Марина быстро прошла через комнату, присела на корточки возле распростертого на полу тела и большим пальцем приподняла Шалаеву веко.

– Готов, – негромко сказала она, поднялась и, подойдя к своему стулу, достала из висящей на его спинке сумочки телефон.

После набора номера она сказала в трубку всего два слова: «Можешь подниматься» и тут же принялась за дело – собрала со стола бутылки и закуску, побросала все в большой полиэтиленовый пакет и ушла на кухню мыть бокалы. Через минуту в квартиру бесшумно вошел мужчина в джинсах и темном пиджаке, надетом прямо на черную спортивную майку. Он тоже первым делом поинтересовался неподвижным телом, лежащим посреди комнаты, а потом нашел Марину и спросил у нее:

– Все прошло гладко? Ты ничего не забыла?

– Я никогда ничего не забываю, – ответила девушка. – Ты же знаешь.

– На пистолете нет твоих отпечатков? – строго спросил мужчина.

– Ты за дуру меня принимаешь? Все о’кей. Он лапал его, как любимую девушку. Можешь не сомневаться.

– Ты молодец. Теперь нужно смываться побыстрее. Здесь нам не стоит долго светиться.

– Нужно протереть за собой все дверные ручки и прочее, – напомнила Марина.

– Это необязательно, – отмахнулся мужчина. – Хозяева ничего не поймут. Они просто решат, что потеряли ключи, только и всего. Надеюсь, ты тут ничего ценного не слямзила? – шутливо добавил он.

– Что тут брать? – презрительно отозвалась Марина. – Не видишь, что ли, какая нищета?

– Тогда не о чем волноваться. Хозяева ничего не поймут, а к тому времени, как этот молодец очухается и что-то вспомнит, он будет иметь столько неприятностей, что крыша у него окончательно съедет, а наших отпечатков к тому времени здесь уже не будет. Нам сейчас нужно сматываться, чтобы внимание соседей не привлечь.

– Я готова, – сказала Марина.

– Выгляни в «глазок», – распорядился мужчина. – А я пока займусь твоим любовником.

– Заткнись! – с раздражением сказала Марина. – Сто раз просила!

Мужчина засмеялся и ушел в комнату. Там он быстро сбросил пиджак и приладил на себя кобуру с пистолетом. Потом оделся сам и, натянув пиджак на мягкое, как кисель, тело Шалаева, с некоторым усилием оторвал его от пола. Перекинув его безвольно болтающуюся руку себе через шею, он выволок парня в коридор. Марина коротко кивнула ему и отперла дверь. Дальше они потащили Шалаева вдвоем – со стороны ни дать ни взять подгулявшая компания, возвращающаяся с попойки.

Никого не встретив, они спустились по лестнице и вышли во двор. Такси стояло на прежнем месте. Водитель с непроницаемым лицом наблюдал, как троица ковыляет к машине, потом открыл заднюю дверцу. Шалаева бросили на сиденье, туда же отправили пакет с остатками пиршества. Мужчина примостился рядом, приобняв бесчувственного парня за широкие плечи. Марина села на переднее сиденье. Машина тронулась. На этот маленький инцидент во дворе никто и внимания не обратил.

В назначенное ему время водитель из «Коннекта» к Гурову не явился, но и самому Льву Ивановичу было, честно говоря, в этот момент не до него. На следующее утро после того, как они с Крячко пообщались с господином Величко, неожиданно поступил звонок из дежурной части, и Гурову сообщили, что на самой границе северо-западного округа, за Куркинским шоссе видели человека, похожего на того типа, что в компании со Жмыхом наведывался к юристу Бардину. Его приметы по настоянию Гурова были в тот же день отправлены во все концы столицы. Такую удачу Гуров пропустить никак не мог.

Дежурный посоветовал Гурову обратиться прямо в ОВД Куркино, к лейтенанту Стаканникову – сигнал поступил от него. Гуров не стал доверять разговор с лейтенантом телефону, забрал Крячко и тут же поехал на Захарьинскую.

Стаканников показался Гурову совсем молодым и не слишком уверенным в себе человеком. Впрочем, начальник ОВД отзывался об этом парне как об одном из своих самых перспективных оперуполномоченных. Возможно, он просто неловко чувствовал себя под пристальным вниманием двух полковников из главка.

– Знаете, тут у нас в районе имеется частный жилой фонд, – рассказал он. – Неблагополучный участок, надо сказать, все время там какие-то безобразия происходят. И драки, и проживают там подозрительные личности без всякой регистрации, и убийства бывают, ну и, конечно, пьянки. Я сегодня утром туда наведывался по старому делу. Тут в мае еще двоих молдаван прикончили на праздники. До сих пор это убийство у меня на шее висит. Ну и поступила информация, будто снова там объявился человек, которого мы подозреваем. Сходил я туда – информация оказалась ложной, но зато попался мне на глаза человек, на которого установка была. На сто процентов не гарантирую, что это он самый, но приметы совпадают. И тут еще что важно – ни его, ни его дружка я до сих пор в этом районе не видел. Говорят, на днях объявились, комнату у Таньки Скрябиной снимают. Есть тут такая оторва. Самогон гонит, мужики, ну и прочие безобразия. Я к ней заходить не стал, чтобы не спугнуть, а сразу позвонил…

– Ну и правильно сделал, – перебил его Гуров. – Только теперь медлить не стоит. Давай, лейтенант, провожай нас до места. Своими глазами хочется посмотреть на этого гражданина. Насчет транспорта не беспокойся, мы на машине. Тут далеко?

– Да нет, откуда далеко? С полкилометра, может, будет. Только машину лучше где-нибудь с краешку поставить. Там народ приметливый.

– Тогда тем более твою физиономию приметит, – засмеялся Крячко.

– Это верно, меня там наверняка уже срисовали, – кивнул Стаканников. – Но это ничего. Даже к лучшему. Я буду от вас внимание отвлекать. А потом, в случае чего, подстрахую.

– Годится, – согласился Гуров. – Главное, чтобы эти птички еще до нас не улетели. Не знаешь, крепко ли они у этой Таньки осели?

– Ничего не знаю, – развел руками Стаканников. – Говорю, не рискнул тревожить. Если бы расспрашивать начал, они бы точно насторожились. В том углу новости быстро разносятся. Радио там сарафанное.

– Ясно, – сказал Гуров. – Что выросло, то выросло. Поехали. На месте разберемся.

До окраинной, упирающейся в лесной массив улочки доехали быстро. Не выходя из машины, Стаканников объяснил:

– Вон тот добротный дом, шифером крытый, видите? Где у забора рябина растет? Он самый и есть. В принципе, дорожка туда протоптана, потому что к Таньке весь аул за зельем ходит. Поэтому сам факт вашего появления удивления не вызовет. Вот только… – он деликатно кашлянул, взглянув на Гурова. – Уж больно внешность у вас, товарищ полковник, представительная. Сразу раскусят. Вот товарищ полковник – другое дело…

Тут Стаканников замялся, соображая, не ляпнул ли он чего непозволительного о старших по званию, но Гуров одобрительно похлопал его по плечу и сказал:

– А это так и задумано, лейтенант. Полковник Крячко у нас придерживается спортивного стиля одежды. Говорит, так ему проще с народом общаться. А я – работник в основном кабинетный. Мне на людей соответствующее впечатление произвести нужно. Мы Стаса вперед пошлем – пускай делает черную работу, а мы потом за столом вопросы ему будем задавать.