем причины бессмысленных саморазрушительных и бесконечных войн в Европе? И можно ли их устранить? Ему кажется, что если он глубоко изучит коренные проблемы империалистической войны, то сумеет найти ответ.

Поиск ответа привел унтер-офицера Зорге к знакомству с марксистской литературой. "Я прочитал Энгельса, а затем и Маркса, что попадало в руки, — писал он в "Тюремных записках". — Я изучал также труды противников Маркса и Энгельса, т. е. тех, кто противостоял им в теории, философских и экономических учениях, и обратился к изучению истории рабочего движения в Германии и других странах мира. Моя тяга к исследованиям сформировалась именно тогда".

Погружение в марксизм наложило глубокий отпечаток на Зорге. По его собственным словам, в дальнейшем все разнообразные проблемы он рассматривал полностью с марксистской точки зрения. "Можно со мной не согласиться, — писал он, — но я убежден, что исследования, основанные на марксистской теории, требуют анализа коренных, базовых проблем — экономических, исторических, социальных, политических, идеологических и культурных".

Так вот, по Марксу выходило: чтобы ликвидировать прежде всего экономические и политические причины не только нынешней, но и всех будущих войн, необходимо было перевернуть мир. Первая мировая война стала историческим вызовом, который надлежало или мужественно принять, или смириться. Зорге сделал свой выбор. "Мировая война… оказала глубочайшее влияние на всю мою жизнь, — писал он. — Думаю, что какое бы влияние я ни испытал со стороны других различных факторов, только из-за этой войны я стал коммунистом". И далее: "Я решил не только поддерживать движение теоретически и идеологически. Но и самому стать на практике его частью".

Посмотрим, к чему это свелось в жизни.

Намеревавшийся стать врачом (после первого ранения и получения аттестата зрелости он в 1916 году поступил на медицинский факультет Берлинского Королевского университета имени Фридриха-Вильгельма), Зорге переходит на факультет общественных наук того же университета, а после демобилизации поступает на аналогичный факультет Кильского университета. Когда в Гамбурге открылся университет, Зорге записался туда как соискатель ученой степени на факультет государства и права, с отличием выдержал экзамен и получил ученую степень доктора государственно-правовых наук.